26 апреля премьер-министр Георгий Квирикашвили заявил, что Бидзина Иванишвили вернется в политику и займет пост председателя «Грузинской мечты». После этого правящая партия начала напоминать старую психиатрическую лечебницу перед приездом ревизора – персонал носится взад и вперед, как экипаж тонущей субмарины, пациенты ничего не понимают, но возбужденно галдят, а из репродуктора, заглушая их возгласы, льется инструментальная тема из фильма «Возвращение Будулая».
Эксперты рассуждают о том, зачем возвращается Иванишвили, и все время повторяют, что он никуда не уходил. Как будто Бидзина Григорьевич какой-то кот Шредингера, который одновременно находится и в нашем, и в лучшем мире, присутствует, но, вместе с тем, отсутствует.
«Мое возвращение, конечно, не будет правильным, если не возникнет такой необходимости, и не дай бог, чтобы она возникла. Я сравниваю свой приход со вторым пришествием», – сказал Иванишвили в январе 2015-го. После этой ошеломляющей метафоры Грузия не то чтобы хочет увидеть его «грядущим на облаках небесных с силою и славою», но все же ждет неких потрясений со спецэффектами. А ключевое слово в данной фразе – «необходимость», судя по всему, – осознанная.
Этап масштабной экспансии «Грузинской мечты» подошел к концу. Как и в случае с «Союзом граждан» и «Национальным движением», он продлился примерно пять лет. За это время оформились зоны влияния лидеров и кланов, обновилась система распределения «откатов» и прибыли, вырабатываемой за счет симбиоза власти и бизнеса. Наконец, пространства для расширения осталось слишком мало, что привело к «пограничным конфликтам» внутри правящей партии. Для наглядности можно представить свиноферму, откуда вывезли часть кормушек – ее обитатели начнут теснить, а то и топтать друг друга, дабы пробиться к оставшимся.
Ни «Союз граждан», ни «Нацдвижение» не сумели преодолеть «кризис экспансии», причем процесс саморазрушения оба раза стартовал именно тогда, когда казалось, что режим пустил корни до самого ада, а оппозиция втоптана в прах навсегда. И только внимательные наблюдатели замечали, как исчезает общность интересов, а неофеодальная раздробленность, словно смертельная болезнь, подтачивает все еще могучий организм правящей партии. Возможно, Иванишвили считает участившиеся конфликты между лидерами «Грузинской мечты» симптомом кризиса, который вызван объективными причинами и не прекратится, даже если он принудит ссорящихся к примирению (это как раз проще всего).
Нынешняя партия власти, подобно двум предыдущим, является объединением вождистского типа – ее сложно привести к устойчивым демократическим формам самоуправления. В таких условиях главными средствами санации становятся кадровые чистки с усилением контроля и дисциплины. Теоретически Иванишвили мог препоручить партию заботам нового «наместника», тем более что на скамейке запасных у него томится несколько духовных наследников Лаврентия Палыча. Однако фигурант всегда опасался сильных лидеров с широкими полномочиями. Не исключено, что именно поэтому несколько лет назад он выдвинул в авангард двух очень неумелых, но гарантированно лояльных политиков – Георгия Квирикашвили и Ираклия Кобахидзе. Если бы гипотетический новый ставленник Иванишвили превратился в самого мощного из враждующих «феодалов», он создал бы намного больше проблем, чем Каха Каладзе и Дмитрий Кумсишвили, которые непропорционально расширили сферы влияния, или депутаты, что бросаются друг на друга с яростью муфлонов, не поделивших самку. Но, возможно, на сей раз обошлось без приступа паранойи, и Иванишвили просто счел проблему слишком важной для того, чтобы доверить ее решение кому бы то ни было.
Перверсивное «неформальное правление» Иванишвили принесло «Грузинской мечте» чуть ли не тотальный контроль над страной, тогда как он сам, скрывшись за кулисами, в последнее время все реже становился главной мишенью оппонентов. Когда новый правитель Грузии приходит к власти, в недрах коллективного бессознательного будто бы стартует обратный отсчет до того момента, когда он неизбежно надоест обществу. Отставка с поста премьера в конце 2013-го с последующей паузой позволила Иванишвили немного замедлить бег стрелки секундомера.
Многих раздражало, что он дистанцировался от ответственности, но им едва ли понравится новая система с переносом пульта управления страной в политсовет правящей партии, напоминающая о политбюро во главе с Леонидом Ильичом. Брежнева, по крайней мере, можно было напоить – размякнув, он зачастую делал именно то, чего хотели республиканские власти. Цитата из мемуаров бывшего секретаря ЦК КП Грузии Дэви Стуруа: «Когда мы провожали Леонида Ильича в тбилисском аэропорту, он (обращаясь к Мжаванадзе – Д.М.) сказал в микрофон: «Вася! Я знал, что у тебя все хорошо, но что так хорошо, я и не подозревал. Генацвали!» – И его занесли в «Ил-62». Иванишвили сам напоит кого угодно, но здесь важнее другое – взаимоотношения внутри партийно-государственного руководства и его политика во многом будут формироваться по лекалам полувековой давности. И это ударит по болезненной грузинской демократии как 105 крылатых ракет по химической программе Башара Асада.
Большинство членов политсовета (как-то уж слишком настойчиво) утверждают, что никаких особых перестановок в верхушке партии не произойдет, но раз уж Иванишвили (по сути) признал наличие серьезных проблем, законы драматургии требуют наказания виновных. Впрочем, функционеров высшего звена, скорее всего, с почетом переведут на другую работу или выдадут им золотые и серебряные «парашюты». Их приближенные в эти дни возбужденно обсуждают предполагаемые назначения (один из них, вконец запутавшись, спросил: «А вдруг Бидзина опровергнет заявление Квирикашвили?! – нервно захохотал и добавил: Он способен»). С одной стороны, Иванишвили придется показать рядовым партийцам и обществу, что с его возвращением наступили новые времена, но с другой – элита может насторожиться, если наказание окажется слишком строгим и демонстративным. Еще со Средних веков она в подобных случаях сразу же сворачивается в колючий клубок, словно еж.
В сфере идеологии и пропаганды ничего экстраординарного, вероятно, не произойдет. Основную часть избирателей «Грузинской мечты» объединяют умеренный консерватизм без четких формулировок, ненависть к старому режиму и цветастые популистские лозунги – партия периодически отстреливает их, как вертолет тепловые ловушки. У нее все еще достаточно ресурсов для того, чтобы выиграть президентские выборы в октябре нынешнего года и парламентские в 2020-м. Но если кризис, разрушающий правящую партию изнутри, не будет преодолен, внезапная агония «армянского образца» станет вполне вероятной.
Возможно, благодаря инстинкту самосохранения, отточенному в Москве 90-х, Иванишвили почувствовал тонкий аромат неотвратимого чуть раньше, чем Саакашвили или Саргсян, и ринулся спасать нажитое непосильным трудом. Но без масштабных системных реформ (в данный момент он едва ли готов их провести) ему удастся выиграть у Истории разве что несколько лет. Общество в своем развитии неумолимо отбрасывает стремительно устаревающие политические формы и смыслы, и из-за этого гибнут даже самые изворотливые режимы.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
