У вас в доме случался ремонт?
У меня случался, и не простой ремонт, а золотой, сиречь – целое строительство.
После определенного беспорядка, который был вызван непредумышленным взрывом газовой колонки, квартиру мою пришлось в срочном порядке ремонтировать от Альфы и до Омеги.
Слава Богу, после катаклизма появился мой очень дальний, но в то же время очень отзывчивый родственник, который в этой жизни устроился лучше всех нас... Нет, он не восседал в парламенте и не служил в госбезопасности, он просто в свое время вовремя очнулся и пошел по правильному пути, бросил заниматься бесперспективной физикой и начал завозить в страну всякое съестное добро, и на этом, как говорится, поднялся. Теперь у него небольшая фирма, его трайлеры гоняют по трассам всего земного шарика, распугивая клаксоном плечевых, а сам он иногда приходит на помощь всем своим многочисленным родственникам и одаривает их, чем может.
И на это раз, как старик Хоттабыч, он нарисовался рядом со мной, оттер с моих мясистых щек сажу и копоть, сунул в карман конверт с деньгами и исчез, оставляя за собой приятный запах мужской туалетной воды «Исси Мияки».
Денег было достаточно, чтобы отремонтировать мою площадь размеров 90 кв. м, и еще на мебель хватило бы немудреную.
И вот я начал ремонт!
Потом, бессонными ночами, я часто корил себя за столь невоздержанный поступок и говорил, что, в принципе, и в старых, закопченных пламенем стенах можно было жить дальше, так как жизнь – и так хреновая штука, и что ей пара обугленных стен и почерневший инструмент «Ренишь», на котором я и так уже давно не играю? Зато здоровье было бы целее, не был бы у меня теперь благоприобретенный нервный тик и близлежащая аптека не перевыполняла бы на мне план по валерьянке и грандаксину, которые нам еще выдают без рецепта.
Могу вам с кавказской прямотой сказать, что зачинать в Тбилиси ремонт – это в первую очередь бить себя по нервам, потом по кошельку и в конце уже – по самолюбию.
Я не знал, что в городе Тбилиси есть так много мастеровых, которые, по их утверждению, умеют делать все.
Я не знал, что эти мастеровые не разбираются в днях недели, во времени и во временах года.
Договариваюсь с одним, сижу жду!
Не идет.
Звоню – не берет. Если взял, торопливый, запыхающийся голос говорит, что вот он на подходе, возьмет только штуцер у племянника и будет в течение часа. Правда, не уточняет в течение которого часа. Потом, может быть, придет, а может, и нет.
С одним мастеровым я договорился через интернет, вычитал его объявление, что «надежно, качественно, недорого», позвонил ему, он пришел.
Он пришел, измерил, поцокал языком, погладил себя по шелковому галстуку, договорились о сроках и цене, потом попросил аванс, который я ему не дал, так как до этого одному дал, и он сгинул.
Я сказал, что за материалами вместе поедем. Мастеровой согласился, договорились о встрече и... он не пришел. Не пришел он и на следующий день, и через неделю, и потом тоже.
Я ему звонил, телефон не отвечал.
Потом, порасспросив уже видавших такое, мне объяснили, что мастеровые соглашаются на все заказы, так как боятся остаться не у дел и обнимают необъятное. А из десяти заказов бегают выполнить пять или шесть. В общем, пытаются надышаться перед смертью.
Один мастеровой прибегал на пару часов, подворачивал шурупчики и убегал.
На второй день снова прибегал, подправлял болтики и снова наутек. Как потом оказалось, он пахал на нескольких объектах сразу. Все, что можно было сделать за пару дней, тянулось неделями.
Жить мне в этот реконструктивный период было негде, и в раздолбанной квартире я жил на мешках с цементом.
Ах да, цемент.
Цемент, оказывается, бывает разных видов и стоит по-разному. Для определенной работы нужен определенный цемент. Потом, задним числом, когда стены начали шелушиться, мне объяснили, что мастеровые, взяв деньги на один вид материалов, приносят другой вид, внешне такой же, но пожиже и подешевле. Ну, все должны как-то жить, все кушать хотят, потому и вертятся, как могут. Это еще ничего ... то есть очень даже «чего», но все-таки не самое обидное. Самое обидное, когда мастеровые уже принесенные материалы под покровом тьмы уносят в никуда, а потом хлопают глазами и говорят, что ничего не знают.
– Где восемь мешков со шпаклей? – кричал я страстно. – Они же еще пять минут назад лежали вот тут, на этом самом месте?
– Шпакля-рвакля не знаю, нас тут не стояло, – отвечал мне мастеровой, дыша на меня шпаклей.
Обычная практика: заявляется определенное количество (например) кафеля или чего-то там еще. И никогда не хватает. Приходится все время докупать. Докупаешь – снова не хватает. И снова бежишь докупать. И т.д. Спрашивается, куда же это девается?
Скажите, те, кто прошел через все круги ремонта, хватало ли хоть однажды заявленное мастеровым количество? Я думаю, мало кто скажет, что хватало. Все время приходилось бегать, докупать.
Мне потом добрые языки сказали, что надо было брать прораба, который отвечал бы за все под ключ и с которого был бы спрос. Да, надо было, но прораб тоже попить-покушать не дурак. Он может унести то, что мастеровые не унесли, и тоже объяснить, что его тут не стояло. И не бывает хороший-плохой прораб. Все прорабы выточены одним инструментом, как мне мой друг-строитель объяснял. Вначале я думал, он шутит, но потом, столкнувшись с прорабами, я понял, что он еще вежливо говорил.
Мой бывший собутыльник, ныне теософ средней руки, строил дом и нанял прораба. Прораб симметрично с его домом отстроил свой дом, не потратив ни одного крузейро. Из сэкономленных на доме теософа материалов.
Экономный попался прораб, таких в правительство бы надо, они там натворят благо.
Ребята, я вот пишу и не знаю, для чего я пишу. Проблема неквалифицированности и вороватости есть, решать ее я не в силах. Сейчас у нас идут выборы в местные органы самоуправления, и кандидаты от разных сил вешают нам очередную лапшу на уши. Обещают все, что только можно. Но никто из них не обмолвился словом, что наведет порядок в ремонтно-строительной вакханалии. Видимо, до подобного рода обещаний даже их изощренная враньем фантазия не осмеливается дойти.
Раньше, во время кровавых коммуняк, было много профессионально-технических училищ, которые выпускали дипломированных слесарей, сантехников, плотников, паркетчиков, монтажников-высотников. Я не знаю, как их там учили, но, наверное, все-таки учили чему-нибудь да как-нибудь. Желающий выучиться научился бы. А нежелающий, учись он в профтехе, в МГИМО или в каком-нибудь захудалом технологическом институте в пригороде Бостона, все равно не научится ничему, если учиться он не хочет и если учеба для него только времяпрепровождение.
Говорят, профтехобразование снова будет входить в силу и откроют такого рода заведения. Очень этого хотелось бы и в идеале, если выпускник нахимичит что-то не туда и из биде будет вместо воды литься электричество, то ответственные за диплом придут и сами переделают его химию.
Это я фантазирую, конечно.
Самое хорошее – все уметь делать своими руками, но что делать, если кое у кого (не буду указывать на себя пальцем) руки растут из другого места.
Судя по моим наблюдениям, у многих прошедших через мою квартиру т.н. мастеровых руки растут оттуда же, откуда у меня, но им это не мешает работать... плохо. А я вот не решаюсь. Я, к стыду своему, гвоздь не могу прибить. И потому я звоню, караулю, выискиваю хороших, честных, маститых мастеровых, дабы привести в порядок свою жилую площадь, но сделать это мне очень тяжело.
Хотя, может, это первый блин у меня комом?
На следующий блиц-ремонт, если я до него, конечно, доживу, у меня уже будет достаточно опыта, чтобы сладить с этой братией.
(«Ха-ха», подумала про себя братия, услышав мои надежды.)
P.S. Не буду врать, среди сонма мастеровых был один очень порядочный, очень профессиональный, очень точный и вежливый.
Но очень дорогой!
Хотя, наверное, так и должно быть, мастерство и честность должны стоить дорого. А раз дорого, значит, не для нас, не для простых смертных. Для нас только кирка и лопата и ядреное соленое словечко.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
