На этой неделе правительство Южной Осетии отменило вывозные пошлины. Вывозная пошлина в размере 2% была установлена правительством еще в 2001 году и с тех пор не менялась. Процент вроде бы небольшой, но у крупных по местным меркам производителей набегают солидные суммы. Например, швейное производство БТК-4 задолжало 37 миллионов рублей. Кроме того, это принципиальный момент в политике привлечения инвесторов вкупе с налоговыми каникулами, льготными кредитами и прочими мероприятиям. Что касается местных производителей, в частности аграриев, то для них главное и непреодолимое препятствие на пути экспорта в Россию в другом: в Цхинвале нельзя провести сертификацию югоосетинской сельхозпродукции, которую бы признавала Россия.
Все эти проблемы выглядят нелепо, потому что нормативная база для их устранения была принята почти семь лет назад – в 2011 году, когда президент России ратифицировал соглашение с Республикой Южная Осетия о сотрудничестве и взаимопомощи в таможенных делах. Почему так затянули, объясняет начальник управления внутренней политики администрации президента Мурат Ванеев:
«На тот момент тема экспорта югоосетинской продукции в Россию была неактуальна, неинтересна. По их мнению, были другие темы, благодаря которым руководство могло продемонстрировать эффективную работу. Они начали заниматься инвестпрограммами, и это, по всей видимости, казалось им достаточным. Когда пришла новая власть, ей нужно было продемонстрировать избирателю какие-то свои новации. Инвестпрограмма уже существует и продолжается... Они начали искать внутренние резервы развития республики. Это вопрос приоритетов».
Теперь, как говорят югоосетинские чиновники, проблема экспорта практически решена. В октябре прошлого года президент Анатолий Бибилов отдал распоряжение о создании подведомственной Минсельхозу службы ветеринарного и фитосанитарного надзора – «Югоосетсельхознадзор», а в его составе двух аккредитованных в России лабораторий. «Югоосетсельхознадзор» уже фактически сформирован, в настоящее время идет межведомственная работа по стандартизации документов. Созданы также или почти созданы лаборатории при помощи российских специалистов из «Россельхознадзора». Ожидается, что служба ветеринарного и фитосанитарного надзора заработает в конце мая – начале июня, а вместе с ней откроется и российский рынок для югоосетинского предпринимателя.
На этой неделе против гражданской активистки Тамары Меаракишвили было возбуждено еще одно уголовное дело. Прокуратура Ленингорского района обвиняет ее в подделке документов и незаконном получении югоосетинского гражданства. Когда сотрудники Ленингорской прокуратуры задержали Тамару в августе 2017 года, при обыске личных вещей у нее были обнаружены два паспорта – грузинский и югоосетинский.
По мнению следователей, это является нарушением конституционного закона «О гражданстве Республики Южная Осетия», в частности, пункта «д» статьи 13, который гласит, что иностранные граждане вправе обратиться с заявлением о приеме в гражданство в общем порядке при условии, что они предоставили заявление об отказе от прежнего гражданства. В подтверждение этому заявитель прикладывает к заявлению грузинское удостоверение личности.
Обнаружив грузинский паспорт, следователи пришли к выводу, что Тамара не выполнила условий получения югоосетинского подданства, и выделили из уголовного дела о клевете на партию «Единая Осетия» в отдельное производство еще одно дело – по ч. 3 статьи 327 УК РФ – использование заведомо подложного документа. Эта статья предусматривает наказание до двух лет исправительных работ.
Сегодня в ленингорской прокуратуре в присутствии адвоката Икрамжана Раматова и переводчицы следователь Алан Бязров провел первый допрос по делу. Тамара Меаракишвили говорит, что отказалась давать показания:
«Я отказалась от дачи показаний, потому как я и мой адвокат считаем, что дело против меня возбуждено незаконно. Мы намерены подать на действия ленингорской прокуратуры жалобу в Генеральную прокуратуру Южной Осетии».
Тамара Меаракишвили считает, что это уголовное дело политически мотивировано так же, как и предыдущее – по обвинению в клевете на партию «Единая Осетия». Это наказание за ее гражданскую позицию. Кроме того, это дело политически проигрышно, чем бы оно ни закончилось.
Возможно, это самая большая ошибка Цхинвала за все почти десять лет, пока югоосетинская сторона демонстрировала ленингорцам, что опасения убежавших в августе 2008 года на территорию Грузии были напрасны, что никакие они не беженцы и могут вернуться в свои дома, где им ничто не угрожает. До недавнего времени это было важно и для Цхинвала, и для Москвы – можно вспомнить, как Эдуард Кокойты лично вылетал в район, гарантировал ленингорцам свое покровительство.
У них трижды под разными предлогами отбирали пропуски и пересматривали их вид на жительство. Отжимали недвижимость, разлучали семьи, когда родителям давали вид на жительство, а детям указывали на границу, или наоборот. И каждый последующий кандидат в президенты обещал им нормальную жизнь в обмен на голоса, обещал двойное гражданство. И каждый обманул, говорит Тамара Меаракишвили:
«Приблизительно год назад, во время предвыборной встречи Анатолий Ильич лично обещал нам двойное гражданство в случае победы на президентских выборах. Мы ему тогда поверили, потому что его партия «Единая Осетия» в период парламентских выборов выполнила похожее обещание – помогла ста жителям района с получением югоосетинского гражданства. При этом все они сохранили грузинское гражданство. В 2012 году я спросила Леонида Тибилова, тогда еще кандидата в президенты: «Как вы можете обещать нам двойное гражданство, если Грузия не признает Южную Осетию?» Он пообещал нам в случае победы на выборах в одностороннем порядке принять закон о двойном гражданстве».
На этой неделе Народная партия выступила против поправок в закон о выборах депутатов парламента, который к предстоящим выборам законодательного собрания подготовила партия власти «Единая Осетия». «Народники» обратились к Анатолию Бибилову как гаранту Конституции с просьбой вынести законопроект на обсуждение конституционной комиссии при президенте.
Депутаты указали президенту, как они выразились, на неразрешимые противоречия между проектом закона и Конституцией Южной Осетии. Приведу некоторые из них.
Часть 5 статьи 4 проекта гласит: «Срок проживания на территории Южной Осетии считается постоянным, если лицо выезжало за пределы республики суммарно не более чем на 93 рабочих дня без уважительных причин». Уважительными причинами для отсутствия в республике авторы законопроекта считают командировку за границу, но только от бюджетной организации. Поездку на лечение, но по квоте, предоставленной государством. И на учебу, но при условии, что тебя направило тоже государство. То есть, если поехал учиться и лечиться сам, на свои деньги, значит, отсутствовал по неуважительной причине. Если поехал в интересах собственного бизнеса, твое отсутствие также не заслуживает уважения.
Судя по этим поправкам, человек инициативный, деятельный, способный позаботиться и о себе, и о других не должен идти во власть. Туда можно только бюджетникам... «Народники» указывают, что это положение законопроекта противоречит статье 25 Конституции, гарантирующей гражданам свободу передвижения: каждый имеет право выезжать за пределы республики. Ни о каких ограничениях «по уважительным причинам» там не сказано.
Кроме того, говорят «народники», эта норма девальвирует закрепленные в Конституции права на охрану здоровья и квалифицированную медицинскую помощь. В самом деле – а что если человеку нужна операция, на которую нет квоты? Проект нарушает право на образование и выбор форм его обучения. А что если на понравившуюся профессию не досталось квоты? В результате этих противоправных требований на пять лет человек теряет пассивное избирательное право. Спикер парламента Южной Осетии, председатель политсовета партии «Единая Осетия» Петр Гассиев категорически не согласен с критикой:
«В первую очередь я бы хотел отметить, что не у всей «Народной партии» такое мнение. Председатель фракции Сергей Харебов придерживается другого мнения. Такого же мнения придерживаются и другие люди. Во-вторых, я хотел бы сказать, что этот закон разрабатывался лучшими юристами, специалистами Южной Осетии с привлечением специалистов из России. Несмотря на то что в заявлении Народной партии указаны псевдонарушения, тем не менее главной задачей для тех, кто это заявление составлял, является ценз. Тот самый ценз, который закрывает возможность участия в выборах некоторым личностям, не находящимся на территории Южной Осетии. Других действительных претензий у них нет, несмотря на то, что они ссылаются на несоответствие Конституции.
– Петр Леонидович, то есть ценз вводится против конкретных личностей?
– Нет, я говорю о той категории, которую, например, имел в виду Сергей Харебов в своем выступлении в парламенте. Речь идет о лицах грузинской национальности, имеющих паспорта Южной Осетии и проживающих одновременно в грузинских анклавах и на территории Грузии. Целый ряд людей, которых мы бы не хотели допускать к выборам. Ни одна статья в новом законе не препятствует участию в выборах тех, кто действительно проживал и находился в Южной Осетии».
Председатель законодательного собрания забыл упомянуть одну вещь, эти грузины и, те, кто будет за них голосовать, – югоосетинские граждане. И если избирателей устраивают такие кандидаты, то и Петра Гассиева они должны устроить. Они ведь избирают депутата от себя, а не от него.
Да, к этому надо привыкать. Это ровно то, с чем не справились грузинские элиты после развала СССР. Они не признали в осетинах и абхазах полноправных носителей суверенитета Грузии. Сейчас по этим же граблям прыгает югоосетинская бюрократия в Ленингорском районе, и, надо отдать должное югоосетинскому обществу, ему все это не по душе. Кроме того, лучшие юристы республики и их российские коллеги, о которых упомянул Петр Гассиев, не заметили очевидных вещей. Кто будет считать эти 93 дня? «Народники» указывают на то, что в республике нет ни уполномоченного органа, ни законных методов подсчитать эти дни.
По их мнению, ссылки инициаторов законопроекта на возможность передачи персональных данных от российских пограничников не имеют правовой основы, потому что Россия присоединилась к Конвенции Совета Европы «О защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных», согласно которой она не может передать Южной Осетии информацию о людях, пересекающих границу.
А у Южной Осетии подобных данных нет. На прошлых президентских выборах, когда отказывали Эдуарду Кокойты в регистрации, шеф КГБ Виктор Шаргаев предъявил суду якобы данные с югоосетинского пограничного поста.
Действительно, на югоосетинском посту есть журнал (может быть, уже даже компьютер поставили), куда иногда заносят информацию о въезжающих и почти никогда – выезжающих. По моему личному опыту – меня при въезде записали два раза из девяти и ни разу при выезде. Так называемые данные о кандидатах, это, как правило, компьютерная распечатка с Нижнего Зарамага, ее каким-то образом берут у российских пограничников – без печати и прочих признаков документа - и фальсифицируют из нее справку. Причем нет никаких гарантий, что содержание распечатки не было изменено.
«Народники» указали президенту, что на прошлых выборах следствием подобного лукавства стала дестабилизация социально-политической обстановки, и предостерегли, чтобы подобное не повторилось на парламентских выборах.
Единственное, чего в обращении «народников» я не нашел, так это логического завершения, заявления о том, что ценз надо отменять, тогда и не придется нарушать десятки норм Конституции в одном законе. Югоосетинский избиратель не дурнее депутатов, он как-нибудь сам определит, кто достоин представлять его интересы в парламенте.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
