Избиение заключенных цхинвальской тюрьмы 2 октября и последовавшая за этим инициатива большинства депутатов о вынесении вотума недоверия министрам юстиции и внутренних дел отодвинули на второй план причины протеста заключенных. А именно – ужесточение правил отбывания наказания из-за внедрения российского законодательства в этой сфере.
Недавняя голодовка, объявленная заключенными и подследственными цхинвальской исправительной колонии, стала более резонансной из-за их жестокого избиения. Хотя это не первый протест, который имел место в ИК за последние четыре года.
Первая бессрочная голодовка прошла еще в июле 2017 года, спустя два года назрела и вторая. Тогда требования касались улучшения условий содержания – заваренные оконные проемы и отсутствие прогулочных зон стали основными темами переговоров с представителями властей. По словам родственников осужденных, Министерство юстиции решило проблему: государство произвело капитальный ремонт в тюрьме.
Идиллия в отношениях Минюста и подопечных подведомственного ему ИК длилась ровно два года, пока глава ведомства Залина Лалиева не решила ввести нормы российского законодательства в сфере надзора за осужденными в югоосетинскую реальность. Предупреждения, которые звучали из уст переговорщиков от арестантов в 2017 году по этому поводу, были проигнорированы.
Глава ведомства решила начать действовать с ограничения количества свиданий и числа продуктовых передач, которые заключенные и подследственные могли получать каждый день. Продуктовые передачи для арестантов строгого режима ограничили до четырех раз в год, для общего – до шести. Число свиданий с родными также уменьшили. Это и вызвало протест и новую голодовку заключенных, которые таким образом выступили против новых ограничений. Параллельно Залине Лалиевой напомнили о плохих условиях содержания в СИЗО, что подтвердили и депутаты югоосетинского парламента. Один из них – вице-спикер Александр Плиев назвал их в беседе с журналистами нечеловеческими. За этим последовала и резонансная история с избиением, которая переросла в парламентское разбирательство и противостояние двадцати депутатов и министров, стоявших за физической расправой над заключенными.
После визита депутатов в тюрьму, как говорят источники «Эха Кавказа» среди родных арестантов, удалось добиться немного – увеличили время прогулок подследственным СИЗО, которые содержатся в подвальном помещении, сделали решетчатые или полностью разобрали окна и, по согласованию с депутатами, в качестве временной меры договорились о продуктовых передачах раз в месяц. Хотя, по их словам, вопрос о свиданиях и передачах так и остался нерешенным. И заключенные, и депутаты не раз подчеркивали: это финансовое бремя для семьи арестанта, но никак не для государства, которое составляет меню, исходя из собственных возможностей. Примерное ежедневное меню после всех скандалов осталось прежним: утром каша, днем суп, на ужин макароны или одно яйцо, хлеб и компот. И если на ужин одно яйцо, жалуются «Эху Кавказа» родные заключенных, как выжить арестантам с пяти вечера до десяти утра?! А если министр Лалиева решила соответствовать нормам и правилам российского законодательства, то почему не начала реформы с таких его статей, как, к примеру, раздельное содержание заключенных мужчин, женщин, детей, тех, кто первый раз попал в ИК, или бывших судей и сотрудников правоохранительных органов? Не говоря уже о реализации права на доступ к образованию или получение профессии, которая могла бы прокормить заключенного при выходе из тюрьмы? Сегодня цхинвальская ИК – это тюрьма крытого режима, которая разделена лишь поэтажно на строгий и общий режимы. СИЗО расположено в подвальном помещении. Бывшие сотрудники правоохранительных органов отбывают наказание с другими заключенными, нет колонии-поселения, поэтому суды республики вынуждены указывать в приговоре «общий режим», а люди – отбывать наказание в более строгих условиях, чем это положено по закону. Беспокоит их и отсутствие в ИК медицинского блока: если раньше заключенных и подследственных возили в больницу без особых проблем, теперь это делают только в экстренных случаях. В ИК нет элементарных медикаментов, их приходится покупать родственникам заключенных. В этих условиях у них возникает еще один вопрос: если можно передавать лекарства, почему нельзя передавать еду, которая не обходится государству ни в одну копейку? Нет в ИК и библиотеки. Книги тоже передаются родственниками, хотя один раз их помог приобрести Комитет Красного Креста. Спортивный зал и весь его инвентарь также был организован самими заключенными, опять же без помощи государства. В российском законодательстве предполагается наличие на территории ИК и магазина, в котором заключенные имеют право расходовать собственные или полученные от родственников средства. В ИК Цхинвала, по их словам, эта услуга тоже отсутствует.
Получается, что реформы, из-за которых началось голодовка, невыполнимы и для самого Минюста.
Межу тем скандал с избиением заключенных цхинвальской тюрьмы продолжается. Депутаты югоосетинского парламента, которые поставили во главу угла закон, все еще ждут вынесения вотума недоверия министрам внутренних дел и юстиции, а заключенные цхинвальской ИК – внимания к своим проблемам.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
