В Абхазии, как и в Грузии, продолжает бурно обсуждаться трагедия, произошедшая во вторник 6 апреля, когда в разделяющем эти государства нижнем течении реки Ингур утонуло четверо жителей Абхазии с грузинским гражданством – Елгуджа Гвалия (1974 г. р.), Маквала Гамисония (1981 г. р.), Тамуна Цатава (1991 г. р.) и Тамази Басландзе (1959 г. р.), проживавшие в селе Царча Ткуарчальского района и пытавшиеся нелегально перебраться на левый берег реки. Их тела – сперва три, а потом и четвертое, были обнаружены на следующий день на берегу у села Шамгона Зугдидского района Грузии.
Во все века, особенно во время паводков, Ингур уносил жизни людей, пытавшихся переправиться через нее вплавь и вброд, но не справившихся с бурным потоком (яркие картины этого описаны в прозе классика грузинской литературы Константинэ Гасахурдиа). Но почти уже три десятилетия, после того, как для Абхазии тут пролегла ее государственная граница с Грузией, эти трагические истории приняли политизированный окрас. Никогда, впрочем, за эти десятилетия при переправе через реку не гибло сразу столько людей (по неофициальной информации, все они были родственники, в том числе муж с женой)…
Конечно, подавляющее большинство откликов как в грузинском, так и в абхазском сегментах Фейсбука – это соболезнования родным и близким погибших. Но дальше начинаются, как говорится, «разночтения», поскольку, что было совершенно предсказуемо, в причинах трагедии и простые интернет-пользователи, и руководители госструктур начинают обвинять «противную сторону».
Так, премьер- министр Грузии Ираклий Гарибашвили на заседании правительства страны заявил: «…Люди стали жертвами этой угнетающей оккупации… Российские оккупационные силы по-прежнему грубо нарушают основные права наших граждан, и они несут полную ответственность, что уже юридически признано Европейским судом по правам человека». Министерство иностранных дел Грузии сообщило, что «задействованы все имеющиеся в его распоряжении дипломатические рычаги, чтобы поставить вопрос на самом высоком уровне во всех соответствующих международных форматах».
В свою очередь, Министерство иностранных дел Абхазии вчера вечером опубликовало заявление, в котором отреагировало на обвинения грузинской стороны:
«Как и следовало ожидать, в Грузии данное трагическое событие стало лишь очередным поводом для нагнетания истерии и предметом для политических спекуляций. Как официальные грузинские власти, так и их политические оппоненты озабочены не самим фактом гибели людей, сколько возможностью продемонстрировать свой наигранный патриотизм и в очередной раз обрушиться с абсолютно беспочвенными обвинениями в адрес России».
Обстоятельства данного инцидента расследуются правоохранительными органами Республики Абхазия, отметили в ведомстве. Абхазский МИД выразил соболезнования родным и близким погибших и призвал жителей приграничных районов республики пересекать государственную границу в установленных пунктах пропуска.
По данным Службы госбезопасности Абхазии, граждане решились на незаконный переход госграницы, чтобы избежать обязательного пятидневного карантина, введенного грузинской стороной в отношении лиц, въезжающих из Абхазии в Грузию. Примечательно, что и в Грузии раздаются голоса, обвиняющие официальный Тбилиси в том, что он не сделал в этом плане исключение для жителей восточных районов Абхазии.
«Эхо Кавказа» попросило сегодня дать свою оценку ситуации абхазского эксперта Лиану Кварчелия. Вот что она сказала:
«Грузинская сторона обвиняет в этой трагедии российскую сторону исключительно для того, чтобы подтвердить этот свой необоснованный тезис о том, что Абхазия – это оккупированная территория. Хотя раздаются также голоса в Грузии, такие же негативные, в адрес руководства Абхазии по поводу закрытия пропускных пунктов. Что на это можно ответить? Что касается обвинений в адрес российской стороны, то это все абсолютно политизированные заявления, как я уже сказала, связанные с тем, что они отрицают наличие конфликта с Абхазией, не хотят признавать Абхазию в качестве стороны переговоров, И поэтому эта тема якобы оккупированных территорий все время звучит в их выступлениях. Это первое. Второе – то, что касается обвинений в адрес абхазской стороны. У нас есть официальный переход через грузино-абхазскую государственную границу по реке Ингур. Это основной контрольно-пропускной пункт. Поэтому обвинять абхазскую сторону в том, что она препятствует переходу границы, сейчас как бы тоже нелогично. Другое дело, что действительно в свое время закрытие… Может, и не надо было пять-шесть пунктов пропуска на Ингуре иметь, но если бы оставались еще два – один в верхней зоне, другой в нижней зоне, я думаю, это помогло бы населению, особенно сельским пенсионерам, которые вынуждены ездить в Грузию за получением пенсий и различных пособий, облегчило им жизнь. Эти люди выживают за счет этого. Но в любом случае контрольно-пропускной пункт есть, люди могут через него переходить. Есть еще одни аспект, и он очень важный. Люди, которые переходили реку вброд, видимо, понимали, что если они пойдут через официальный КПП, их оставят на той стороне на пятидневный карантин. Это, видимо, и сподвигло их на такой шаг».
Когда мы обратились за комментарием к Уполномоченному по правам человека Республики Абхазия Асиде Шакрыл, она сказала, что пока изучает материалы, связанные с этой ситуацией (в частности, ведется следствие прокуратурой Гальского района), но порекомендовала ознакомиться с опубликованным на сайте Уполномоченного чуть более месяца назад, 1 марта, обращением к президенту Абхазии. Приведем несколько цитат из этого документа:
«Государственная граница с Грузией была закрыта распоряжением № 101-рп и.о. Президента Республики Абхазия В. Р. Бганба от 14 марта 2020 г. в связи с увеличением в Грузии количества лиц, больных коронавирусной инфекцией COVID-19… В течение года граница открывалась 5 раз (на несколько дней каждый раз) в целях предоставления гуманитарного коридора для возвращения жителей Абхазии, пребывавших на тот период на территории Грузии. Также с 15 октября по 30 декабря 2020 года был открыт гуманитарный коридор для граждан Грузии, получателей пенсий и социальных пособий. …Из-за продолжающегося функционирования абхазо-грузинской границы в режиме ограничения многие жители Галского района Абхазии оказываются ограниченными в своих правах, что не может не восприниматься жителями грузинской национальности Восточных районов Абхазии как дискриминация.…Как известно, большое количество жителей Абхазии (в большей степени – жителей Галского района), страдающих хроническими заболеваниями, лечатся в грузинских медучреждениях. Многим из них приходится время от времени ездить в Грузию для того, чтобы пройти необходимый курс лечения. Также из-за ограничений пропускного режима на КПП «Ингур» основное население Галского района, являющееся получателями грузинского социального пособия, не могут получить его в Абхазии, следовательно, им для этого необходимо выезжать в Грузию. Таким образом, без возможности свободно передвигаться и удовлетворять свои базовые потребности на протяжении почти года, население района оказалось в тяжелой ситуации. Все это привело к тому, что участились случаи нелегального перехода границы жителями Галского района (зафиксировано около четырех тысяч случаев), которым за административное нарушение вменяется административный штраф в размере 4800-6000 рублей, что становится для них дополнительным финансовым бременем. Кроме этого, нелегальный переход границы исключает возможность контролировать ситуацию с распространением инфекции Covid-19».
Асида Шакрыл обратилась к президенту республики Аслану Бжания с просьбой «рассмотреть вопрос о целесообразности продолжения режима ограничения перехода на абхазо-грузинской государственной границе, введенного 14.03.2020 г., и принять необходимые решения, учитывающие необходимость соблюдения прав человека и предусматривающие все меры безопасности, связанные с защитой населения от распространения коронавирусной инфекции».
Впрочем, как известно, ситуация с коронавирусной пандемией в разных странах весьма неустойчива, волноообразна, и потому многие выступают против поспешности с отменой всех карантинных мер. Так или иначе, решать это руководству Абхазии.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
