В эти дни вся Грузия говорит об убийстве на контрольно-пропускном пункте на реке Ингури. Суть произошедшего уже хорошо всем известна, и повторяться нет смысла. Сейчас гораздо интереснее поразмышлять о другом: какие выводы можно сделать из произошедшего?
Выводов можно сделать много, и все они будут являться головной болью для грузинской стороны, которая уже 25 лет не может определиться со своей позицией в отношении Абхазии – если не считать традиционной мантры о территориальной целостности, на которую уже давно никто не обращает внимания.
Первое, о чем предстоит хорошо поразмыслить нашим политиканам, работающим на абхазском направлении, – это мотив преступления. Вернее, его отсутствие. И это – самое прискорбное. Убийство, совершенное практически без всякой причины, более чем убедительно показывает нам, каково наше место в абхазской системе ценностей. Его там вообще нет.
Уверен: там не было никакой провокации ни с чьей стороны. Уверен, что убийца не помышлял о том, что кого-то убьет, у него не было никаких тайных намерений, и, скорее всего, за несколько секунд до выстрела он вообще не думал ни о чем подобном.
И это – самое худшее. Он просто убил 30-летнего парня. От делать нечего. Потому что мог себе позволить. Потому что ему за это ничего не будет. Смешно слышать про то, как некая абхазская прокуратура возбудила какое-то там уголовное дело, да еще и попросила грузинскую сторону о помощи в расследовании факта, произошедшего на территории, контролируемой Тбилиси.
Конечно же, никто его никуда не посадит. Даже с работы не уволят....
И в таком отношении к Грузии есть немалая вина самого грузинского государства, которое в абхазском вопросе вертится, как флюгер. От разговоров про то, что «потерянное войной можно вернуть только войной» до «наших абхазских братьев и сестер».
Никаких принципов, никаких взглядов, лишь бы убедить себя в том, что существует некий спасительный путь, который может обеспечить возвращение потерянных земель, с гарантией и быстро. При том, что военный путь может быть и невозможен, но путь, называемый «поисками доверия с нашими абхазскими братьями и сестрами», – во сто крат хуже.
И не только потому, что никто ничего нам за красивые улыбки дарить не собирается. А потому, что эта бесхребетная политика только ухудшает отношение абхазов к грузинам.
То, что абхазы не боятся Грузию, это вполне логично, учитывая наличие российского фактора. Но теперь происходит нечто похуже: благодаря всем этим песенкам про «Здравствуй, Абхазия, синее небо и белые санатории», всем этим глупым рассказам о том, что мы откроем на Ингури гипермаркет и наши «абхазские братья и сестры» снова к нам вернутся, – реальный среднестатистический абхаз стал относиться к Грузии еще хуже, чем обычно.
Теперь они относятся к нам с презрением. Именно поэтому любой вооруженный абхаз может запросто перейти границу, убить кого-то и вернуться домой как ни в чем не бывало.
Наверное, прозвучит ужасно, но я их понимаю. Государство, которое так пресмыкается и откровенно теряет остатки достоинства, не заслуживает лучшего отношения. Наши политиканы и общественность, находящаяся в плену идеологии «братства», никак не могут понять: в наше время без уважения – никуда. Но никто не будет уважать того, кто не уважает себя. Того, кто по различным объективным причинам не может выиграть в войне, но так и не научился проигрывать с достоинством... Наверное, это самое сложное...
Не очень красиво выглядят в этой ситуации и грузинские госструктуры, вернее, грузинское государство вообще. Его как бы и нет вовсе. У нас нет никаких спецслужб, которые хотя бы минимально контролируют ситуацию в таких взрывоопасных местах. Такое ощущение, что все наши спецслужбы заняты одной-единственной задачей: сделать так, чтобы Путин не обиделся и не закрыл рынок для наших яблок и мандаринов.
Целая спецслужба целой страны оказалась в заложниках у цитрусоводов и виноделов... Прозевав все, что только можно прозевать, – активизацию пятой колонны, усиление российской пропаганды, постоянные форумы каких-то там дугинцев и прочей не слишком здоровой публики... Прозевав акцию у здания посольства РФ с лозунгами «Крым – это Россия»... Они ничего не могут сделать даже с тем, что творится у них под носом, а уж на абхазском направлении у них наверняка все поджилки трясутся – как бы чего не вышло.
В контексте произошедшего можно особо вспомнить о гальских грузинах. Мои абхазские френды в Facebook часто хвастаются: посмотрите, какие мы гуманисты, вернули 40 000 грузин.
Да уж. Вернули. 40 000 безголосых, бессловесных, запуганных крестьян, которые даже боятся вслух говорить на своем языке. Мы все видели, что может сделать абхазский полицейский на грузинском КПП в присутствии десятков свидетелей, прямо перед камерой слежения.
А теперь хотя бы в кошмарном сне представьте себе, что он может сделать в Гальском районе, и потом назовите проживание там 40 000 грузин «возвращением беженцев».
В Абхазии нет никаких грузин. Как в Риме не было галлов и фракийцев – были бесправные, униженные рабы. Так и там. Грузины в Гальском районе – это не добрая воля абхазской власти. Это вынужденная необходимость. На Гальском районе зарабатывает значительная часть абхазской верхушки. Захотят – отберут половину урожая орехов, захотят – две трети. Захотят – вообще кому угодно голову отрежут, и никто с них ничего не спросит.
Событие на ингурском мосту показало: все, что делает грузинское государство в отношении Абхазии, – это не только не путь к решению проблемы, но наоборот: самоуничижение и демонстративный отказ от чувства собственного достоинства никогда не были оптимальными способами решения конфликтов.
Никого не призываю к войне, которая к тому же бесполезна. Никто не требует от наших властей разворачивать партизанщину и взрывать военные колонны – тут уж Путин по-серьезному может разозлиться и закрыть рынок для нашей петрушки.
Требуется всего-то ничего. Не унижайтесь. Потому что презрение заслужите вы, а презирать будут нас всех...
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
