Вот уже неделю на сайте «Эхо Кавказа» первую строчку в пятерке самых читаемых текстов, стремительно обойдя мою «Бомбу для премьер-министра», прочно удерживает «Проект «Здравствуйте!» и антипроект «До свидания!». Что абсолютно закономерно уже хотя бы по той причине, что тема отношений между абхазами, грузинами и южными осетинами – самая что ни на есть центральная на «Эхе Кавказа».
Итак, в Грузии несколько молодых людей организовали в Сети флэшмоб, создав сайт «Мшыбзиа», что по-абхазски означает «Здравствуйте». (Точнее это переводится как «Добрый день».) Они подсчитали, что не общались с абхазами уже восемь тысяч дней, то есть около 22 лет, и решили собрать восемь тысяч людей, которые послали бы свои фотографии и поздоровались с абхазами. На сайт уже загружено более тысячи фотографий, но вот в Абхазии на этот проект ответили контрпроектом «Абзиараз» – «До свидания!». (Точнее я бы перевел это как «счастливо оставаться», «всего хорошего».)
Вообще, по моим впечатлениям, на грузинский флешмоб в абхазском обществе просто не обратили внимания. Ну, и слава Богу, а то еще посыпались бы с абхазской стороны перепевы чрезвычайно популярного несколько лет назад на постсоветском пространстве видеоролика, снятого на талышской свадьбе в Азербайджане: «Ты кто такой? Давай, до свидания!». Ибо политическая подкладка этого «неполитического проекта» бросается в глаза сразу.
Наверное, данную коллизию при желании вполне можно трактовать как красноречивую иллюстрацию открытости и доброжелательности, миролюбия грузинского общества и закрытости и недоброжелательности, агрессивности абхазского. Но характерно, что и в самой Грузии «комсомольско-молодежная инициатива» воспринята весьма неоднозначно. Например, вчера на «Эхе Кавказа» в тексте «Здравствуй и прощай» тбилисский блогер Тенгиз Аблотия ожидаемо едко высмеял это очередное совершенно бесполезное «самоуничижение» грузинского общества.
Для меня эти мифотворчество, ложь и лицемерие, на которых базируются подобные инициативы и риторика в Тбилиси и которые становятся все очевиднее представителям грузинского общества, способным критически мыслить, были великолепно проиллюстрированы в следующем диалоге в тексте «Проект «Здравствуйте!» и антипроект «До свидания!». На вопрос журналиста «Лично вы готовы признать независимость Абхазии?» один из авторов проекта, 32-летний Бачо Мебуришвили отвечает: «Нет. Я думаю, что мы должны вместе жить». Поистине, ключевая фраза. Бачо повторил тут слова, которые очень часто можно встретить в высказываниях грузинских представителей, но при этом не задумался, что диалог получился из серии «Как вас зовут? – Спасибо, я уже завтракал». Антонимами слова «независимость» могут быть слова «зависимость», «подчинение», но как их произнести? Вот и приходит на помощь лицемерное «жить вместе». Но и про люксембуржцев вполне можно сказать, что они живут вместе, по соседству, в мире и без проблем с бельгийцами, немцами и французами. (Кстати, по масштабам это вполне сравнимо с Абхазией и соседними ей Грузией, Россией и Турцией.)
Тенгиз Аблотия в своем блоге совершенно справедливо воюет с неподдающейся логике, но весьма распространенной в грузинском обществе байке, что до войны 1992-93 годов грузины и абхазы в Абхазии жили в дружбе и братстве. Согласен и с той его мыслью, что «на бытовом уровне» все в довоенной Абхазии (за исключением отдельных периодов обострения межнациональных отношений) было вполне себе толерантно. Скажу больше: нередко ближайшим другом абхаза в интернациональной среде мог быть грузин, и наоборот. Но я бы подкорректировал утверждение про взаимную «дикую антипатию» на глубинном уровне. На самом деле ненависть по национальному признаку – это удел примитивов с любой стороны. Но и самые разумно мыслящие и абхазы, и грузины на рубеже 80-90-х годов прошлого века на фоне дезинтеграционных процессов в СССР отчетливо понимали, что столкновения избежать становится все трудней. И не потому, что какой-то из двух народов «хороший», а какой-то «плохой», дело в этнодемографических и политических процессах последнего века с лишним на этой земле, которые и завязали гордиев узел отношений между ними. Да, во всемирной истории в отношениях соседних народов почти невозможно было избежать «звона булата», но одно дело «Кемска волость», из-за которой при Иване Грозном русские бодались со шведами, и другое – зажатый между горами и Черным морем треугольник благодатной земли, которая для абхазов является всей их Родиной.
Кстати, вот иллюстрация того, что «антипатия», порой прорывавшаяся и на бытовой уровень, носила не столько этнический, сколько этнополитический характер. Об этом мне рассказали уже после грузино-абхазской войны, но в достоверности описанного сомневаться не приходится. После событий в Абхазии 1978 года в Пицунде, куда приезжали отдыхать и жители Тбилиси, у некоторых местных молодых абхазов появилось такое развлечение – остановить вечерком «подозрительных» курортников, спросить у них, который час, и, если те уточнят, что время «тбилисское», намять им бока. В Абхазии тогда тоже был час разницы с московским временем, но все говорили «местное время». Сказавший «тбилисское» был не «своим грузином», с которым могли оказаться общие друзья и даже родственники, а чужаком, приехавшим из метрополии.
Что касается утверждения, что целью созданного в 1988 году Народного форума Абхазии «Аидгылара» («Единение») было изгнание грузин… Это, по-моему, что-то из «аргументации» двух повздоривших соседок: «Да, ты такое не говорила, но ты так подумала!..» Между прочим, НФА и был назван «форумом», а не «фронтом», как было распространено тогда по всему СССР, чтобы исключить ассоциации с какой-то воинственностью. А вот, скажем, в Латвии, где был свой Народный фронт, но зато не было своего «14 августа 92-го», русские и другие русскоязычные жители по-прежнему составляют, как и в 1989 году, больше трети населения.
Я прекрасно понимаю, что убеждать грузинскую общественность признать независимость Абхазии, в чем, на мой взгляд, единственно верный путь к восстановлению человеческих отношений, – выглядело бы с моей стороны не менее наивно, чем выглядят для нас бесконечные призывы из Тбилиси снова «войти в ту же реку». Но попробуем все же заглянуть в обозримое будущее и просчитать варианты развития событий.
Согласен: «Никогда не говори «никогда». Но так называемое мирное восстановление территориальной целостности Грузии могу представить себе разве что вследствие появления в Тбилиси некоего чудодейственного устройства, в результате воздействия которого на сознание абхазов и южных осетин они вдруг ощутят себя грузинами. Но такого «зомбоящика» пока еще не изобрели. Что касается силового пути, то после «геройств» Саакашвили говорить о нем в Грузии стало как-то не принято, по крайней мере в Рунете; пока там лишь рассуждают о том, насколько стране нужно восстановление своих ВМФ и ВВС.
Я заметил также, что грузинские интернет-комментаторы предпочитают не рассматривать возможность «объединения страны» после некоего глобального катаклизма типа третьей мировой войны. И правильно, думаю, делают: а такое всему человечеству, включая и грузин, надо? Но распространены другие рассуждения – о том, что вот-вот нечто произойдет в России... Безусловно, Путин не вечен. Но приход на его место политика а-ля Козырев или совсем уже забытый ныне Шумейко в современной России невозможны. Это было бы из области несбыточно-сладкой грузинской мечты.
По чтении многочисленных комментариев на российских интернет-форумах скорее придет в голову другое – как бы Путина не сменил еще больший радикал а-ля Жириновский, заточенный на «приращение российских земель». Но даже если теоретически представить себе приход к власти в Москве абсолютно безбашенных политиков, которым захотелось бы вдруг зачем-то аннексировать Абхазию, абхазы все равно будут как-то сами сопротивляться, но не обратятся за помощью к Тбилиси. Почему – перечислять слишком долго и не стоит, поскольку общеизвестно.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
