Сегодня Верховный суд Абхазии рассматривал кассационную жалобу адвокатов Адгура Корсантия, задержанного по обвинению в причастности к организации покушения на убийство депутата парламента Кана Кварчия. Суд оставил решение городского суда о мере пресечения в виде заключения под стражу без изменения. И это логично, учитывая опыт прошлого и настоящего.
Напомню: 17 октября этого года на территории Абхазской телерадиокомпании (АГТРК) подорвался на самодельном взрывном устройстве террорист, который, судя по собранным вещественным доказательствам, готовил покушение на депутата парламента Кварчия. Несколько дней спустя при попытке пересечения государственной границы Абхазии с Грузией в ночное время без разрешительных документов был задержан Адгур Корсантия, подозреваемый в организации этого террористического акта.
Собственно говоря, мой сегодняшний блог посвящен не покушению, а именно этому странному явлению – неудержимому стремлению абхазских преступников бежать в Грузию. В страну, с которой Абхазия по сей день находится в состоянии войны. Похоже, этот факт – отсутствие мирного договора между Абхазией и Грузией – не только совершенно не смущает, но даже стимулирует уголовников, которые ежегодно чуть ли не массово бегут из абхазских тюрем за Ингур.
Совсем недавно из Драндского следственного изолятора бежала группа преступников, совершивших тяжкие преступления – убийства людей. 10 декабря 2015 года из Драндского СИЗО сбежал преступник, похищавший людей, 1 октября того же года сухумский изолятор путем подкопа покинули двое преступников – их следы также ведут в Грузию. И таких случаев еще много.
Возможно, привычка бежать в Грузию каким-то загадочным образом отложилась в групповом подсознании абхазских преступников, которые в советские времена отбывали наказание в местах заключения в Грузии, так как в Абхазии вообще не было ни тюрем, ни колоний. Впрочем, есть сомнения, что по прибытии в Грузию абхазских преступников ждут тюремные нары. Но не буду гадать – информацией о том, как в последующем складывается судьба людей, обменявших родину на свободу, я не владею. А вдруг абхазские беженцы-преступники, попав в Грузию, срочно перевоспитываются, честно работают на благо соседнего государства, а не совершают новые преступления? Маловероятно, конечно.
Кстати, за все эти годы я ни разу не слышала, чтобы Абхазия ставила перед Грузией вопрос о возвращении своих преступников. Ни на женевских встречах, ни на переговорах, которые, к примеру, проводятся между сторонами в Гале. Этот вопрос встал ребром, когда руководство Абхазии в знак «доброй воли» передало Грузии четырех грузинских преступников.
Конечно, можно если не понять, то объяснить эту незаинтересованность в преступниках. Мол, пусть бегут – избавились и хорошо. В конце концов, может, у руководства абхазских правоохранительных органов есть какой-то тайный коварный план по подрыву государственных устоев Грузии посредством перемещения туда всех преступников. Может, новую абхазскую тюрьму сразу поставим где-нибудь поближе к грузино-абхазской границе?
Но вот вопрос, на который я не могу найти ответа: зачем Грузии убийцы из Абхазии? Может быть, и у них тоже есть какой-то коварный план, и они не просто так коллекционируют наших преступников? Не понимаю.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
