В 1990 году, в марте месяце, будучи студентом ГИТИСа, я со своим курсом гастролировал в городе Ярославле. У нас был музыкальный спектакль по пьесе Бабеля «Закат», и наш мастер, завкафедрой, народный артист СССР, режиссер Георгий Павлович Ансимов, возил на гастроли нас, первокурсников, с этим спектаклем. Конечно, главные роли мы не исполняли, в них были заняты выпускники нашего вуза, но какие-то мелкие ролюшечки нам доверяли. Ваш покорный слуга исполнял роль кучера Никифора и чувствовал себя звездой первой величины. Выходя на поклоны, я удивлялся, почему при виде меня публика не устраивала дикой овации, а принимала так же, как остальных исполнителей больших и малых ролей.
Чуть-чуть про то время! Время то было суровое, в магазинах почти ничего не было, ни в Москве, ни в других городах тогдашнего еще СССР. Прилетая в Тбилиси из Москвы, я привозил домой продукты, которые у нас давно были по талонам (масло, сахар, даже яйца), а обратно вез горячительные напитки, в основном вино чачу и коньяки.
Спиртное в России – это было больше, чем спиртное. Моя теща Валентина Тимофеевна (тогда я был женат на москвичке и, соответственно, теща была московская) хранила на антресолях привозимые грузинскими родственниками многочисленные бутылки с чачей, и за разные мелкие бытовые ремонты (починка крана, прочистка канализации, регулировка оконной рамы) расплачивалась с мастерами жидкой валютой.
Так вот, действие, как я уже отметил выше, происходило в городе Ярославле. Был 1990 год, март месяц, вечером у нас был спектакль, а днем мы пошли «затариться». Сведущие люди помнят, что «затариться» – это значит купить водки. К водочным очередям в Москве я был привычен. Тогда еще был в силе «антиалкогольный» закон, когда выпивку продавали с 14 часов до 20.00. И к двум часам дня любители зеленого змия собирались у винно-водочных магазинов, чтобы «поправиться». Очередь была более или менее упорядоченная, и, отстояв минут 30-40, можно было затариться без особых приключений. Но то, что я увидел в прекрасном городе Ярославле, оставило неизгладимый след в моей душе. До сих пор я вспоминаю, как неорганизованная толпа диким приступом брала магазин, а наиболее прыткие лезли по головам, дабы дотянуться до прилавка. Мы, молодые ребята, забросили на «второй этаж» нашего товарища, который был мал да удал, и придерживали его за ноги, а он сверху передавал нам «снярады», т.е. бутылки с водкой. Вечером, после спектакля, мы «отметили» наш дебют на ярославской сцене, но потом, как всегда, горючего не хватило и пришлось идти на вокзал, где у таксистов по 25 рублей была водка.
Антиалкогольный закон вышел в 1985 году, после двух месяцев вступления во власть Михаила Сергеевича Горбачева, последнего генсека КПСС. Инициаторами кампании стали члены Политбюро ЦК КПСС, потомственные трезвенники М.С. Соломенцев и Е.К. Лигачев, которые вслед за Ю.В. Андроповым полагали, что одной из причин угасания советской экономики является общий упадок морально-нравственных ценностей «строителей коммунизма» и халатное отношение к труду, в которых был повинен массовый алкоголизм. В постановлении ЦК КПСС от 7 мая 1985 года «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» предписывалось всем партийным, административным и правоохранительным органам решительно и повсеместно усилить борьбу с этим жутким явлением путем значительного сокращения производства алкогольных напитков, числа мест их продажи и времени продажи.
Исполнение было беспрецедентным по масштабу. Государство впервые пошло на снижение доходов от алкоголя, которые были значимой статьей государственного бюджета (по некоторым данным, около 15-20%), и стало резко сокращать его производство. После начала борьбы с пьянством в стране было закрыто большое количество магазинов, торговавших ликероводочной продукцией. В ряде регионов этим действием ограничивался комплекс т.н. противоалкогольных мероприятий, как будто прикрыв лавочку, алкоголизм можно было предотвратить.
Первый секретарь Московского горкома КПСС Виктор Гришин закрыл многие алкогольные магазины и отрапортовал ЦК о том, что работа по отрезвлению в Москве завершена! Несколько раз поднимались цены на водку: популярная водка, получившая в народе прозвище «Андроповка», которая стоила до начала кампании 4 р. 70 к., исчезла с прилавков, а с августа 1986 года самая дешевая водка стоила 9 р. 10 к. Началась борьба с производством алкоголя, а с этой целью вырубались ценнейшие виноградники. Украина потеряла примерно пятую часть своего бюджета, там выкорчевали 60 тысяч гектаров виноградников, и под горячую руку чуть было не разрушили знаменитый винзавод «Массандра». Егор Лигачев хотел уничтожить уникальную винотеку завода, которая насчитывала 150 лет, и только вмешательство Горбачева спасло коллекцию от гибели. Кстати все тот же Лигачев хотел искоренить все виноградники как первооснову производства алкогольной продукции.
Господи, в чьих руках мы тогда находились, хорошо, что сейчас находимся в хороших, надежных руках. В культуре и искусстве доходило до идиотизма: Из фильмов вырезали сцены застолья, шутить на тему алкоголя запрещалось, даже в песнях заменяли строчки, где упоминалась выпивка (примером тому песня Андрея Макаревича, который вынужден был поменять строчку:
«Вагонные споры – последнее дело,
Когда больше нечего пить.
Но поезд идет, бутыль опустела,
И тянет поговорить».
на
«Вагонные споры – последнее дело,
И каши из них не сварить.
Но поезд идет, в окошке стемнело,
И тянет поговорить».
В Грузии тоже в обязательном порядке заставляли уничтожать ценнейшие виноградные культуры и на их место сажать арбузы. На Грузию антиалкогольная вакханалия особенно не повлияла, так как в то время наш народ пил в основном домашнее вино, в магазинах никогда не было очередей за спиртным, и я не помню, чтобы на улице валялся пьяный гражданин, а тем более – гражданка (что я часто видел в Златоглавой). Рассказывали, как в те суровые времена из Москвы в Тифлис приехала комиссия, дабы на месте проверить, как исполняется закон. Целый день простояла комиссия в одном винном магазине, и за это время туда зашло всего несколько посетителей. Я сам был свидетелем анекдотичной ситуации: на площади Воронцова (тогда им. Карла Маркса) был магазин винно-водочной продукции. Рядом располагалась столовая, куда привозили советских туристов для перекуса. Остановился «Икарус», и оттуда начали выходить российские гости. Первый сошедший увидел витрину с надписью «Вино». Он осторожно заглянул в магазин, и видит – прилавки ломятся от спиртных напитков, а в магазине никого, кроме сонного продавца.
– Это на рубли продается? – спросил бдительный турист.
Продавец кивнул головой.
– А в одни руки сколько можно взять?
– Хот вэс магазын забырай, – с приятным акцентом ответил продавец и мухобойкой шлепнул по назойливой мухе.
– Товарищи! – закричал ошалевший турист, – тут водка продается без очереди и без ограничений. Я первый!
Весь автобус с криком «Ура!» бросился в магазин, и тут началось! По-моему в тот день план по продаже 40-градусного счастья был перевыполнен на очень много процентов. Может быть, продавцу даже дали квартальную премию и переходящий вымпел с профилем Ильича. Я не преувеличиваю, все это я сам видел собственными глазами. Зрелище было впечатляющим.
Интересная статистика тех времен: уменьшение продаж алкоголя нанесло серьезный ущерб советской бюджетной системе, поскольку ежегодный розничный товарооборот в среднем сократился на 16 млрд рублей. Урон для бюджета оказался неожиданно велик: вместо прежних 60 млрд рублей дохода пищевая промышленность принесла 38 млрд в 1986 году и 35 млрд в 1987-м. До 1985 года спиртное давало около 25% поступлений в бюджет от розничной торговли, за счет высоких цен на него удавалось дотировать цены на хлеб, молоко, сахар и другие продукты. Убытки от сокращения продажи спиртного компенсированы не были, к концу 1986 года бюджет фактически рухнул. Одновременно оно мощно стимулировало рост теневой экономики (привет от сухого закона 1920-33 гг. США). Резко выросло самогоноварение: продажа сахара выросла с 7850 тысяч тонн в 1985 г. до 9280 тысяч тонн в 1987 году (на 18 %), считается, что на самогоноварение ушло 1,4 млн тонн, что дало 140-150 млн декалитров самогона; за самогоноварение было привлечено в 1985 г. 30 тысяч человек, в 1986 г. – 150 тысяч, в 1987 г.– 397 тысяч. Продажи клея БФ выросли с 760 тонн в 1985 до 1000 тонн в 1987 г.; жидкости для чистки стекол – с 6,5 тыс. тонн до 7,4 тыс. тонн; дихлофоса – с 115 до 135 млн баллонов. В 1987 г. произошло более 44 тысяч отравлений на алкогольной почве (погибло 11 тысяч человек), число зарегистрированных Минздравом наркоманов выросло с 9 до 20 тысяч.
Вот такие пироги.
В общем, можно сказать, что антиалкогольный закон разрушил СССР, в чем мы все ему очень благодарны. Зато сейчас во всех странах бывшего СССР алкоголя навалом, никаких очередей, и покупай, сколько влезет, было бы здоровье и деньги. Хотя счастья все равно нет.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
