В абхазских и российских СМИ появилась на днях хорошая новость – в Абхазии в этом году большой урожай мандаринов, около тридцати тысяч тонн, или в два раза больше, чем в прошлом году, причем плоды высокого качества.
Новость об отличном урожае абхазских мандаринов несла в себе двойной смысл: если вспомнить, что, по расхожей информации, в прошлом году пришелец из Юго-Восточной Азии коричнево-мраморный клоп (он же – мраморный клоп, он же – клоп-вонючка) уничтожил в Абхазии 50% урожая цитрусовых, то это значит, что усилия, предпринятые нынче по уничтожению клопа, оказались ненапрасными и клоп «повержен»? С другой стороны, если победа над ним позволила созреть недополученным в 2017-м пятнадцати тысячам тонн мандаринов, то, может, не такой уж нынешний урожай и выдающийся, просто восстановлен некий обычный уровень?
У меня было и немало других вопросов, которые собирался задать исполняющему обязанности министра сельского хозяйства Абхазии (вот уже четыре месяца, после ухода Даура Тарба) Владимиру Даурову. Мой собеседник подтвердил:
«Да, проблема у нас была в прошлом году по мраморному клопу. Она и сейчас осталась, но в прошлом году не было тех возможностей, которые мы нынче имели при поддержке Минсельхоза России – препаратами, опрыскивателями, феромоновыми ловушками. То есть все в комплексе вот это, мероприятия, которые были проведены, естественно, и дало в этом году результат.
– Так мраморный клоп побежден или он все-таки какой-то ущерб мандаринам нанес?
– Нет, мраморный клоп не побежден, и победить его не так просто, как нам хотелось бы. Эта проблема существует раньше, чем в Абхазии, и в европейских странах, в Америке, где наносит колоссальный ущерб сельхозпродукции. Тем не менее победить его окончательно пока еще никто не смог. То есть одним махом...
– А в былые годы, в советские времена максимум сколько мандаринов в год собиралось?
– Где-то 115-120 тысяч тонн.
– А в послевоенные годы какой был максимум?
– Ну, у нас мандарины – сама по себе культура имеет такое свойство, что бывает год урожайный, а бывает год неурожайный. Здесь много факторов.
– То есть было больше тридцати тысяч тонн?
– Было, да. Понимаете, еще проблема в чем? Мы все время хотим получить, а те деревья – они-то не изменились по большому счету. Самые, скажем, молодые сады, которые остались, – это которым не менее тридцати лет. Хотим все время, чтобы урожай, урожай... А чтобы урожай был, нам надо обновлять посадки.
– Какой у них вообще возраст, у мандариновых деревьев?
– В среднем 50-60 лет.
– То есть после войны новых посадок не было?
– Да, по большому счету не было.
– Уже надо приступать...
– Конечно, надо приступать. Потому что культура эта – мандарины, цитрусы вообще – очень востребована. Она имеет свой абхазский бренд, пользуется спросом на российском рынке».
Объемы урожаев апельсинов и лимонов специалисты Минсельхоза Абхазии не определяли: они гораздо меньше мандаринового и насаждения их находятся целиком в частном секторе. Что касается того, почему в советское время собирали раза в четыре больше мандаринов, то надо учесть как старение плантаций, так и то, что раньше были большие цитрусоводческие совхозы. Затронули мы и такую тему, которой озабочены уже многие в Абхазии: ведь поспевший урожай надо собрать и реализовать, в основном мандарины пойдут на экспорт. Владимир Дауров говорит:
«То, что в данном случае может сделать государство, – у нас создан РУП «Абхазпродэкспорт» в системе Минсельхоза, республиканское унитарное предприятие, которое непосредственно занимается приемом и в дальнейшем реализацией цитрусовых».
Главным объектом этого РУП является большое плодоовощехранилище, построенное несколько лет назад в Гулрыпшском районе. Кстати, уже после беседы с Владимиром Дауровым мне попался на глаза неожиданный заголовок публикации в одном из региональных российских интернет-изданий. В нем выражалась обеспокоенность, не останется ли нынче Кубань на Новый год без абхазских мандаринов. Мол, из-за теплой осени они поспели слишком рано, а ведь нужны они в России традиционно на новогодние праздники. Спешу успокоить встревоженных: мандарины – это не скоропортящаяся клубника, кроме того, пик сбора и вывоза их через границу на Псоу, как сообщил мне Дауров, еще впереди, ближе к середине декабря. А еще мне рассказали знакомые, что высадкой мандариновых саженцев отдельные владельцы плантаций занимались. Но массового такого явления действительно нет.
Я поинтересовался у него во время нашей беседы и нынешним урожаем других сельхозкультур в Абхазии. Ведь в прошлом году мраморный клоп, как все говорили, погубил 70% урожая ореха-фундука. А нынче вместо потесненного клопа ореховые плантации одолели грибковые заболевания. Владимир Дауров ответил:
«Высокие по сравнению с прошлым годом и по другим многолетним культурам – это и фейхоа, и киви.
– Но с орехами по-прежнему плохо?
– Вы знаете, а с орехами плохо как? Те люди, которые провели все необходимые агромероприятия, и урожай получили, и уже реализовали».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
