Недавняя маленькая нервозность в Абхазии ожидаемо стала темой бурных грузино-абхазских дискуссий в социальных сетях. Абхазы жаловались на то, что нарушается их национальное единство, что они разбрелись по партийно-клановым углам и нет уже энтузиазма. Как говорится, «угар нэпа». Грузинские спорщики, естественно, смотрели на этот вопрос исключительно с точки зрения позиции вмешательства Москвы: вроде как никаких абхазов не существует, их мнение не имеет никакого значения и делать они будут только то, что им скажет Кремль.
Конечно, по обоим этим вопросам можно спорить без конца. Что касается первого, то нет ничего удивительного в том, что абхазы разбежались по углам.
Во-первых, само по себе это совсем не страшно. Это в любом случае лучше казенного единомыслия и готовности ходить строем, по правилам, придуманным, неизвестно кем. В конце концов не следует забывать, что абхазы – народ кавказский, а кавказцев, как водится, характеризуют индивидуализм и слабая договороспособность.
Во-вторых, единство абхазов, действительно впечатляющее по кавказским меркам, является результатом атмосферы осажденной крепости. Существование врага, о котором напоминают каждый день, способствует искусственной консолидации народа.
«Какое время сейчас спорить, у нас же общий враг»... Ну, кто этот враг – понятно, объяснять не надо. В свою очередь, его наличие также способствует возникновению психологии «не выносить сор из избы». А как же иначе. Враг не дремлет и ждет шанса опорочить независимую Абхазию.
Под шумок «врага у ворот» отдельные мелочи можно игнорировать, но если учесть, что жизнь состоит из мелочей, а дьявол, как известно, кроется в деталях, то в конце концов все это вырастает в большой снежный ком. Для того чтобы он начал таять, нужно всего ничего. Нужно, чтобы исчез враг. Чтобы в обществе возникло ощущение отсутствия угрозы.
Именно когда общий враг становится делом десятым и необходимость хранить весь сор в одной избе отпадает, – вот тогда все и начинается. Тогда оппозиционно настроенная публика вспоминает, что у власти стоят некомпетентные мошенники, сторонники правительства, что оппозиция – это то ли пятая, то ли шестая колонна, которая раскачивает лодку, чтобы потом на нее взобраться.
Именно это сейчас и происходит в Абхазии. «Грузинская угроза», которая и раньше была вполне себе риторической, теперь полностью устранена, соответственно, абхазы вспомнили, что и они, как кавказский народ, не приучены ходить строем.
С этой стороной дела все понятно... А вот второй вопрос всегда вызывает яростные дискуссии сторон. Каков уровень влияния России на внутренние процессы в Абхазии? Насколько в непризнанной республике сильна рука Москвы?
По этому поводу нет мнения не то чтобы единого, но даже приближающегося к единому. Грузины уверяют, что абхазы – это абсолютные марионетки России, абхазы впадают в другую крайность, типа «русские нам не указ», «мы сами делаем то, что сочтем нужным, а Москва может соглашаться или не соглашаться».
Скорее всего, оба этих мнения преувеличены. На мой взгляд, отношения между Россией и Абхазией – это очень причудливое сочетания любви и ненависти, надежды и недоверия, защиты и недружественного поглощения.
Всегда говорил и скажу сейчас: никогда не считал абхазов пустыми марионетками, которые просто машут головой в ответ на любое предложение. Меня даже где-то восхищает готовность абхазов возражать гигантской империи, которая легким движением пальца может стереть их с лица земли или на худой конец поставить на такой голодный паек, который им не снился и во время т.н. блокады... Которая, конечно же, на самом деле носила показной характер, и никакой блокады на самом деле не было.
Однако при всем этом есть желания, а есть возможности. Не раз и не два писал, что Кремль не допустит проведения каких-либо реальных реформ в Абхазии – даже если сами абхазы к этому будут готовы, что очень сомнительно.
И абхазы, и осетины искренне удивляются тому, почему Россия не стимулирует создание на отколовшихся территориях полноценных, экономически сильных государств и, наоборот, втягивает их в какие-то полубандитские-полуавторитарные схемы, которые и в России-то работают с трудом...
Им кажется, что это простое недоразумение. Вот какой-то чиновник что-то не так понял. Или группа чиновников. Значит, надо поменять формат, создать комиссию по контролю над работой других комиссий, и тогда все будет путем.
На самом же деле ничего не будет путем. Сколько бы абхазы не выходили на улицы, сколько бы не протестовали, сколько бы не меняли одного лидера на другого, создавали комиссии и рабочие группы, правила игры заказывает тот, кто платит.
Нереально утешать себя мыслью о том, что мнение Москвы можно игнорировать в ситуации, когда РФ формирует 70% бюджета Абхазии, остальные 30% – это налоги с гостиничного бизнеса и сельского хозяйства, которые в конечном итоге опять-таки намертво привязаны к России.
Кремль никогда не допустит того, чтобы на территориях его влияния была бы другая система управления, чем на всей территории России. Кому это надо? Чтобы российские туристы приезжали в реформированную Абхазию и спрашивали: «Если абхазы смогли, то почему мы не можем?»
Причем очень важно, что речь не идет о Германии или Франции, странах далеких и уже давно процветающих. Некоррумпированная Германия ни у кого не вызывает в Москве никаких эмоций – это же немцы, что с них взять. А вот свои, такие же совки, – это настоящий шок.
Помните самый советский вопрос: «Ну как они, наши чухонцы, смогли?..» Чухонцы – напомню – это ни много ни мало финны... А представляете шок и негодование со стороны среднего россиянина: «Абхазы смогли, а мы нет?..»
На сегодняшний день Москва контролирует все, что реально нужно, – охраняет границы, держит в руках таможню, в ее ведении все морские, сухопутные, авиационные и иные коммуникации, весь бюджет, все финансы, в значительной степени вооруженные силы и правоохранительная система. Без России в Абхазию не проникнет даже муравей, без России в Абхазии умолкнут телефоны и отключится интернет... Реально полномочий у нынешнего Сухуми не больше, чем у Башкортостана, не говоря уже о Чечне
Москва играет в игры с Сухуми. Кремль формально не контролирует внутриполитические процессы, предпочитая подход «Чем бы дитя не тешилось». От бесконечных конфликтов абхазских политиков Москве ни жарко, ни холодно, зато абхазам приятно, создается какое-то ложное, но при этом стойкое ощущение того, что они сами хозяева своей судьбы.
Пускай, говорят в Москве. Главное, чтобы не пересекали красные линии, чтобы не меняли общее направление политики и не стреляли друг в друга. Москва не управляет напрямую политическими разборками в Абхазии – она просто очерчивает рамки, а уж там все сами рвутся их соблюдать.
Пожалуй, остался единственный вопрос, в котором абхазское общество не в рамках своих полномочий, а по-настоящему идет вразрез с Россией, – это право на покупку земли и недвижимости.
Фактически отказавшись от всего остального, абхазы намертво уперлись в этом вопросе, видимо, понимая: если они откажутся и от этого, то лет через 50 освоившие Абхазию колонисты будут показывать в музеях предметы быта небольшого адыгского народа, некогда проживавшего на этой территории...
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
