Завтра во всех школах Южной Осетии начнется новый учебный год. С каждым годом в первые классы по всей республике идет все больше детей. Есть среди них те, кто испытывает трудности с доступом к образованию.
Георгий Плиев занимается младшей сестрой с детства. Маше скоро исполнится 8 лет. В этом году перед семьей встал вопрос о том, в какую школу отдать Машу. Маша – «особенный» ребенок, детей с такими особенностями развития называют еще «солнечными». По словам Георгия, она активна, дружелюбна, прекрасно находит общий язык с ровесниками. Молодой мужчина решил обратиться в две городские школы, которые находятся неподалеку от дома. Продолжает Георгий Плиев:
«Изначально мы думали отдать Машу в частную школу, потому что там уделяется больше внимания, ты платишь деньги, они берут за это на себя большую ответственность, чем в государственных школах. Но потом мы подумали и решили, что можно определить ее в государственную школу, потому что с нашей зарплатой это проблемно. Мы пошли в школу №11, туда нас пригласили с ребенком, порасспрашивали, что да как, не агрессивен ли ребенок. Я сказал, что нет. В итоге нам посоветовали еще год посидеть дома. В школе №5 нам отказали, сказали, что не могут принять ребенка с отклонениями, что у них нет специальных классов. А нам важна среда обитания ребенка, в какой среде он будет находиться – это обычная школа, чтобы она привыкла и общалась с детьми».
Как говорит Георгий, у Маши все хорошо с моторикой, есть лишь небольшая задержка речи.
Представитель Министерства образования объяснил «Эху Кавказа», что отказывать ребенку в обычных школах не должны. И в таких ситуациях многое зависит от активности самих родителей.
Директор одной из самых больших школ Цхинвала в микрорайоне «Московский» Русудан Гобозова говорит, что здание школы построено так, чтобы сделать жизнь детей с ограниченными возможностями комфортной – здесь есть пандусы, широкие двери. В школе с первого класса учится всего один ребенок, который передвигается на костылях. Ровесники помогают ему ходить в столовую и относятся доброжелательно. Но дети приходят в учебное заведение самые разные, продолжает она, и при школах должны быть компенсирующие классы:
«Когда-то Министерством образования было задумано открыть в школах компенсирующие классы, в которые должны были собрать разновозрастных детей и найти педагогов, которые будут работать с детьми с плохой памятью или с задержкой речи. Пережив вот эту войну, у нас, конечно, очень много проблем со здоровьем детей. Но все это осталось на бумаге».
Русудан Гобозова считает, что детям с ограниченными возможностями необходима социализация, «им необходимо находиться в той среде, где они могут общаться с обычными сверстниками»:
«Это, конечно, очень сложно. Для этого нужны специальные педагоги, у нас нет таких педагогов. Есть люди, которые просто протягивают руку помощи и с удовольствием сидят с такими детьми и занимаются... Некоторые родители сами, видимо, стыдятся и не выводят своих детей в общество. Эти дети (с ограниченными возможностями) не должны быть ущемлены. И никогда так остро этот вопрос не поднимался. А вот за последние годы много об этом говорят. Значит, слава Богу, что государство задумалось о том, что это тоже люди, и с ними надо обращаться так же, как со всеми остальными детьми».
Специальные коррекционные классы для детей с ограниченными возможностями функционируют с 2010 года пока только при школе-интернате. Сюда в основном попадают дети из неблагополучных семей, много тех, кто нуждается в специальном образовании. Всего при школе функционирует три таких класса и одна дошкольная группа, говорит директор школы-интерната Роланд Тедеев:
«Когда мы открывали эти классы, мы послали на повышение квалификации воспитателей и учителей в Северную Осетию. Там они познакомились с аналогичными учебными заведениями, медленно, но начали вникать в суть проблемы и тех задач, которые стоят перед ними. Профессиональных кадров у нас как таковых не было. И главная цель этих коррекционных классов – помочь ребенку в социальной адаптации».
Сейчас в коррекционных классах обучается 24 ребенка, и они с разными нуждами. Мы не можем, говорит Тедеев, формировать классы по какому-то одному направлению, например, класс для детей, страдающих ДЦП. По его словам, работа в коррекционных классах куда сложнее, чем в компенсирующих, где могут учиться дети с небольшими проблемами. Для открытия полноценных коррекционных классов нужны специалисты, особые условия. И школа-интернат не приспособлена для этого.
История Георгия и его сестры Маши завершилась тем, что на семейном совете было принято решение отдать ее в частную школу. Хотя, как говорит Георгий, в частных школах правила диктуют родители, которые платят деньги. И было опасение, что они могут не согласиться с тем, что с их детьми будет учиться «особенная» девочка. Финал оказался счастливым: завтра Маша вместе с остальными детьми пойдет в первый класс и у нее будет настоящее первое сентября.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
