Послезавтра, в среду 22 января, в Абхазии начинается выдвижение кандидатов в президенты республики на повторных выборах, назначенных на 22 марта. Выборы эти можно назвать «скоропостижными», так как всего пару недель назад общественность не была осведомлена о том, что они будут. Правда, многие сразу после их назначения отметили, что эти и последующие, согласно конституционным срокам, президентские выборы уж никак не помешают курортному сезону (ведь последние три, начиная с 2011-го, назначались на август, то есть в разгар летнего сезона, и это вызывало недовольство).
Так или иначе, но уже до начала официального выдвижения кандидатов развернулась бурная предвыборная полемика, переходящая в войну заявлений и интернет-склоки. Связана она в первую очередь с рядом однотипных коротких интервью грузинским СМИ лидеров политической оппозиции, добившейся 12 января отставки Рауля Хаджимба. Среди них были Сергей Шамба, Алхас Квициниа, Ахра Авидзба… Но больше всего разговоров возникло, конечно, вокруг интервью «ИнтерпрессНьюс» абхазского парламентария Аслана Бжания, который до этого уже успел публично заявить о своем намерении баллотироваться на предстоящих президентских выборах.
«Между Сухуми и Тбилиси должен быть диалог. В каком формате, в какой форме – не имеет значения. Главное, чтобы диалог дал нам положительный результат, и не имеет значения, сколько сторон будет участвовать в этом диалоге... Главное, чтобы в этот процесс были вовлечены люди, которые желают заключить этот процесс в человеческие и мирные рамки. Что касается ближайшей перспективы, я думаю, что в первую очередь нужно восстановить доверие между сторонами. В этом направлении должны быть предприняты шаги, и я убежден, это будет способствовать сближению наших позиций. Такого рода шаги должны быть предприняты в экономической сфере», – заявил, согласно тексту издания, Бжания.
Один из абхазских пользователей соцсетей даже ужаснулся: «Он что, так и сказал – «СухумИ»?» Другой ответил ему, что, конечно, нет, но так написало грузинское издание, которое брало интервью. Добавлю от себя, что это издание наверняка не собиралось «подставлять» в глазах абхазской аудитории Аслана Бжания; оно, скорее, попросту не думало на эту тему, для него главное было – не «наступить на горло собственной песне».
Если же по сути публикации, то вот, например, с каким заявлением выступила ветеранская организация «Аруаа» («Воины») во главе с парламентарием Ильей Гуния: «Мы, ветераны, не приемлем тот факт, что политик, претендующий на пост главы государства, высказывается за диалог между Сухумом и Тбилиси и при этом делает акценты на экономическом сближении!.. На фоне штурма комплекса правительственных зданий и последующей отставки президента страны некоторые абхазские политики наперегонки стали давать интервью грузинским СМИ... О каком сближений в каких-либо сферах между Абхазией и Грузией можно говорить до подписания договора о ненападении и отказа Грузии от всех притязаний на нашу территорию и признания государственности Республики Абхазия? Чтобы делать какие-либо серьезные предложения, нужно иметь на то доверие и полномочия от собственного народа. Видимо, кому-то стало легко говорить о дружбе Абхазии и Грузии, не видя всех тягот войны и послевоенного времени».
В абхазском сегменте соцсетей зазвучали и гораздо более резкие выражения, вплоть до использования слова «коллаборационисты».
17 января пресс-служба Фонда «Апра», президентом которого является Аслан Бжания, распространила предсказуемое ответное заявление. В нем, в частности, говорится:
«Очевидно, что власть, которая довела государственность Абхазии до грани развала, делает отчаянные попытки удержаться, не гнушаясь никакими приемами, в том числе и клеветническими. Где, в каком предложении, в каком слове вы усмотрели намек на сдачу национальных интересов? Абхазия – суверенное государство, независимость которой признана Россией и рядом других стран. Государственный статус Абхазии не может быть предметом обсуждения нигде и ни с кем. Однако нельзя отрицать, что существуют вопросы, которые невозможно решить, не ведя прямых переговоров с Грузией. В частности, все прекрасно знают, что имеется множество примеров, когда совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления граждане Абхазии убегают в Грузию и там скрываются. Как решать этот вопрос, если правоохранительные органы абхазского государства не будут говорить с коллегами из Грузии... Основатель независимого абхазского государства, историк с мировым именем Владислав Григорьевич Ардзинба понимал, что говорить с противником вовсе не означает предавать интересы, а наоборот, был уверен, что победу в войне необходимо закрепить победой и на дипломатическом фронте».
Только совершенно несведущий в новейшей истории Абхазии человек может подумать, что это какая-то новая для республики коллизия. На самом деле подозрения и прямые обвинения в соглашательстве с Грузией – самый распространенный и жесткий прием во внутриполитической борьбе в Абхазии. Так же, как и во внутриполитической борьбе в Грузии таковыми являются подозрения и обвинения в соглашательстве с Россией. Правда, есть отличие – в среде грузинских политиков есть такие, кто вовсе не скрывает своей пророссийской ориентации (при этом, в частности, полагая, что именно она поможет в «восстановлении территориальной целостности» в пределах Грузинской ССР, т.е. ключ к этому находится в Москве). В Абхазии же ничего подобного нет. Тем не менее можно вспомнить немало попыток уличить действующую абхазскую власть в намерении сдать национальные интересы правительству в Тбилиси со стороны обеих основных конкурирующих политических группировок во время их нахождения в оппозиции, а также просто со стороны отдельных критиков власти. Начиная еще, между прочим, с середины 90-х годов.
«Говорить о том, что не нужен диалог, глупо. Я не представляю, как это могут говорить умные люди», – заявил после разразившегося скандала председатель партии «Единая Абхазия» Сергей Шамба. По его словам, обе стороны ведут переговоры на различных уровнях со времен окончания грузино-абхазской войны. В качестве примера он привел меморандум о неприменении силы и угроз применения силы, подписанный Владиславом Ардзинба и Эдуардом Шеварднадзе в 1997 году. «Мы соседние страны, и, конечно, нужно находить как-то общий язык», – сказал Шамба.
Ему, кстати, не впервой подвергаться нападкам политических оппонентов из-за заявлений о необходимости диалога с грузинской стороной. Нечто подобное было летом 2018 года после его интервью на радио «Эхо Москвы».
В значительной мере схож с его мнением оказался и комментарий политолога, общественного деятеля Лианы Кварчелия в интервью «Абаза-ТВ», где она охарактеризовала ситуацию перед новыми выборами президента Абхазии: «Я вижу, как люди, которые хотят протоптать дорожку в политику, начинают раскручивать грузинскую тему. В 2004 году самое худшее, что могло произойти, – кто не с нами, тот враг народа. Тогда в определенные круги общества внедрили такую установку. Это губительно. Это то, что разделило наш народ. Сегодня реанимировать эту тему для того, чтобы набрать какие-то дешевые очки, мне кажется, это просто даже неприлично. А то, что у нас в Абхазии нет политиков, которые мечтают о воссоединении с Грузией, у меня вообще никаких сомнений нет».
Да, было бы даже странно, если бы политические оппоненты Аслана Бжания и его соратников не воспользовались этими интервью грузинским СМИ. Но надо сказать, что появление данных публикаций смутило и других членов общества, политически, скажем так, нейтральных. Почему, недоумевали они, оппозиционеры (или назовем их вчерашними оппозиционерами) стали давать интервью именно грузинским СМИ, а не российским? (Хотя Бжания давал их в эти дни и российским – которые обращались.) Как написал один форумчанин, «Почему в такой катавасии понадобилось вообще изъясняться на эту тему – о диалоге с Грузией – А. Авидзба – С. Шамба – А. Бжания? Это что, было самое время?»
Но тут, мне кажется, надо задуматься о причинно-следственной связи. Каждый, кто знаком с работой СМИ «изнутри», вполне может представить себе, как было все на самом деле: это, наоборот, грузинские издания «наперегонки» кинулись брать интервью у «новых лиц», которые могут стать абхазской властью. Ну, а какие вопросы их интересуют, вполне понятно. Как понятно и другое: когда речь заходит о диалоге, в Тбилиси обычно приходят в восторг или «выражают осторожный оптимизм», полагая, что это начало пути к «объединению», в Сухуме же подразумевают под ним начало пути к признанию бывшей метрополией независимости Абхазии.
Вместе с тем многие комментаторы, понимая все изложенное, отмечают, что оппозиционные политики проявили недостаточную осмотрительность. Вот и такой форумчанин на популярном абхазском сайте, который начал обсуждение соответствующей публикации с того, что «Опять начали разыгрывать свою крапленую и потрепанную карту… Адвокаты бывшей власти принялись за прежнее, обвиняя в предательстве, забывая о том, как они защищали амнистию грузинского террориста Лукава», в ходе дальнейшего обсуждения высказал и другую мысль: «В интервью, как и в научном труде, каждое слово должно быть взвешено и не допускать двойного толкования». А завсегдатай «Фейсбука», которого трудно заподозрить в симпатиях к «бжаниистам», посетовал на отсутствие у многих наших политиков практики общения с иностранными журналистами: «По телефону очень сложно, мысли разбегаются, трудно сосредоточиться, теряешь контакт с корреспондентом… «Военным путем нас не вернуть» (это значит, что мирным можно?) «В любом формате, в любом качестве» и т.п. ляпы».
Параллельно с этим обсуждением некий пользователь «Фейсбука» выдвинул и такую идею: «Все президенты Абхазии были с чисто абхазскими фамилиями – Ардзинба, Багапш, Анкваб, Хаджимба. Неужели пришло время президента с фамилией, оканчивающейся на -ия? Ведь почти все вероятные кандидаты именно с такими фамилиями!» На него, конечно, накинулись: что за бред он несет, какое это имеет значение и так далее.
В общем, как говорится, началось в колхозе утро! В словаре русских поговорок это шутливое выражение объясняется как начало чего-либо нежелательного или какого-либо интенсивного действия, процесса. А я бы добавил сюда мысль и о чем-то многократно повторяющемся.
То ли еще будет (по ходу новой президентской гонки)!
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
