Комическое в грузинской политике рождается из-за несоответствия между напыщенными формами и убогим содержанием. Жесты провинциальных актеров, изображающих римских сенаторов, могут ввести кого-то в заблуждение, как и глубокомысленные маневры, основанные (если выразиться помягче) на некоем базарном макиавеллизме. Но в финале лидеры все равно будут выглядеть как перепачканные кремом карапузы, которые упорно доказывают, что не трогали торт. Или как измазанные кровью маньяки – это уж как карта ляжет.
8 марта, в день, когда принято дарить цветы и пить шампанское (впрочем, шарм есть и в обратной последовательности), грузинские партии подписали соглашение об избирательной реформе благодаря тому, что послы дружественных держав убедили их пойти на компромисс. Скептически настроенные коллеги говорили, что радоваться рано и любая возможность интерпретации разрушит этот карточный домик на песке. И действительно, прыгая по граблям, зажигательный танец с саблями исполнила правящая «Грузинская мечта», а затем западных партнеров и (даже) местных комментаторов удивили ее противники.
Множество копий, сабель и грабель сломано вокруг утверждения «Пьяница обязательно выпьет, а вор украдет», но никто не спорит о том, обманет ли политик, получив хоть малейший шанс. 8 марта партии подписали два документа. В одном говорилось, что стороны поддерживают новую избирательную модель, и излагалась ее суть, а в другом они соглашались с тем, что «необходимо реагировать на действия, которые могут быть истолкованы как неуместная политизация судебных и избирательных процессов», и приветствовали «предложение президента о содействии».
Оппозиционные партии сразу же заявили, что «Грузинская мечта» тем самым обязалась освободить из тюрьмы бывшего мэра столицы Гиги Угулава, бывшего министра обороны (и не только) Ираклия Окруашвили и соучредителя радикально оппозиционного ТВ «Мтавари» Георгия Руруа. Первого суд признал виновным в растрате средств Фонда развития Тбилиси, второго – в участии в массовых беспорядках, третий обвиняется в незаконном ношении оружия. Правящая партия с нарастающей гневливостью отрицала наличие такой договоренности, но после острой критики со стороны европейских и американских законодателей, многие из которых использовали термин «политзаключенные», и все более прозрачных намеков дипломатов, президент Зурабишвили помиловала Окруашвили и Угулава. Затем представители «Европейской Грузии» и «Нацдвижения» заявили, что, если Руруа не будет освобожден, они не проголосуют за поправки в избирательное законодательство. Но тут «Грузинская мечта» уперлась рогом. Ее сторонники говорили, что Руруа еще не осужден и его чисто технически нельзя помиловать, и что даже если обязательство существовало, нигде не сказано, что освобождение должно предшествовать принятию поправок, а не наоборот и т.д.
Отказ «националов» и «еврогрузин» от голосования начал беспокоить посредников. «Для США важно, чтобы эти конституционные поправки были приняты при полной поддержке парламента, что станет очень важным позитивным результатом для полного успешного выполнения соглашения от 8 марта», – заявила посол Келли Дегнан. Представитель Германии Хуберт Книрш указал на совместное заявление фасилитаторов, в котором они призвали все стороны проголосовать, и сказал, что Руруа в соглашении не упоминался. После этого лидер «Европейской Грузии» Гига Бокерия заявил, что Книрш похож на «потерявшегося в переводе», и позже добавил: «Желательно, чтобы у такого важного игрока и такого друга, как Германия, в Грузии был бы более опытный посол». На сайте издания «Табула», главным редактором которого является его супруга Тамар Черголеишвили, появился материал с цитатами из старого интервью Книрша со спорной интерпретацией его оценки событий 20 июня 2019 года (т. н. ночи Гаврилова). Эту часть публикации позже отредактировали, но ее первоначальный вариант подхватили другие СМИ. Обратившись к Черголеишвили, заместитель посла Ян Биттнер отметил: «Мы установили, что вы исправили процитированные пассажи из интервью. Несмотря на это, мы все же призываем вас следовать международной журналистской практике, а значит, четко и наглядно признать распространение неверного высказывания и исправить его».
И, наконец, лидер Лейбористской партии Шалва Нателашвили предложил властям Германии отозвать «позорного посла, который работает на свой бизнес» и «финансируется режимом Иванишвили». Можно попытаться смягчить перевод и написать «постыдного посла», но легче от этого не станет.
Сам Георгий Руруа обратился к единомышленникам из тюрьмы и призвал поддержать поправки в третьем чтении, однако «националы» и «еврогрузины» все же отказались. Впрочем, «Грузинской мечте», благодаря содействию других депутатов, удалось их утвердить.
Посредники выразили сожаление в связи с тем, что «некоторые партии не приняли участия в голосовании». Член Европарламента Виола фон Крамон назвала отказ оппозиции «постыдным». А представительство Евросоюза в Грузии осудило атаки политиков и СМИ на Хуберта Книрша и призвало их «воздержаться от неуважительных нападок».
Сложно вспомнить случай, когда западные партнеры критиковали оппозицию так часто в короткие сроки. Разумеется, были и отдельные замечания, и острые оценки (например, 26 мая 2009 года, когда оппозиция хотела заблокировать железную дорогу, что очень взволновало тогдашнего посла США в Грузии Джона Теффта). Но обычно в такой тональности оценивали действия правящей партии, а не ее оппонентов. Это очень радует «Грузинскую мечту», которая в течение последнего месяца стремилась превратить дело Руруа в своеобразный (если использовать немецкий термин) «шверпункт» предвыборного периода и заставить «националов» с «еврогрузинами» сконцентрироваться на нем.
Согласно резолюции ПАСЕ №1900 (2012), заключенный может быть признан политическим вне зависимости от того, нарушил ли он закон или нет, «если лишение свободы является результатом очевидно несправедливого разбирательства, что, как представляется, связано с политическими мотивами властей». Детали дела Руруа действительно подталкивают к такому выводу. Но правящую партию, похоже, интересует не юридическая, а пропагандистская составляющая. Она будто бы восклицает: «Посмотрите, кого они защищают!» Недавно «лоялистские» СМИ опубликовали материалы, согласно которым Георгий Руруа в 2000 году был задержан в США за нарушение иммиграционного законодательства с документами на имя Давида Курцхалия. В Генеральной прокуратуре подтвердили агентству «Праймтайм», что тогда Руруа разыскивался Интерполом в связи с насильственным вымогательством, а 26 июня 2000 года его депортировали из США в Грузию.
В соцсети было вброшено письмо (от 10.06.2000) тогдашнего главы МВД Кахи Таргамадзе генпрокурору Джамлету Бабилашвили. По информации издания «Квира», в приложенном к нему списке имя Георгия Руруа фигурирует в связи с несколькими делами, находившимися в производстве в органах прокуратуры. Речь идет о нашумевшем в свое время убийстве Зазы Вепхвадзе, Гии Сванадзе и Тенгиза Чантладзе (22.12.93), похищении из здания парламента (!) Торнике Апакидзе, у которого вымогали 300 000 долларов под угрозой физического уничтожения (10.10.93), и вымогательстве в сентябре 1994-го 15 000 долларов у Марлена и Резо Шенгелия (угроза та же). А также об убийстве Александра Балиашвили в Республиканской больнице (15.07.94; прямо на койке, из автоматов), убийстве Бесика и Зураба Маруашвили и Гелы Капиашвили (25.09.94) и похищении в том же году сына Г. Осепаишвили, – угрожая убить его, отца вынудили выплатить 130 000 долларов. И, наконец, – об убийстве Заура Торадзе, его супруги и трех сыновей – Лаши, Кахи и Имедо Торадзе (03.03.92). Это преступление показалось жителям Тбилиси запредельно жестоким даже в те жуткие годы и, вероятно, является наиболее резонансным в списке, поскольку выжившая в тот день дочь и сестра убитых Тамар Торадзе постоянно обвиняет Георгия Руруа и связанных с ним людей в уничтожении своей семьи. Она написала книгу о тех событиях, потребовала у прокуратуры расследовать дело, и та обратилась за правовой помощью к американским коллегам, поскольку Торадзе – гражданка США. Бывший министр обороны Давид Тевзадзе, комментируя в Facebook вышеупомянутое письмо, отметил: «Насколько я знаю, среди перечисленных здесь преступлений не хватает нескольких… в том числе одного убийства, у которого есть свидетель». А адвокат Руруа Дито Садзаглишвили обвинил власти в организации «грязной кампании» и заявил, что «на основе этих выдуманных сплетен они хотят создать мнение, что Руруа плохой человек» («Нетгазети»). Георгий Руруа не был осужден в связи с перечисленными делами, и они не имеют отношения к нынешним обвинениям, но здесь следует отделить друг от друга правовой, политический и психологический аспекты. Людей, которые с давних пор убеждены, что он совершал страшные преступления, немало, они пишут об этом в СМИ и соцсетях, цитируют обвинения Тамар Торадзе и сестры Зазы Вепхвадзе – Мии Вепхвадзе, создавая насыщенное информационное поле, что ставит защитников Руруа в очень непростое положение.
«Грузинская мечта» (а, кстати, что она делала до сих пор в связи с упомянутыми делами?), как и перед парламентскими выборами 2016 года, стремится перенести борьбу на территорию прошлого, где чувствует себя сильнее противников. На минувшей неделе из Германии (опять Германия!) в Грузию экстрадировали бывшего руководителя Департамента исполнения наказаний Давида Чакуа. Вместе с Бачо Ахалая, Резо Чарбадзе и Мегисом Кардава он был осужден по делу о провоцировании тюремного бунта 27 марта 2006 года, в результате жестокого подавления которого погибли семь заключенных. Михаил Саакашвили в свое время наградил Чакуа орденом Чести «за эффективную работу в системе исполнения наказаний» и присвоил ему звание генерал-майора юстиции. В 2012-м после нашумевшего скандала со сделанными в тюрьме видеозаписями его сместили с поста, а когда «националы» проиграли выборы, он спешно покинул страну. Чакуа обвиняют и в организации пыток и по ряду других эпизодов, но в рассматриваемом контексте важнее всего беспорядки в тюрьме. Елена Тевдорадзе, возглавлявшая тогда парламентский комитет по правам человека и находившаяся на месте событий, утверждает, что непосредственно перед тем, как спецназ открыл огонь, Зураб Адеишвили, Вано Мерабишвили, Бачо Ахалая и Гига Бокерия уединились для совещания. О присутствии Бокерия в разное время говорили в интервью и некоторые другие лица, впрочем, он утверждает, что «никогда не бывал внутри тюрьмы, когда находился во власти», и не участвовал в принятии каких-либо решений в связи с теми событиями («Имеди»).
«Грузинскую мечту» вряд ли прельщает перспектива досконального расследования и нервных дебатов с западными коллегами о резолюции №1900 и термине «политзаключенный». Но, рассказывая о подобных эпизодах, она способствует тому, чтобы «Нацдвижение» и «Европейская Грузия» ассоциировались исключительно с пытками и убийствами.
Положение «еврогрузин» усложнилось в большей степени, поскольку именно они, благодаря связям за рубежом, стремились взять на себя функции некоего МИДа оппозиционных партий, которые требовали провести избирательную реформу. Их деятельность казалась успешной в период, когда партнеры призывали «Грузинскую мечту» пойти на компромисс, а также освободить находящихся в тюрьме политиков. По счастливому для них совпадению, в то же время американская компания Frontera небезуспешно пыталась привлечь внимание Госдепартамента и законодателей США к несправедливым, по ее мнению, действиям грузинского правительства. Это помогло его политическим оппонентам, но чуть позже власти предложили компании пойти на мировую, и влияние данного фактора, по крайней мере – временно, снизилось. Позже они приняли два решения, которые вызвали критику как внутри страны, так и на Западе, – отказались от голосования по избирательной реформе вопреки призывам посредников (сегодня те, пусть сдержанно, хвалят «Мечту» за утверждение поправок), и начали нервозную, почти психическую атаку на посла одной из ключевых стран-партнеров.
В первой половине 2020 года в политике оппозиционных партий возник своеобразный «внешнеполитический перекос». Произошло это не от хорошей жизни – акции второй половины 2019 года показали, что противники Иванишвили не в состоянии надавить на него с улицы. Они выводили на митинги слишком мало людей, а «Грузинская мечта» провела ряд контракций с психологическим, иногда физическим давлением на оппонентов и 14 декабря устроила грандиозное собрание сторонников на площади Свободы. В таких условиях важность апелляции к демократическим странам значительно возросла. Процесс шел удачно, но в какой-то момент «еврогрузинам» и части их союзников (например, Георгию Вашадзе), возможно, стало казаться, что активизация Запада – исключительно их заслуга, а не естественная реакция на действия Иванишвили, который торпедировал обещанную реформу и повел себя как-то уж слишком авторитарно. В их заявлениях появился не вполне здоровый подтекст, вроде «Делайте, как мы говорим, а не то Запад вам покажет». Впрочем, июньский срыв, скорее всего, был следствием не только головокружения от успехов, но и более давних событий.
Скрытый конфликт между Михаилом Саакашвили и будущими «еврогрузинами» начался задолго до того, как они проиграли выборы в 2012-м. Тяга к единовластию сталкивалась с неудовлетворенными амбициями, стороны расходились по вопросам тактики, противоречия накапливались. После выборов 2016-го в «Нацдвижении» едва не произошел «дворцовый переворот», который мог лишить Саакашвили реальной власти в партии, но он в последний момент принял меры и раскол стал неизбежным. Одно из противоречий тогда возникло между курсом Саакашвили на «блиц-революцию» с опорой на ограниченные ресурсы «Нацдвижения» и стремлением Бокерия создавать альянсы, изолирующие «Грузинскую мечту», с уступками в пользу потенциальных союзников, признанием некоторых ошибок прошлого и т.д.
Его стратегия, казалось бы, начала приносить плоды в первой половине 2020-го, часть комментаторов даже стала называть всю оппозицию «объединенной», но, вероятно, из-за того, что вдохновители процесса испытывали дефицит политических и репутационных ресурсов; партия «Лело» «сорвалась с крючка» и отказалась от выдвижения единых кандидатов в мажоритарных округах. Можно ли было предотвратить это, пообещав Мамуке Хазарадзе пост премьера в коалиционном правительстве? Партия Саакашвили почти наверняка отмела бы подобную идею с порога. Отдаляясь, Хазарадзе сказал в эфире ТВ «Пирвели», что, скорее всего, не выставит кандидата в Вакийском мажоритарном округе, где собирается баллотироваться Элене Хоштария из «Европейской Грузии». Судя по результатам выборов, Вакийский округ относится к «националам» и «еврогрузинам» хуже других в столице, их партия проиграла там даже на пике возможностей, в 2008-м, и получила Вандею в сердце Тбилиси. А в 2016-м Хоштария набрала в Ваке 22,25% в первом туре и 24,48% во втором (у победителя, Бидзины Гегидзе из «Грузинской мечты», было 48,94% и 75,52% соответственно). Не исключено, что Хазарадзе решил уступить не самый перспективный для оппозиции округ и столь малой ценой заблокировать критику со стороны «еврогрузин», а заодно и «националов». С ними не собираются сближаться ни «Альянс солидарности», сформированный независимыми депутатами парламента, ни представители «Новой платформы» – Алеко Элисашвили, Леван Коберидзе и Анна Долидзе. А о союзе с «Альянсом патриотов» и радикальными консервативными группами речи вообще нет. Каждое из этих объединений слабо по отдельности, но вместе они создают многообразную альтернативу, что не позволяет думать о едином фронте и «окружении» власти, как в 2012-м.
Таким образом, «стратегия альянсов» Бокерия уперлась в естественные пределы, обозначенные, прежде всего, прошлым «Нацдвижения». Силы, объединившиеся вокруг кандидатуры Григола Вашадзе во втором туре президентских выборов 2018-го, получили пополнение, но его качество спорно. К примеру, риторика Шалвы Нателашвили может показаться кому-то электорально перспективной, но ведь он, как Владимир Жириновский, если подумает что, так непременно скажет, даже если реплика будет начинаться с обращения вроде «Ну, вы, послы позорные…» (кстати, в 1989 году Нателашвили окончил аспирантуру Дипломатической академии МИД СССР). Этому объединению, вероятно, не удастся избавиться от ярлыка «националы» и смежных ассоциаций из-за доминирования соответствующих элементов. А наличие «Другой оппозиции» и партии Хазарадзе, претендующей на роль ее флагмана, почти наверняка подтолкнет «Нацдвижение» к радикализации с опорой на биполярную модель «мечтатели-националы», как в 2016-м. Что, в свою очередь, быстро приведет к вытеснению «стратегии Бокерия» «стратегией Саакашвили», который, возможно, усмехнется и снисходительно бросит: «Я же говорил!», и «еврогрузинам» это вряд ли понравится.
«Умный человек не делает все ошибки сам, он дает шанс и другим», – сказал как-то раз Уинстон Черчилль, и он, несомненно, был прав.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
