Около двух недель назад моя коллега Елена Заводская выступила на «Эхе Кавказа» с публикацией «Шокирующие преступления в Абхазии». Речь шла о совпавших по времени нападениях на пожилых людей – 1924, 1945 и 1948 годов рождения в Сухуме и Сухумском районе, ночью, в их домах.
Особенно потрясло людей и вызвало большой общественный резонанс нападение на супругов Рафика Чолокяна 72 лет и Людмилу Матосян 69 лет, дом которых находится по улице Братьев Эзухбая в селе Гумиста, примыкающей к микрорайону Маяк столицы Абхазии. Утром 6 апреля в доме были обнаружены труп хозяина со следами выстрела в висок и его жена в бессознательном состоянии с многочисленными телесными повреждениями, которая была доставлена в реанимационное отделение Республиканской больницы.
Появлению шквала негодующих интернет-комментариев по поводу этого преступления способствовал, видимо, в частности, и кричащий заголовок появившейся примерно в то же время в другом СМИ публикации «На Маяке сожгли человека». Елена Заводская (корреспондент «Эха Кавказа»), в отличие от автора той публикации, черпала информацию из беседы с работниками прокуратуры, а не из «неофициальных источников», и в ней ничего про «сожжение» не было. Я сразу тогда подумал, что истина, как это часто бывает, окажется посередине. Так и вышло: сейчас в СМИ появилась официальная информация, где говорится о том, что убитый был «с частичными ожогами одежды и тела». Лично мне видятся в заголовке со словом «сожжен» как неточность, так и стремление к сенсационности любой ценой. Попутно замечу, что для многих наших новых СМИ с молодыми сотрудниками свойственно восприятие информации «на слух», по разговорам.
Но вернемся к нападению на пожилых супругов в селе Гумиста. Оно оказалось в центре общественного внимания, в частности, и потому, что тут же возникло множество версий и предположений, дискуссий в интернет-сообществе. Вчера в «Фейсбуке» я наткнулся на пост одной пользовательницы, предположительно родственницы пострадавшей, которая бурно возмущалась тем, что нет никакой информации о продвижении следствия, и высказывала предположение, что «дело хотят спустить на тормозах». На мое восприятие этого «крика души» не могло не наложиться то, что прочел его, только что появившееся, спустя пару часов после того, как была опубликована информация о задержании подозреваемого в жестоком убийстве в селе Гумиста. Вот что, в частности, сообщается в ней устами сотрудницы МВД Абхазии:
«Установлен подозреваемый в совершении данного преступления – житель Сухумского района Адлейба Эдуард Джумкович 1963 года рождения. Принятыми оперативными мерами сотрудниками УУР МВД РА совместно с ОУР РОВД по Сухумскому району подозреваемый в совершении данного преступления Эдуард Адлейба задержан 12 апреля 2017 года. Сегодня, 18 апреля, постановлением суда Сухумского района в отношении гражданина Адлейба избрана мера пресечения в виде заключения под стражу сроком на два месяца. Последний содержится в ИВС МВД РА. Расследование по данному уголовному делу проводит прокуратура Сухумского района».
К тому времени у меня уже были кое-какие сведения, о которых узнал от знакомого жителя того самого района на стыке сухумского Маяка и села Гумиста. По его словам, родственники пострадавшей женщины, вдовы убитого, вывезли ее в мерах безопасности в Сочи, где она находится в одной из больниц. На теле ее супруга были обнаружены следы пыток паяльной лампой. По слухам, покойный продал накануне некую недвижимость в Сухуме, и преступников могла заинтересовать выручка за нее. Назвал мой приятель, еще до сообщения МВД, и фамилию подозреваемого в убийстве, причем подчеркнул, что тот с Чолокяном были близкими соседями и поддерживали весьма дружеские отношения.
Что здесь истина, а что ложные домыслы? Я отправился сегодня в прокуратуру Сухумского района, хотя и понимал, что в интервью мне, скорее всего, откажут, ссылаясь на тайну следствия. Действительно, подтвердили мне только то, что Людмила Матосян находится сейчас в сочинской больнице. Реакцией же на остальное в основном были удивленно поднятые брови. Как я понял, следствию еще вовсе не ясно, было ли это разбойное нападение или что-то другое. О том, сделал ли арестованный признательные показания, мне предпочли не отвечать ни «да», ни «нет», сказав, что «работа продолжается».
Ясно одно: это стало очередным резонансным преступлением в Абхазии, за ходом которого СМИ будут внимательно следить.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
