Отношения США и Ирана с сегодняшнего дня вступили в новую фазу – майская угроза президента Трампа оставить Исламскую республику без возможности получать нефтедоллары начинает исполняться. Всех нарушителей американских санкций ждет наказание. Исключение составят всего восемь стран. С ними Соединенные Штаты готовы не конфликтовать из-за Ирана ближайшие полгода. Грузии в этом списке нет, но отношения у Тбилиси с Тегераном есть.
Соединенные Штаты остаются открыты для заключения нового, более всеобъемлющего соглашения с Ираном, «которое навсегда закроет ему путь к ядерному оружию, будет отвечать всему спектру их (властей) злонамеренной деятельности, (соглашения), которого достоин иранский народ». Указ президента США Дональда Трампа о введении второго пакета антииранских санкций вступил в силу:
«Мы призываем (иранский) режим оставить свои ядерные амбиции, изменить свое деструктивное поведение, начать уважать права своего народа, а также вернуться к честным переговорам. Мы рассчитываем на поддержку наших союзников в этом стремлении».
В том, что союзники поддержат, сомневаться не приходится. Во всяком случае, для Грузии США – стратегический партнер, и в этом вопросе Тбилиси точно не будет идти против Вашингтона. Об этом, считают наблюдатели, позаботился советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон, недавно побывавший в Грузии. Тогда, в преддверии президентских выборов, большинство вопросов к американскому посланнику касалось внутренней политики и российского фактора – благо до этого Болтон провел переговоры с Путиным.
Но одной из наиболее важных встреч для самого Болтона, судя по всему, была беседа с министром внутренних дел Георгием Гахария и главой Службы госбезопасности Вахтангом Гомелаури. На ней, по некоторым данным, обсуждался именно Иран. По мнению политолога Георгия Гобронидзе, эта тема – одна из центральных в контексте американской стратегии безопасности. И Тбилиси за лояльность вполне мог получить обещание компенсации:
«Конечно, это могут быть новые гранты или денежная помощь Грузии, которая и так выделяется Соединенными Штатами, чтобы возместить тот ущерб, который понесет Грузия, если нам придется присоединиться к этим санкциям. С другой стороны, Грузия, конечно, открыто не будет поддерживать эти санкции, так же, как Грузия в свое время не поддержала санкции против России, потому что это может вызвать и другие обострения».
Сам Тегеран бравирует – мол, санкции станут лишь катализатором движения в сторону самодостаточности Ирана. А введение рестрикций лишь приближает крах самих Соединенных Штатов. Позицию Исламской республики озвучил верховный лидер страны аятолла Али Хаменеи:
«Сегодня США намного слабее, чем были 40 лет назад, когда победила Исламская революция. Силы США на спаде, это важный момент. Большинство политиков и международных аналитиков считают, что и «мягкая сила» США постепенно разваливается. Тем, кто хочет, чтобы мы пошли на компромисс с США, сделали необоснованный шаг, я хочу сказать: США находятся на спаде».
Но для Тбилиси противостояние Вашингтона и Тегерана может означать далеко не абстрактный «спад» в отношениях с последним. Иран является хоть и не ведущим, но довольно перспективным торговым партнером Грузии. К слову, в 2017 году товарооборот между странами достиг почти 200 миллионов долларов. А 2018 обещал быть еще более продуктивным.
Плюс ко всему, считают противники следования Тбилиси в фарватере Вашингтона, Грузия может потерять часть своего транзитного потенциала. А также будет вынуждена отказаться от вполне конкретных проектов в нефтегазовой отрасли вроде строительства иранской компанией Geopars нефтеперерабатывающего комплекса в районе нефтяного терминала трубопровода Баку-Супса, через который азербайджанская нефть поставляется на мировые рынки.
Впрочем, политолог Георгий Гобронидзе считает, что на самом деле Иран не настолько вовлечен в грузинскую экономику, чтобы этот вопрос стал для Грузии стратегическим:
«Конечно, Иран является нашим торговым партнером, но я бы не сказал, что он является ведущим партнером. Несмотря на то, что есть большая динамика в грузино-иранской торговле, там все-таки нет такого объема, который бы серьезно влиял на грузинскую экономику. С другой стороны, я всегда припоминаю 2006 год, когда было очередное обострение между Ираном и Соединенными Штатами, когда США ввели санкции, но все-таки Грузия отменила визовый режим и интенсифицировала отношения с Ираном. В этом плане Соединенные Штаты отнеслись к этому нашему решению с пониманием, опираясь на то, что Иран – наше соседское государство, и в вопросах соседской политики мы имеем право следовать нашим национальным интересам».
Тем не менее, по мнению Гобронидзе, США, в отличие от той же России, стараются не слишком давить на своих союзников в непринципиальных вопросах. Так что те экономические отношения, которые существуют между Ираном и Грузией, вряд ли претерпят серьезные изменения. Но если даже Грузии придется выполнить свой долг стратегического партнера и присоединиться к антииранским санкциям, то у Тегерана на сегодняшний день нет возможности создать Тбилиси серьезные неприятности.
