ПРАГА---В рубрике «Некруглый стол» мы возвращаемся к однодневному визиту в Турцию премьер-министра Грузии Георгия Квирикашвили. Он состоялся вчера и вызвал много вопросов в грузинском обществе, в особенности в связи со школами в Грузии, которые финансируются фондом Фетхуллы Гюлена. Участниками «Некруглого стола» являются директор Института востоковедения Георгий Саникидзе и кавказовед Алеко Квахадзе.
Кети Бочоришвили: Батоно Алеко, у меня первый вопрос к вам. Сейчас в Грузии очень многие задаются вопросом, что стоит за визитом премьер-министра (Георгия) Квирикашвили в Анкару, если не считать того, что официально он назван запланированной поездкой премьера в соседнюю страну, которая является стратегическим партнером. Не кажется ли вам немного неестественным то, что (Реджеп) Эрдоган, страна которого все еще продолжает расправляться с военными мятежниками, не откладывает визит премьера Грузии на более благоприятное время?
Алеко Квахадзе: В первую очередь по поводу визита премьер-министра в Анкару и вообще в контексте динамики грузино-турецких отношений последних лет очевиден тот факт, что, несмотря на то, что стратегическое партнерство между двумя странами продолжается по сей день, персональные контакты между лидерами Грузии и Турции ослабли, что весьма очевидно в последние годы.
Что касается визита, то я не могу сказать, насколько он был или не был запланирован. Но, несмотря на это, я считаю, что для Грузии является сейчас очень важным подчеркнуть свое положительное отношение к Турции и углубить стратегическое партнерство. Тем более, что наши страны связывают такие стратегические проекты, как нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, железная дорога Баку-Карс-Ахалкалаки, которая должна открыться в этом году, и многие другие. Турция является самым большим торговым партнером Грузии, поэтому считаю, что должна усилиться дипломатия. Что касается конкретно этого визита, то я не могу сказать, насколько он был спланирован, был ли он спланирован форсированно после тех событий, которые случились в Турции за эти несколько дней.
Кети Бочоришвили: Понятны, конечно, в данном случае интересы Грузии – она, естественно, их отстаивает, но она была приглашенная сторона, а тут вызывает все-таки сомнения принимающая сторона, которой в этот момент явно было не до этого – именно это имеется в виду. Почему Грузия оказалась в таком привилегированном положении – вот в чем мой вопрос, и интересы Турции по отношению к Грузии.
Алеко Квахадзе: С одной стороны, Грузия не является большим игроком среди других партнеров Турции, как, например, страны Евросоюза, другие страны НАТО и т.д., но также не стоит забывать, что, в отличие от многих соседних стран, у Грузии и Турции нет противоречий, как, к примеру, в турецко-греческих отношениях, турецко-армянских и других. В последнее время также усилилась критика со стороны Евросоюза в отношении Турции. Если взять последнюю динамику событий – критику администрации Эрдогана по поводу нарушений прав человека и т.д. и что было причиной охлаждения отношений и роста евроскептицизма в турецком обществе и правительственных кругах, – то, несмотря на все эти факты, Грузия в последние годы сохраняла стабильно партнерские отношения с Эрдоганом. Сейчас Эрдогану очень важно иметь стабильных и верных партнеров в регионе, и Грузия видится администрации Эрдогана и правящей партии именно такой страной.
Кети Бочоришвили: У меня вопрос к батони Георгию Саникидзе. Примерно тот же самый вопрос: в чем была, по-вашему, острая необходимость в такой встрече сейчас с Квирикашвили, что ее нельзя было отложить? Ведь Баку-Тбилиси-Карс и так уже столько лет тянется, как телега, и еще один несостоявшийся визит вряд ли бы мог еще больше затормозить этот процесс.
Георгий Саникидзе: Я думаю, что детали этого визита и вопросы, которые должны были обсуждаться во время встреч, были запланированы заранее, и там Квирикашвили подчеркнул, что по телефону они договорились, что не стоит отменять визит. Главное, что было озвучено, – это, конечно, перевести стратегическое партнерство на новый, более высокий уровень, а также создать совет стратегического сотрудничества. Вот это очень интересно, по-моему. Кроме этого, мне кажется, что Турции сегодня очень нужна была какая-то международная встреча, которая бы имела какой-то резонанс в регионе. В этом смысле мне кажется, что этот визит был в первую очередь в интересах турецкого руководства в этой ситуации.
Кети Бочоришвили: Тогда я вам задам такой вопрос: на фоне событий, происходящих в Турции, которые многие западные эксперты уже расценивают как попытку Эрдогана установить в стране диктатуру, можно ли считать выигрышным для Грузии усиление контактов с этой страной?
Георгий Саникидзе: Знаете, сегодня вопрос об авторитаризме в Турции встал с новой силой, особенно остро после этих волнений, неудавшегося переворота и т.п. Но надо также отметить, что это не является новшеством в новейшей истории Турции, потому что уже несколько лет идут разговоры, что в Турции создается почва для авторитаризма – правления Эрдогана. Эрдоган со своими реформами, как президент, как бы хочет стать абсолютным правителем страны. Он показывает свой путь уже несколько лет. Так что в этом смысле то, что происходит сегодня, – это не новое в политике Турции.
Кети Бочоришвили: Да, не новое в политике Турции, но я спрашиваю о том, может ли считаться выигрышным для Грузии усиление контактов с Турцией на этом фоне? Грузии, которая стремится в Евросоюз и пытается всеми силами это доказать...
Георгий Саникидзе: Да, конечно, этот вопрос стоит, но на следующий день пока еще никто не говорил, что Турция свернула – окончательно и бесповоротно – с пути сближения с Евросоюзом, с Западом, и, кроме того, Турция, несмотря ни на что, сегодня является членом НАТО, причем активным членом НАТО. Грузии, конечно, нужно стратегическое партнерство с соседом, со стабильным государством, смотрящим на Запад и являющимся членом НАТО. Конечно, в этом смысле для Грузии очень важно партнерство с Турцией.
Кети Бочоришвили: Следующий вопрос у меня снова к батони Алеко Квахадзе. В Тбилиси сегодня по инициативе Всемирной организации тюрков «Гарапапаг» прошла акция в поддержку турецких властей. Как сообщали некоторые агентства, в ней участвовали и представители азербайджанских организаций, которые функционируют в Грузии. Как, по-вашему, Грузия оглядывается на свои отношения с Азербайджаном, когда укрепляет отношения с Анкарой, или реверансы в стороны Баку сейчас Грузии не так важны?
Алеко Квахадзе: Азербайджанцы Грузии делятся на несколько категорий, субэтнических групп. «Гарапапаг» и те, кто участвовал в этой акции, – это азербайджанцы, которые исповедуют ислам суннитского толка, и они более близки к Турции в религиозном и культурном плане, чем остальные азербайджанцы Грузии. Что касается отношений Азербайджана, Грузии и Турции, то сначала нужно учесть тот факт, что в Турции и Азербайджане принята такая концепция – «одна нация – две страны», т.е. это две страны, которые имеют очень глубокие связи, очень сильные экономические, политические и культурные контакты между собой, они являются очень глубокими стратегическими партнерами. Несмотря на это, Грузия как бы имеет определенную стратегию в отношениях с Азербайджаном и определенную стратегию в отношениях с Турцией. Если это не касается таких проектов, в которые вовлечены все три страны, допустим, тот же самый Баку-Тбилиси-Джейхан и другие транснациональные проекты, то тут действует особая концепция в отношении конкретной страны. Но, несмотря на это, с обеими странами у Грузии очень хорошие отношения, и можно сказать, что как Азербайджан, так и Турция являются стратегическими партнерами Грузии.
Кети Бочоришвили: Батоно Георгий, я снова к вам с вопросами, которые касаются школ в Грузии, финансируемых идеологическим противником Эрдогана Фетхуллой Гюленом, которого глава Турции считает вдохновителем и организатором несостоявшегося путча. Как, по-вашему, могут ли эти школы действительно представлять собой такую опасность, о которой говорили представители турецкого дипкорпуса в Грузии, и пойдут ли власти Грузии на такой шаг, как закрытие этих школ?
Георгий Саникидзе: Это очень хороший и трудный вопрос: что будет или что происходит? Первое, я хочу подчеркнуть, что идеологически Эрдоган и Гюлен в течение долгого времени были союзниками. Их идеологии и сейчас не отличаются, но сегодня они стали противниками в политическом смысле.
Кети Бочоришвили: Т.е. можно считать это борьбой за власть?
Георгий Саникидзе: В некотором смысле, да. Или в виду некоторых обстоятельств Эрдоган хочет создать образ главного врага и создал, по-моему, уже...
Кети Бочоришвили: Чтобы укрепить свою собственную позицию...
Георгий Саникидзе: Да. Что касается школ, то сегодня, например, была информация о том, что в Баку закрыли университет, связанный с фондом Гюлена. То, что есть в Грузии, конечно, у меня нет точных данных...
Кети Бочоришвили: Их (школ) восемнадцать, насколько мы знаем...
Георгий Саникидзе: Говорят о двенадцати, о семнадцати, о восемнадцати, – у меня нет точных данных, а также нет точных данных о том, как они финансируются. Я знаю некоторые школы, которые прошли аккредитацию по программе Министерства образования Грузии, там абсолютно секулярное обучение, никакого ислама, религии и т.д. В этих школах, например, в Батуми, преподавали мои коллеги, друзья, которые не имеют ничего общего с политическим исламом, тем более с терроризмом. Кроме этого, вы, наверное, знаете, генеральный консул Турции сказал о школе им. Р. Шахина в Батуми, что, может быть, там воспитывают будущих террористов.
Кети Бочоришвили: Да, это подразумевалось...
Георгий Саникидзе: Это, конечно, не очень-то серьезно, и могу сказать, что политический деятель, тем более представитель государства, не должен делать таких заявлений. Но, исходя из того, что в Баку уже закрыли такую школу, нельзя исключать и можно даже предположить, что и об этом шла речь на встрече в Анкаре.
Кети Бочоришвили: Батоно Алеко, вы хотели бы что-нибудь добавить в связи с последним вопросом?
Алеко Квахадзе: Что касается школ, то я могу подтвердить, что те школы, которые являются филиалами организации Гюлена, в первую очередь это частные школы, которые есть в разных регионах Грузии, и они абсолютно секулярные, даже турецкий язык не входит в программу обязательных предметов, и ни о какой тюркизации, тем более о распространении терроризма речь не идет. Тем более что в Турции понятие терроризма приняло уже более широкий смысл и не означает именно то, что значится в международном праве терроризмом. Часто этот термин применяется против политических оппонентов. Что касается противостояния Эрдогана и Гюлена, то они являются представителями различных подпольных религиозных течений, которые действовали при политическом кемализме в Турции, когда страной правили военные элиты, и один период времени они были союзниками, когда шла политическая борьба против кемализма. После того как Эрдоган пришел во власть, их отношения испортились также на основе тех противоречий, которые были еще тогда, когда они были в подпольном состоянии, и все это продолжается.
Также могу согласиться с высказанным мнением, что фигура Фетхуллаха Гюлена используется в Турции во внутриполитической риторике как страшилка. Часто используются термины «параллельное государство», «параллельная структура» и т.д. в отношении оппонентов или людей, которых потом как бы предстоит вычистить из разных структур, и такова ситуация и в отношении Гюлена. Что касается школ, то могу сказать, что это должно быть только в рамках законодательства Грузии, и пока эти школы соответствуют национальной и единой программе образования, они не должны быть закрыты. Лично моя позиция выглядит так.
