Что сейчас для нас главное? Для нас сейчас главное с минимальными потерями доковылять до дня выборов. Со дня на день страсти разгораются, и в стране все сильнее пахнет маразмом и серой. Собрать и опубликовать бы все предвыборные обещания и уверения наших политиканов, получится книжка безумнее, чем «Записки сумасшедшего». Она же потом может послужить историей болезни для некоторых особей при поступлении в психоневрологический диспансер.
Но... какая же это все-таки скука, господа. На что мы тратим лучшие годы нашей жизни? На политвозню и политгрызню! Кстати, худшие годы тоже на это тратим. Я давно уже ушел во внутреннюю иммиграцию и приспособился наблюдать со стороны. Но большинство людей всерьез думают, что все это всерьез! Ребята, всерьез на это смотреть категорически не рекомендуется. Воспринимая увиденное и услышанное через нервы, можно тронуться умишком. А нервные клетки, как говорят древние, не восстанавливаются. Хотя, по последним данным вездесущих британских ученых, оказывается, это не совсем так. Восстанавливаются нервные клетки! Ну, может, не совсем они восстанавливаются, но функции погибших клеток берут на себя другие нейроны. А этих нейронов у нас тьма-тьмущая. Природа заложила в мозг очень большой запас прочности, так что нервничайте на здоровье. Это я сейчас пошутил. Нервничать, тем более в связи с предстоящими выборами, не надо. Все равно лучше уже не будет, если что и изменится, то только в сторону ухудшения, судя по многовековому опыту жития-бытия. И вообще, зачем нервничать, когда все за нас уже давно решено? Так что расслабимся и спокойно будем ждать конца. Ведь каждый конец – это еще не конец, как сказал поэт. Конец – это чье-то начало.
Но все эти выборы-шмыборы – ерунда по сравнению с мировой литературой (каков переход, не правда ли? Не слабее, чем у Набокова Владимира Владимировича). На днях было очередное награждение Нобелевской премии за литературу, и ее получила 77-летняя американская поэтесса и эссеист Луиза Глюк. К сожалению, ничего про нее я сказать не могу, это имя слышу в первый раз. Но само событие сподвигло меня стряхнуть с себя политическую грязь и накатать пару строк про вечный жанр, про литературу. А точнее, про книги.
Мой отец был очень книжный человек. Всю жизнь он покупал книги. На выходные ходил в Кировский парк, где собирались книголюбы и книгоноши. Там шла торговля и обмен книгами, которые всегда были в СССР в дефиците. Отец при любой возможности подписывался на собрания сочинений, в общем, любил он это дело и мне тоже передал сие увлечение. Я тоже книгочей и книголюб. В свободное от раздумий время я хожу по книжным развалам и по дешевке покупаю старые книги. Новые книги очень дорогие, я их рассматриваю как музейные экспонаты и даю себе слово, как только разбогатею, начну их покупать. Но недавно, буквально на днях, я решил навести порядок в своей библиотеке. У меня на полках книги стоят-лежат в два ряда. Мне трудно назвать точное количество, но, наверное, их больше тысячи. Я решил систематизировать свою библиотеку и начал ее перебирать. Перебирая, я сразу, как это и бывает, завис на первых же книгах. Я брал книгу, перелистывал, вспоминал сюжет, и мне становилось радостно и молодо. Потом я понял, что с такими темпами я задачу не решу, а задача у меня была – отобрать книги, которые у меня в двух, а то и в трех экземплярах, и подарить тем, кому они любы. Таких книг набралось немалое количество. Я начал звонить и радовать друзей, что вот, мол, отрываю от сердца, приходите и забирайте. Но, к моему удивлению, кому я не звонил, все вежливо благодарили и отказывались. Некоторые даже сами предлагали меня осчастливить десятком-другим книг. Пятьдесят лет тому назад мой отец ночь простоял на проспекте Руставели около магазина подписных изданий, чтобы подписаться на Бунина, а сегодня я ищу желающего, кто бы захотел его у себя приютить. Притом совершенно бесплатно, только за спасибо. Я продолжал звонить и предлагать, но результат был отрицательный.
Почему так произошло? А потому, что мое читающее поколение все это уже читало-перечитало. А наши дети перестали читать. Нет, они читают, но не с такой интенсивностью и скоростью, как это делали мы. Понятно, почему так происходит; благодаря Его Величество Интернету сегодня столько интересных развлечений, что до художественной литературы руки уже не доходят. А если вдруг что захочешь прочитать, то можешь сделать это, не отходя от монитора. Сам я тоже наловчился читать в компьютере, штук 30 книг я так и прочитал, хотя держать книжку в руке мне намного комфортнее.
Не удалось мне пристроить лишние книжки. Я сидел и смотрел на стопки книг, лежащих на полу, и думал, что же мне с ними делать? Если в подарок их никто не принимает, то тогда, подумал, пойду-ка другим путем. Решил оставить себе только те книги, к которым я периодически возвращаюсь и читать которые через монитор грешно. Отложил то, что продолжает богатить мне душу (русскую литературу XIX века, парочку французов, англичан, немцев и американцев), протер их тряпочкой, водрузил обратно на полки, и стало мне уютно. Но осталось еще много книг (всякие Чейзы, Гарднеры, Платовы, Хмелевские, Дины Кунцы, Томы Кленси и т.д.). Смотрю на них, думаю, куда мне это все девать? Может, передать какой-то церкви? Но, нет, плохая идея, могут не понять, если я понесу в храм Франкенштейнов, Эммануэлей Арсан, Дракул, Жюстин и прочую готику.
Посоветовали мне связаться с добрыми людьми, которые приходят на дом и вывозят все ненужные книги. Даже платят по пятнадцать тетри за килограмм. 15 тетри – мало конечно. Получается, что за 30 томов Диккенса я получу около двух лари, когда их художественная ценность не подается оценке. Но жизнь есть жизнь. Я уже Диккенса читать не буду. Мои дети если захотят, прочтут его на английском (есть подозрение, что не захотят, пусть они меня простят за такие подозрения), так что лучше взять за них два лари, и знать, что книги попали в добрые руки.
Нашел номера телефона, начал звонить. И мимо. Никто уже не желает приходить, платить копейки и затем, надрываясь, выносить многотомники из квартиры. Рынок, сказали мне, перенасыщен старыми русскоязычными книгами, и новые партии не понадобятся ближайшие 30 лет. А может, и вообще никогда.
Я узнал, что на проспекте Церетели есть пункт приема макулатуры. За десять килограммов старой литературы можно получить одну новую книжку. Вопрос, конечно, интересный. Но тащить на своем горбу около полтонны книг и за собрание сочинения Дюма получить какого-нибудь псевдописателя Бугадзе, поверхностного Турашвили или дурнопахнущего современного постмодерниста, это уже пахнет святотатством со взломом. Так что проект со сдачей в макулатуру я с гневом отмел.
Библиотеки! В стране остались библиотеки, вспомнил я, они будут очень рады такому подарку. Звякнул в пару библиотек, сказал, придите, забирайте, дарю, мол, по щедрости душевной. Библиотеки поинтересовались, а на каком языке книги? Узнав, что книги русские, они вежливо отказались, сказали, что русские книги у нас уже неактуальны. А одна библиотекарша даже обозвала меня прихвостнем Путина, что я пытаюсь влезть с оккупантскими книгами в их святая святых.
Я осторожно повесил трубку телефона и пожалел, что затеял всю это возню.
Так что мало-помалу снова стал я возвращать книги на полки, и под конец библиотека приняла первозданное положение.
На том мое сердце и успокоилось, пусть будет, как было, и не надо ничего менять.
P.S. А вчера я проходил мимо книжного развала. Не удержался, остановился и начал перебирать книги. Когда пришел в себя, уже три книги были мною куплены.
И кто их будет читать после меня?
Очень грустная история, не правда ли?
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
