Уроженцы осетинских сел Казбегского района жалуются, что не могут попасть в свои дома. Многих грузинские пограничники разворачивают на российско-грузинской границе. Депортация паломников, 23 июля следовавших в святилище в селении Коб, вызвала широкий общественный резонанс в Северной Осетии.
По словам местных жителей, грузинские власти ввели ограничения на въезд и пребывание осетин в Трусовском ущелье. Исключением остается селение Четырс, расположенное на краю ущелья, у дороги, но дальше, вглубь, где находится большинство осетинских сел, въезд для многих ограничен. Дорогу контролируют пограничники, преграждающие путь уроженцам этих мест. Села практически обезлюдели. В Трусовском ущелье и Кобинской котловине у многих осетин остаются дома, в которые они не могут попасть.
Ситуация с жителями селения Коб была благоприятней. Оно распложено в 60 километрах от Владикавказа вдоль Военно-Грузинской дороги. Впрочем, в последнее время все изменилось и там.
23 июля во въезде было отказано осетинам, направлявшимся на праздник в святилище Кобы Уастырджийы Дзуар. Паломников развернули без объяснения причин, поставив в паспорта штампы с надписью «canceled». Никто из моих собеседников не смог объяснить, что это означает. Кто-то говорит, что уроженцам Коба и Трусовского ущелья, как российским гражданам, «аннулировали визы», другие уверены, что это «запрет на въезд в Грузию сроком на пять лет», некоторые и вовсе считают, что «такой штамп в паспорте лишает их права посещения Грузии навсегда».
70-летняя Галина Туаева месяц назад узнала, что представляет угрозу национальной безопасности Грузии. Грузинские пограничники развернули ее на КПП «Дариали» вместе с другими паломниками, следовавшими на праздник в Кобинское святилище. Галина Туаева родилась в селении Бур Маесыг (с осетинского «Желтая Башня») Трусовского ущелья в 1948 году. Она рассказывает, что не была в своем доме с 2005 года:
«Никогда с грузинами не ссорились. Когда у грузинских чабанов не бывало хлеба, мы пекли и им привозили, привозили сигареты. Я прожила в Суатисе до 2005 года. 12 лет не посещала родину. С тех пор я не видела, в каком состоянии мой дом. Говорят, что наши дома снесли, но я сама не могу туда поехать. Земли у нас было около 80 соток. Население с наступлением холодов уезжало из ущелья, потому что снег выпадал по два метра, и я тоже уехала на зиму во Владикавказ, но весной вернуться уже не смогла, границу закрыли. В 2010 году визу отменили для россиян, но нас не пускают. Я никогда ничего плохого не сделала, не нарушала закон, честно прожила. Я там родилась, выросла, вышла замуж и прожила там».
23 июля Галина впервые за последние 12 лет выехала в Грузию, но дальше КПП «Дариали» ее не пустили:
«У меня вообще загранпаспорт чистый, получила его три года назад и ни разу им не воспользовалась. Вот когда люди рассказывали, что их не пускают в Грузию, я удивлялась, хотела всегда поехать, но силы собрать не получалось. На праздник в Коб ехало много людей, мои родственники – и Туаевы, и Касаевы. 23 июля я наконец собралась. Приготовила три пирога, три говяжьих ребра, пиво и поехала. Никакой причины меня не впускать не было и нет. На грузинской таможне было много людей, я тоже встала в очередь. Сотрудник, увидев мой паспорт, отложил его в сторону и сказал: «Там посиди, сейчас тебя позовут», и какую- то кнопку он нажал. Через минут пять вышел какой-то парень, поднял мой паспорт и спросил: «Кто Туаева Галина?» Я встала и представилась, он сказал, чтобы я подошла и следовала за ним. Зашли мы в какой-то кабинет, где компьютеры их стоят. Он стал задавать мне вопросы и выяснил, что я родилась и выросла в Трусовском ущелье, что еду на праздник в Коб. Я сказала честно, что еду в Коб, он спросил зачем. Я ответила, что на праздник «Атынаегтае». Этот человек задавал мне вопросы о семье, спрашивал, где работают мои дети, узнал мой адрес во Владикавказе. Все, что я говорила, он записывал в компьютер. Потом он мне сказал: идите в зал и посидите там, мы вас вызовем».
Галина рассказывает, что ждать ей пришлось два часа. За это время подъехал и автобус с паломниками, следовавший в Коб, грузинские пограничники забрали документы и у этих людей. Жители селения Коб Георгий и Борис Туаевы, а также Светлана Туаева, по рассказам Галины, также вынуждены были прервать свой путь:
«Я сижу, жду час, жду второй. Подъехал кобинский автобус, на праздник который ехал. Автобус стоит, Жорика и Борика держат. Свету Касаеву тоже не отпускают, и она им сказала: «Посмотрите мой паспорт, там везде печати ваши грузинской таможни, почему вы меня раньше пропускали и почему сейчас запрещаете?» Но грузины ничего не отвечали. Сказали только: «Нельзя, у нас приказ». Ждали где-то два часа. Потом мужчина, который меня в кабинете расспрашивал, вышел и отдал мой паспорт и сказал: «Вам в Грузию ехать запрещено». В паспорт мне поставили штамп. Я спрашивала, почему меня не пускаете? Двух пассажиров, кто ехал со мной в машине, пропустили в Коб на праздник, но мне запретили ехать в Грузию, и водитель тоже из-за меня не поехал, он сказал: как я тебя здесь оставляю одну на таможне. Я больная женщина с палкой хожу. Света и братья Касаевы тоже вернулись обратно. Кроме нас еще двух парней из автобуса вернули. Всем поставили такие штампы в паспорта. Не разрешили проехать. Так мы уехали. Проехав границу, мы в Чми остановились и достали наши «кувинаегтае» – три пирога и три ребра, потому что обратно их домой нельзя везти, и на обочине дороги наши мужчины произнесли молитвы Богу. Всю жизнь, сколько я помню, «Атынаег» был для нас самый большой праздник, это праздник урожая, начало сенокоса в горах. В Кобе и Трусовском ущелье испокон веков жили осетины».
Я встретилась и с уроженцем селения Коб Георгием Касаевым, которому 23 июля грузинские власти также отказали во въезде в страну. Георгий рассказывает, что их семью знали во всем Казбегском районе, его отец Павел «чисто говорил на грузинском». В Кобе у Касаевых большой двухэтажный дом, рассказывает Георгий Касаев:
«Родился я в Кобе в 1945 году. Это наша родина, испокон веков там жили наши предки, в Кобинской котловине всегда осетины жили. Вот с тех пор, как Грузия стала самостоятельным государством, в начале 90-х, у нас и начались проблемы. Вот что произошло 23 июля на КПП «Дариали»? Мы наняли автобус, люди собрались. Нам обещали с грузинской стороны, что на праздник пропустят. Мы подъехали на таможню, меня там все знают, обрадовались мне, сказали, что сейчас нас пропустят. В автобусе у нас и больные люди ехали, и пожилые. Но через полчаса всех Касаевых позвали, отдали паспорта и сказали: «Извините, Грузия вас не принимает». Часом раньше начальство нам сказало, что «вы все проедете». Потом они уже спрятались, вышел рядовой сотрудник и вынес наши паспорта. Честно говоря, мы так расстроились. Это ужасно. Нас, кобинцев, не пропустили, наша фамилия там коренная. Давление у меня так подскочило, что я чуть в больницу не попал. В паспорт поставили мне печать, отказали и мне, и моему брату Борису во въезде».
Георгий Касаев надеется, что руководство Грузии пересмотрит политику в отношении бывших соотечественников:
«Мы не экстремисты, мы не боевики. Территориальных претензий у нас нет. Мы – простой народ. Мы испокон веков жили там. Нам надо свободно приезжать в свои дома, жить и молиться на своей земле. Когда мой отец умер, из Казбеги мохевцы приехали, человек сто пятьдесят, помогли похоронить. Всегда дружно жили, и почему нас не пропускают – непонятно. Большинство населения не пропускают. Одного человека пропускают, пятьдесят не пропускают. Не смотрят ни на возраст, ни на состояние человека. Мне уже 73 года, я не боевик, как я могу угрожать Грузии? Я родился в Грузии, мой предок – Баса Касаев – прожил 147 лет, о нем все знают. В его семье было 37 человек. Он ослеп, но все равно смог построить новый дом. Вот как можно забыть свою родину?! Никогда мы не забудем и никогда не оставим свою родину».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
