– Век живи, век учись, – сказал старик Сенека своему воспитаннику, востроглазому мальчонке по имени Нерончик. А про себя с печалью добавил: «И дураком помрешь».
***
Ох, дурят нашего брата все эти политики-шмалитики, депутаты-шмепутаты, делегаты-агрегаты. Смотрю в экраны синие, слушаю, сам себе вешаю лапшу на уши. А они во всей красе выступают, словно павы: махнут языком – появляются рабочие места, строятся заводы-пароходы, выходят газеты, махнут второй раз – крепнет валюта, возводятся дома, всем сестрам раздаются по серьгам, всем Иванам по Марьям, всем дядюшкам Томам – по хижине.
Слушаю я их, записываю за ними, верю, потом бегу отдать свой голос и жду благоденствия. А оно не наступает. Может, наступает, но не у меня. У кого-то другого точно наступает, и этого другого я знаю, я его вижу, я его помню – я же за него голосовал!
Он важно восседает в зале заседаний, на груди у него значок, морда сытая, галстук – розовый, в глазах уверенность в завтрашнем дне.
В своем завтрашнем дне!
– А как же я? – спрашиваю я, машу руками, пытаясь привлечь его внимание. – Где работа, где дорога, где больница, где бесплатный примус?
Депутат сидит, пыжится, на кнопки нажимает, но в мою сторону не глядит – некогда ему, голосует он.
– Эгегей, Михал Калатозович, – снова кричу я. – Приходи ко мне, полюбуйся, ничего у меня нет, крокодил не ловится, не растет кокос.
– Надоел ты мне со своим кокосом, – шипит он в ответ. – Некогда мне, я работаю во благо государства.
– А государство – это кто? Разве не я?
Он молчит, отворачивается. Ему некогда, ему снова в поте лица голосовать надо, ему за это не деньги платят, а деньжища.
– Опять меня надули, – думаю я. – Век живу, век учусь, видать, все равно дураком помру. Ах, Сенека, Сенека, как ты был прав.
***
Во дворе трава, на траве очередные выборы.
Дебаты, диспуты, раздрай, перематы, качание прав и обязанностей, обещания, обещания и еще раз обещания.
Опять, раскрыв рот, уткнулся я в телевизор, опять сопереживаю, думаю, кому бы пожертвовать единственное, что у меня есть, – мой голос. Политики снова вооружены и очень опасны. Не щадят себя в битве с соперником, говорят все как есть и соревнуются в принципиальности.
Недавно прямо в прямом эфире видел я жесточайшую драку двух кандидатов в депутаты.
Они катались по студии, сбивали декорации, подмяли под себя пожилого оператора с непростым прошлым, загадили кофточку красивой ведущей, кусались, выражались неприличными словами. В конце концов расколотили стоящую в углу амфору с изображениями сцен из пунических войн и опрокинули фикус.
Их еле растащили. Прибежал матерый пожарник и долго поливал их из брандспойта, пока не остудил и не оторвал друг от друга.
Все это несколько раз крутилось по телеку и имело большой эффект на мирное население нашей виноградной страны.
По простоте душевной думал я, что отныне и навсегда драчуны будут лаяться и обходить друг друга всеми сторонами света. Может, дело даже до дуэли дойдет.
Каково же было мое удивление, когда недавно, проходя мимо китайской забегаловки «Дацзыбао», я вдруг увидел, как вчерашние враги стояли в обнимку за одной мраморной стойкой, пили кисленькое китайское пиво, закусывались печальными раками, дружески пинали друг друга в плечики, смеялись общим шуткам и что-то черкали карандашиком на лежавшем перед ними листе бумаги.
Подкравшись сзади, услышал я следующее:
– Рамзес, завтра ты в меня швырнешь стакан, а я тебя отмудохаю стулом, понарошку, конечно.
– Нет, давай лучше я тебя стулом, а то все ты меня, у меня уже черепушка булькает.
– Ладно, только смотри не убей меня, как в тот раз.
– Не обещаю, но постараюсь. Значит так: я тебе скажу… а ты мне ответишь… тогда я…
Дальше они перешли на интимный шепот. И стало мне грустно.
Повернулся я, сделал ручкой китайскому официанту Лю, которого все почему-то тут кличут Зурабом, и пошел домой, в который раз огорчаясь собственной непрозорливости.
***
Помню в далеком 1999 году, наслушавшись предвыборных обещаний проправительственной партии, я поверил им и даже призывал всех вокруг за нее голосовать. Видимо, слишком был я тогда молод, горяч и верил в любовь. Вспомните 1999 год, осень, предвыборную горячку. Это было недавно, это было давно. Вспомнили?
Темные времена, когда свет нам капали по графику – чуток утром и малость вечером, – чтобы можно было доковылять до кровати, не споткнувшись о ночной горшок.
О, времена и, о, нравы были тогда.
И тут за несколько дней до дня выборов правящая партия страны «Союз Нерушимых Граждан» по всей стране дала полный свет. И пообещала, что так будет всегда! Ослепленный электричеством и радостный на полные штаны, побежал я на избирательный участок и все, что у меня было, бросил им в урну.
Ровно в 20:00 закрылись все участки, а через пять минут выключили все электричество.
Вот тогда в первый раз мелькнула у меня в черепушке несказанная стариком Сенекой вслух фраза: «И дураком помрешь».
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
