ПРАГА---В самопровозглашенной Нагорно-Карабахской республике прошли президентские и парламентские выборы. Впервые за многие годы они прошли в конкурентной борьбе, но практически без наблюдателей, участию которых помешала пандемия. Вопрос о необходимости перенести выборы разнообразил и без того широкую политическую повестку и бурную кампанию. Ее итоги подводит главный редактор информационного агентства ALIQ Арсен Харатян.
Арсен Харатян: По официальным данным Центральной избирательной комиссии Карабаха, будет второй тур президентских выборов, участниками которого станут бывший госминистр Араик Арутюнян, который ушел из власти в 2018 году, и формально действующий министр иностранных дел Масис Маилян. В парламентских выборах пять политических сил смогли перейти пятипроцентный барьер, и, по всей вероятности, появятся в парламенте.
Вадим Дубнов: А какие виды на второй тур – кто может поддержать Араика Арутюняна и кто может поддержать Масиса Маиляна?
Арсен Харатян: Пока неясно. Пока сам Маилян не делал заявлений. Араик Арутюнян провел пресс-конференцию сразу после объявления ЦИК и заявил, что он будет готовиться ко второму туру, а политические силы Маиляна пока еще не делали официального заявления.
Вадим Дубнов: Немного поговорим о том, что происходило вокруг этих выборов. Насколько вопрос медицинский и эпидемиологический стал политическим? Почему все-таки выборы было решено не переносить и, во-вторых, почему вокруг этого развернулась такая большая политическая полемика?
У людей действительно появилась надежда на то, что выборами можно что-то изменить. 73% населения пошли на выборы несмотря на то, что весь мир сейчас борется с вирусом
Арсен Харатян: Действующий президент Бако Саакян вчера, после того как посетил избирательный участок, сказал, что все под контролем, коронавируса в Нагорном Карабахе нет пока. Решение провести выборы было принято именно Степанакертом. Вопрос о политическом контексте на самом деле интересен. Наверное, у людей действительно появилась надежда на то, что выборами можно что-то изменить. А это важно понять, т.к. это возможность поменять что-либо в стране через выборы. 73% населения пошли на выборы несмотря на то, что весь мир сейчас борется с вирусом. Активность на самом деле была очень высокая, несколько кандидатов в президенты даже стояли в очереди около 40 минут.
Вадим Дубнов: Но в таком случае возникает вопрос: лидером гонки является человек, который очень не чужд той самой власти, которую вроде бы карабахцы, как вы говорите, хотели бы сменить. Ну и Масис Маилян тоже в общем-то не новый человек в этой власти. О каких изменениях идет речь?
Арсен Харатян: Масис Маилян и Араик Арутюнян – это разные люди, конечно. Араик был госминистром больше десяти лет, причем и в то время, когда происходила революция в Армении. Маилян больше десяти лет не являлся частью власти и только за год до этого стал министром иностранных дел. Я бы не считал Маиляна частью именно этой системы, и думаю, что все-таки более гражданская часть и те люди, которые хотели серьезных изменений, пошли на выборы, чтобы отдать свой голос Маиляну.
Вадим Дубнов: А в какой степени мы можем считать эти выборы продолжением «бархатной» революции 2018 года в Армении и непростых процессов после революции, которые происходили в самом Карабахе?
Конечно, было влияние того, что произошло в Армении, – выборы проходили более открыто
Арсен Харатян: В какой-то мере можно сказать, что, конечно, было влияние того, что произошло в Армении, – выборы проходили более открыто. Но очень много говорится, и уже есть официальные заявления о том, что не все было гладко как в ходе голосования, так и до выборов. Я был на пресс-конференции основной организации, которая проводила мониторинг, и они очень открыто и четко говорили о том, какие именно были правонарушения во время избирательного процесса: в какой мере был использован административный ресурс, в каких частях были серьезные правонарушения, в том числе, и тот факт, что иногда даже были случаи, когда людей в масках невозможно было идентифицировать по паспортам. Так что много всего еще будет говориться.
Вадим Дубнов: Кроме всего прочего, в этих выборах звучала дискуссия о том, насколько самостоятельным должен быть Карабах в отношениях с Арменией. Часть поддержки господина Маиляна, если я правильно понимаю, была организована именно этими силами, прежде всего, бывшим министром обороны Самвелом Бабаяном, который выступал за большую самостоятельность. Насколько этот вопрос был важен на этих выборах?
Я думаю, что Еревану будет комфортно работать в любом случае. Важно будет понять, какие коммуникационные каналы будут задействованы
Арсен Харатян: Этот вопрос о том, кого из кандидатов поддерживает Ереван, конечно, фигурировал, хотя ни один из кандидатов не позиционировал себя именно кандидатом Еревана, по крайней мере, на официальном уровне. Не было четкой идентификации, какого лидера или кандидата поддерживает Ереван.
Я думаю, что Еревану будет комфортно работать в любом случае. Важно будет понять, какие коммуникационные каналы будут задействованы – и на уровне парламента, и на уровне президентской администрации. Тут важнее понять, что скажут остальные кандидаты о результатах выборов и что будет происходить дальше, потому что на сегодняшний день, по закону, через две недели, 14 апреля, должен пройти второй тур выборов, но непонятно, будет таковой или нет.
Вадим Дубнов: Эти выборы – окончательная черта под теми волнениями и роптанием части карабахской элиты после революции или, наоборот, повод для их второй волны?
Арсен Харатян: Я думаю, что и на этот вопрос нет окончательного ответа. Мы не знаем, какие реакции будут сейчас с разных сторон и внутри Карабаха, какие могут быть политические торги, кто решит или не решит пойти в какую-либо коалицию. Вот такие процессы должны произойти, чтобы понять, какая будет новая антропология власти в Карабахе.
