Всем казалось, что в обозримые несколько недель в Грузии будут говорить только о Brexit и его влиянии на политику евроинтеграции страны. Но вдруг в понедельник произошло нечто, сместившее в сторону этот приоритет и занявшее умы политизированной общественности совсем другой проблемой: в частности, министр обороны Грузии отменила призыв в армию.
Это заявление наделало огромный шум как среди политиков, так и в обществе. Президент, премьер-министр, депутаты, все высказались на этот счет примерно в одинаковом духе: данный вопрос – вне компетенции Министерства обороны.
Впрочем, эта тема всегда была актуальной в Грузии: какой должна быть армия в стране с двумя отторгнутыми территориями и оккупационной армией в 40 километрах от столицы? Это должна быть небольшая группа профессионалов или «Все на защиту отечества»?
Конечно, я не проводил референдум, но могу сказать, что среди моих знакомых, в том числе и по социальным сетям, мнения разделились примерно поровну. Что ж, внесу, как говорится, свои пять копеек в этот извечный спор о том, каким должен быть солдат – сытым и спокойным или голодным и злым.
Уверен, что XXI век – это не век призывных армий. Они устарели в принципе, примерно так, как в свое время устарела кавалерия после появления танков. Призывные армии появились в период, когда большая часть населения мира, включая Европу, жила в сельской местности. Когда в одной семье было 3-4, а то и большей детей, которым особо делать было нечего. В период, когда контроль государства над населением был в разы выше, чем в наше либерально-демократическое время.
Сегодня на улице совсем другая эпоха. Сегодняшние 18-летние мальчишки – совсем не то, что их сверстники 100 лет назад. Интеллектуально нынешние, конечно, в разы выше, но при этом ожидать от них такой же физической выдержки и моральной стойкости, какая была у неприхотливых детей крестьян и рабочих 100 лет назад, – по меньшей мере, нереалистично.
Чего мы ждем от призывной армии? Что она будет воевать по-серьезному? Что 18-19-летний мальчишка, который вчера не вылезал из социальных сетей и танцплощадок, сможет рисковать жизнью, гореть в танке, мокнуть в окопе, и все это – спокойно, без истерик и без криков «мама»? Это вы про сегодняшнюю молодежь говорите, у которой самая большая проблема по жизни – это пропал интернет в смартфоне?
Воевать – сложнейшая задача даже для взрослых, подготовленных людей, которые время от времени от страха бросают позиции и бегут без оглядки. Что будет в этой ситуации с молодыми людьми – судите сами...
Сторонники призывной армии апеллируют к цифрам, по которым у страны, вроде Грузии, нет возможности содержать профессиональную армию больше, чем в количестве 10-15 тысяч человек, а призывная армия может достичь 30-35 тысяч.
Вот такая нехитрая советская арифметика: 35 000 – это больше, чем 15 000, значит, автоматически делаем вывод, что нам нужна призывная армия.
Вот только жизнь – она шире арифметики, и иногда 15 000 – это в разы больше, чем 35 000. Вернее даже не в разы: в нашем случае призывная армия это не 35 000, а просто ноль без палочки.
Неважно, сколько малолеток вы мобилизовали, отлавливая их по улицам и станциям метро, – их количество не имеет значения, можете называть это стадо стотысячной армией. На самом деле в таком случае у вас просто нет никакой армии. Стотысячная призывная армия в случае реальной войны – это пустой звук, ее нет вообще.
35 000 призывников разбегутся по сторонам при первом же пушечном залпе, при первой же авиационной атаке.
Да что там теоретизировать. В Грузии армия наполовину профессиональная, наполовину призывная, но призывники не воюют, а в большинстве случаев охраняют государственные объекты в Тбилиси. Не солдаты, а дармовая рабочая сила. Зачем они такие нужны?
Вон даже в России – в основном там, где война, и там, где пожар, – везде контрактники. К чему тогда вся эта бесполезная толпа подростков, кому это нужно, зачем их мучают?
Кстати, ответ на это вопрос – один из аргументов, которые я часто слышу от сторонников призывной армии. «Воспитание патриотизма», «дух единства нации» и прочие коммунистические бредни.
Хотелось бы всем напомнить, что цель армии – это не воспитание подрастающего поколения, а защита страны от внешней агрессии. Хотите кого-то перевоспитать? Создавайте клубы бойскаутов и призывайте молодежь туда, но могу гарантированно вас заверить, что ничего из патриотического воспитания не получится.
Поколение пользователей смартфонов и социальных сетей слабовосприимчиво к пропаганде, по крайней мере, грузинская часть этого поколения. Оно довольно циничное, и все это битье в грудь типа «немедля сложу голову во имя родины» не только не работает, но и имеет прямо противоположный эффект – хотя бы потому, что мы тут все насмотрелись на любителей складывать голову во имя отчизны. Как правило, они такие смелые, когда речь идет о чужой голове, а своя им дорога как память.
Так или иначе, дешевый ура-патриотизм в нынешней Грузии не работает, и слава богу.
Сегодня Грузия – наполовину воюющая страна, и ей нужна сильная армия. По-настоящему сильная, а не просто бумажка с 35 000 именами, от которых на линии фронта пользы, как от козла молока. Лучше пусть будет 15 000, но взрослых, соответственно подготовленных профессионалов, чем 35 000 вчерашних школьников.
Конечно, никто в мире еще не отменял в случае настоящей войны такую категорию людей, как добровольцы. Те самые добровольцы, которые 15 лет воевали в Чечне против России, в Финляндии против сталинской армии, да и везде, на любой войне вы всегда увидите молодежь, которая пошла воевать сама.
Ключевое слово в этой фразе – «сама». Часто бывают ситуации, когда одной профессиональной армии может не хватить, и тогда ее можно пополнять теми, кто сам стремится на фронт, но только добровольно и никак иначе.
Общеизвестно, как тяжело заставить человека что-то делать из-под палки – например, учить физику в школе. Можете себе представить, насколько сложно в наше демократическое время заставить юнца из-под палки лезть в танк....
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
