ПРАГА---На этой неделе Министерство образования Грузии в рамках реформы в этой сфере анонсировало новшества, которые коснутся как выпускных экзаменов в школах, так и вступительных экзаменов в вузы. В частности, к 2020 году в школах Грузии полностью отменят первые, а количество вторых сократится с четырех до трех: будет упразднен тест по общим навыкам. Об этих новшествах, о том, какое место они занимают в общей реформе образования, если таковая имеет место, и что они призваны исправить – мы беседуем с экспертом в сфере образования из Тбилиси Симоном Джанашия.
Кети Бочоришвили: Можно ли назвать предложенные новшества началом неких преобразований, которые способны дать существенный стимул к улучшению системы образования?
Симон Джанашия: Можем сказать, что эти изменения в направлении уменьшения количества экзаменов можно назвать как бы исправлением тех ошибок, которые были допущены в последние десять лет. Было ошибкой то, что все больше и больше акцента делалось на экзамены, и дети все меньше и меньше думали о том, как получить более широкое образование, навыки и т.д. И в школах весь акцент переходил либо на подготовку учеников для этих экзаменов, либо даже на то, чтобы эти дети, которые оканчивают школу, ходили к репетиторам, чтобы те помогали им преодолеть барьер на пути к университетам более успешно. Так что эти экзамены, конечно, вызывали большие проблемы для тех школ, которые были ориентированы на развитие. Но, конечно, это не значит, что, если мы упраздним какие-то барьеры, то ту свободу, которая возникает у школ, они сразу же начнут использовать для развития педагогического процесса. Для этого нужно еще очень много шагов предпринять.
Кети Бочоришвили: Можно ли считать, что эти новшества – желание оздоровить подход к проблемам образования, или все же это из серии «все, что было при «Нацдвижении», нам не подходит»? Я к тому, что некоторые лидеры «Нацдвижения» уже сказали, что это огульное отрицание всего, что тогда было введено, и что это приведет к полному краху системы образования.
В 2011 году было проведено исследование репетиторства, и около 120 миллионов лари шло в частные руки, которые просто подготавливали детей к этим экзаменам
Симон Джанашия: Я думаю, что есть разные интересы всегда, когда предпринимаются такие шаги: есть интересы политические, есть технические, есть социальные и т.д. Я не имею контакта с политическими кругами, но те специалисты, которые работали над этими изменениями, верят в то, что эти изменения сделают систему более благоприятной для тех детей, которые рождаются в не очень благополучных семьях, которые не очень хорошо учатся в школах, для тех, у кого начальные, стартовые позиции хуже, чем у детей, которые растут в столице, ходят в частные школы и т.д. Потому что эта система все больше и больше направляла детей к частным репетиторам, и у тех репетиторов, которые были связаны с экзаменационной системой, с исправлением этих задач и т.д., были лучшие результаты и, конечно, зарплата. Например, в 2011 году было проведено исследование репетиторства, и около 120 миллионов лари шло в частные руки, которые просто подготавливали детей к этим экзаменам, и это в то время было столько же, как и финансирование государством трех последних классов – 10-го, 11-го, 12-го.
Так что, да, конечно, будет риторика о том, что вот, в прошлом что-то было недоделано и что сейчас нужно исправлять, вот, новое правительство, новые партии будут все это исправлять, но нужно посмотреть, какие реальные проблемы существовали, и поможет ли новая система исправлять эти проблемы. Сейчас, после этих изменений, грузинская образовательная система вернется на ту позицию, на которой она была 10 лет тому назад, когда не было в Грузии экзаменов для последних классов и было только три экзамена, которые сдавали при поступлении в университеты. Вот мы сейчас вернулись в ту же позицию, где мы были 10 лет назад. Что нового в этом решении, это то, что будут стимулировать университеты, чтобы они вводили свои специфические критерии для того, чтобы отбирать учеников, которые более подходят для их программ.
Кети Бочоришвили: Так ваша позиция состоит в том – хорошо, что сделано, или плохо, или недостаточно, и за этим должны последовать другие шаги?
Нужно стимулировать вузы, чтобы они не просто были ориентированы на то, чтобы набирать как можно больше студентов, а на то, чтобы отбирали тех студентов, которые подходят для качественных программ
Симон Джанашия: Я думаю, что эти шаги сделаны в хорошем направлении, но, конечно, этого не будет достаточно для того, чтобы сказать, что только эти шаги сразу же как-то автоматически доведут систему до лучших результатов. Нужно, например, стимулировать университеты, чтобы они не просто были ориентированы на то, чтобы набирать как можно больше студентов, а на то, чтобы отбирали тех студентов, которые подходят для качественных программ. Или нужно стимулировать школы, чтобы у них были более разнообразные программы, чтобы они учили не только по стандартным учебникам, стандартные предметы и т.д. А это будет возможно только в системе, где нет такого экзаменационного пресса над школами.
Кети Бочоришвили: Т.е. эти процессы должны идти параллельно и в школах, и в вузах?
Симон Джанашия: Конечно. Нужно менять не только вступительные экзамены, но и систему финансирования и аккредитации вузов, чтобы, например, при новой системе, если вузы начнут вводить собеседования или систему, где они учитывают какие-то другие критерии, и чтобы, например, система аккредитации вузов проверяла, есть ли у университетов механизмы, чтобы не возникала та же самая коррупционная система, которая была до введения этих вступительных экзаменов.
Кети Бочоришвили: Батоно Симон, а чем был плох обязательный вступительный экзамен по общим навыкам? Ведь если вы говорите, что дети сосредотачивались на определенных предметах и готовились с репетиторами, то остальным предметам, в таком случае, они уделяли гораздо меньше внимания, и логично, наверное, что подготовка к экзамену по общим навыкам должна была бы восполнять эту брешь в их среднем образовании.
Симон Джанашия: Экзамен по общим навыкам состоит в том, что довольно большая разница между баллами, которые получают дети, которые оканчивают школы в Тбилиси, и дети, которые оканчивают школы в селах. Это одна из проблем. Проблема еще возрастает, когда мы учитываем то, что эти баллы по общим навыкам используются с большим коэффициентом, чем в других обязательных предметах, для того чтобы определить, кто будет получать финансирование от государства. Другая проблема в том, что репетиторы по общим навыкам не распределены по всей стране одинаково – они более сконцентрированы в городах, и для тех, кто живет в селах, из-за этого увеличиваются затраты на подготовку к этим экзаменам. И результатом является то, что, например, среди детей из сел только 10% получают как-нибудь грант на финансирование своего высшего образования, в то время как в 2-2,5 раза больше шансов у детей, которые получают школьное образование в провинциальных городах или в столице. Вот в этом есть проблема. Конечно, если подумать, какой из обязательных предметов можно было отменить, то таким же предметом, еще более проблемным, является экзамен по иностранным языкам, – там разница еще больше между теми, кто учился в Тбилиси и в провинциях. Можно было бы и в этом направлении подумать.
Кети Бочоришвили: Оправдывает ли себя, например, такой подход делать послабления для тех, кто учится не в столице, а на периферии?
Дети, которые учатся в селах, гораздо реже выбирают престижные университеты, потому что не верят, что могут лучше преодолеть барьер вступительных экзаменов, чем те дети, которые учатся в городах и столице
Симон Джанашия: Такого подхода у нас не было, если не учесть тех детей, которые в школах, где язык преподавания не грузинский. Дети, которые учатся в школах, где язык преподавания армянский или азербайджанский, могут поступать в университеты сначала на подготовительную программу на один год, они не соревнуются с другими абитуриентами, и потом, через год, они могут поступать прямо по программе бакалавриата. Так что такая система у нас была, но благодаря этому они учатся на один год больше, чем все остальные студенты, и это означает, что у них больше затрат на получение высшего образования, чем у всех других, что и является проблемой. Например, из-за этих затрат те дети, которые учатся в селах, не только в тех школах, где грузинский второй язык образования, но и в т.н. грузинских школах, тоже гораздо реже выбирают престижные университеты, потому что они, во-первых, не верят, что могут лучше преодолеть барьер вступительных экзаменов, чем те дети, которые учатся в городах и столице. И опять, затраты для них на образование тоже действует на их стратегию по выбору вузов. Так что нужно также менять очень много других подсистем, например, систему финансирования, управления качеством, подготовки учителей и других ресурсов для школ, чтобы что-то менялось в позитивном направлении.
Кети Бочоришвили: Т.е. если резюмировать, эти новшества пока особого оптимизма у вас не вызвали?
Симон Джанашия: Мы знаем только то, что исправляется, но мы еще не знаем, что запланировано для того, чтобы изменить систему или стимулировать ее для того, чтобы система использовала упразднение тех барьеров, которые мешали развитию. Вообще, очень трудно понять, что запланировано, потому что очень редко общество имеет возможность ознакомиться с какой-нибудь концепцией или стратегией, каким-то четким планом действий и т.д. Мы сейчас слышим только какие-то представления в виде презентаций, медиа-дискуссий и т.д.
