Случившееся в понедельник 23 апреля в Армении, когда новоиспеченный премьер-министр Серж Саргсян вынужден был заявить об отставке, привлекло внимание множества людей на постсоветском пространстве. В частности, разумеется, в Абхазии, почти 20% населения которой, по официальным данным, составляют этнические армяне.
Лидер протестующих в Ереване Никол Пашинян уже назвал происходящее в его стране «бархатной революцией». Ну что ж, посмотрим... Наверное, множество рук в мире, как и мои, потянулись в эти дни к клавиатуре компьютеров, чтобы узнать, что же это за деятель такой, бородой своей напоминающий кубинских барбудос. 1975 года рождения, бывший наш коллега-журналист, бунтарь по природе, отсидевший уже не раз в кутузке...
У многих комментаторов на постсоветском пространстве всплыло в памяти название чудесной, написанной полвека назад книги Андрея Битова «Уроки Армении». У еще большего числа комментаторов возникло желание рассмотреть «ереванский апрель» в контексте политической борьбы во всех постсоветских странах. Встретилось, в частности, такое рассуждение: все они, наши постсоветские, столь похожи, что борьба за власть там словно развивается по одному сценарию. Ой ли?
Понятно, что общее советское прошлое не могло не наложить отпечаток на сознание представителей самых разных народов, входивших в «союз нерушимый». Но все же несколько советских десятилетий – мизер по сравнению с веками и даже тысячелетиями предыдущей истории развития этих стран и народов, в ходе которых формировались их менталитет, общественно-политические традиции. И подобно тому, как было трудно не удивляться разнообразию природно-климатических зон в СССР, так же удивительно разнообразие путей, по которым пошло политическое развитие в постсоветских странах – больших и малых, признанных, частично признанных и непризнанных.
Не собираюсь никому навязывать свою классификацию, но давно разделил для себя эти два десятка государств на четыре группы. Первая – три прибалтийские страны: Эстония, Латвия и Литва. Можно очень по-разному относиться к политике, проводимой руководителями этих государств, но нельзя оспорить факт, что все последние четверть века с лишним смена властных команд проходила там в соответствии с принципами демократии, в результате всеобщих выборов (в которых, правда, не участвуют т.н. неграждане, но их не так уж много). И дело, думается, не в том, что тот жесткий политико-экономический эксперимент, о котором мы говорили (советская власть), продолжался в Прибалтике более короткий период, чем в других странах постсоветского пространства; дело в упомянутых менталитете и исторических традициях. Кстати, Молдавия входила в СССР ровно столько же, сколько и прибалты, но в ней далеко не все так чинно-благородно: да, власть менялась в результате выборов, но не обошлось и без охлократических завихрений, штурмов административных зданий и прочего.
На другом полюсе – государства, где сказываются традиции так называемой восточной деспотии. В них власть, несмотря на внешние демократические атрибуты: президентские выборы на альтернативной основе и т.д. – стала де-факто пожизненной. Казахстан, Туркмения, Узбекистан, Таджикистан, Азербайджан... Стали поговаривать и о том, что передача власти там, вполне возможно, будет осуществляться по наследству, как при монархии. Но реально это произошло пока только в Азербайджане, в других по разным причинам не случилось, еще кое-где – ситуация «в режиме ожидания». В этой «восточной» группе оказалась, как известно, и расположенная на западе постсоветского пространства Белоруссия, где перспектива передачи власти по наследству тоже хоть в свое время и активно обсуждалась, но не ясна.
В этой группе стран откровенно заявили: нам эти ваши заморочки со сменяемостью власти ни к чему, ведь «от добра добра не ищут». И вот в последнее десятилетие к ним приблизились еще три государства, которых я бы отнес к третьей группе. «Уловка-1» была рождена в России накануне президентских выборов 2008 года. При этом Путин ни одного закона не нарушил и не переписал под себя. Он просто добился такого уровня лояльности большинства населения, нашел такого надежного спарринг-партнера для рокировки (Медведев), что россияне дружно закивали головами: в конституции написано, что нельзя занимать больше двух президентских сроков подряд, но не написано, что больше двух президентских сроков вообще.
Саакашвили в Грузии и спустя шесть лет Саргсян в Армении, тоже взяв на вооружение принцип «если нельзя, но очень хочется, то можно», решили пойти другим путем – переформатировать систему исполнительной власти таким образом, чтобы реальные властные рычаги оказались в руках премьер-министра (как в Великобритании, Италии, ФРГ и многих других странах) и спокойно пересесть в это кресло. (Уловка-2). Но партия Саакашвили с треском проиграла в 2012-м парламентские выборы. Сторонники Саргсяна выборы выиграли, и он уже уселся было в премьерское кресло, но тут поднялись массы протестующих во главе с Пашиняном. Серж и до того успел стать в Армении весьма непопулярной фигурой, а эти ухищрения с пролонгацией личной власти и вовсе ожесточили людей. А когда появились сообщения, что военные стали переходить на сторону протестующих, это был уже верный признак, что ему не удержаться. И тогда прозвучало: «Пашинян был прав, а я не прав».
Характерны появившиеся в тот день в абхазском сегменте соцсетей поздравления от местных армян и других жителей республики в адрес армянского народа с победой. Повторюсь: мы не знаем, что будет дальше, но пока для большинства это праздник наподобие взятия Бастилии.
Не припомню, чтобы подобное было в Абхазии после 27 мая 2014 года, когда экс-президент Александр Анкваб под давлением протестующих покинул президентский дворец и укрылся на российской военной базе. Когда спустя несколько дней он выступил с заявлением о сложении президентских полномочий, об этом тоже можно было формально сказать, что он ушел в результате массовых протестов. И, действительно, часть общества радовалась. Но другая часть возмущалась. Большинство же народа было сковано страхом перед возможными столкновениями противоборствующих политических лагерей. И даже многие из тех, кто радовался, не делали это слишком открыто, «стеснялись» произошедшего.
Что касается политического кризиса в Абхазии конца 2004 – начала 2005 годов, то тогда смена власти произошла не в результате массовых выступлений, а в результате президентских выборов. Причем пришлось проводить повторные выборы – после серии уличных акций, когда противоборствующие стороны «мерились» числом участников митингов, после «взаимных» штурмов и захватов здания Верховного суда, комплекса правительственных зданий…
И вот тут мы подошли к четвертой группе государств, куда входит и Абхазия. Да, эта группа близка к демократическим странам. Здесь хотя бы минимум раз власть переходила от команды к команде в результате выборов. Но это демократия «с перехлестом», когда время от времени выборы пытаются заменить революциями. Киргизия, резко выбивающаяся тут из центральноазиатских республик, Украина... Любопытно, что Грузию и Армению можно по одним признакам отнести и к третьей группе государств (Уловка-2), и к четвертой, так как уличные протесты тоже оказывались в них успешным инструментом смены власти.
И еще одно. В СМИ и экспертных кругах, анализирующих последние события в Армении, не раз звучали рассуждения на тему, не приведет ли смена власти в этой стране к смене ее вектора с пророссийского на прозападный. Но это почти так же смешно, как «озарения» некоторых россиян, именующих себя политологами, что выступления оппозиции в Абхазии, возможно, поддерживаются и финансируются Западом. Заметьте, одни такие «аналитики» говорили это о нынешней абхазской оппозиции (вот-вот, мол, та начнет размахивать флагами Евросоюза), а другие – о предыдущей, той, которая в 2014-м пришла к власти. Ну, откуда же действительно столько ума взять, чтобы понять элементарное: все решают геополитический расклад, чувство национального самосохранения. И как бы широк ни был разброс идеологических, мировоззренческих представлений у армянских и абхазских политиков, только безумец и самоубийца среди них мог бы заявить: мы теперь обойдемся без Москвы.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
