В Грузии постепенно начинается восстановление туристического сектора. Несмотря на отсутствие запредельных ожиданий, даже минимальное количество туристов уже будет сигналом того, что если не в этом, то в будущем году туристическая индустрия, играющая ключевую роль в экономике страны, вернется к потерянным показателям.
Пандемия много чему научила население Грузии и преподнесла ему ряд болезненных уроков – в первую очередь, что в мире нет ничего гарантированного. Если вы почему-то решили, что то или иное достижение зацементировано и никогда не будет потеряно, – что ж, вы ошибаетесь. Стоит природе один раз щелкнуть пальцем, – и ваши миллиарды плачут горькими слезами.
Конкретно по туризму: пандемия нанесла болезненный удар по карикатурному грузинскому национализму, который делил туристов на «желательных» и «нежелательных» – главным образом по расовому признаку… Что ж, благодаря пандемии Грузия дошла до такого состояния, когда готова приветствовать всех туристов, вне зависимости от расы и вероисповедания, – русских, украинцев, европейцев, арабов, иранцев, турок, индусов… Лишь бы приехали.
Роскошь выбирать между туристами, которые нравятся и которые не нравятся – не для туристической страны, которая просто обязана с одинаковыми достоинством и уважением принимать всех гостей… Ведь пандемия показала, насколько уязвимо туристическое благополучие. Пользуйтесь тем, что есть, и поймите наконец, что нет хороших и плохих туристов, а есть ваша ксенофобия.
Так или иначе, сейчас у страны главная задача – это восстановить туристический сектор до уровня 2019 года. А вот следующая цель должна быть куда более сложной и масштабной – снизить зависимость от туризма, которая на сегодняшний день критическая.
Туристы – это наши нефть и газ, без которых экономика впадает в глубокую кому, и эта реальность крайне опасна. Туризм – очень чувствительный сектор, который зависит от всего на свете. Если один раз кто-то неправильно чихнул в неправильном месте, можете быть уверены: ваши отели опустеют, люди останутся без работы, а население – без доходов.
Известно, что высокая зависимость экономики от туризма – наглядный показатель отсталости. И на примере Грузии это видно невооруженным глазом.
Сегодня, по сути, есть две, практически не пересекающиеся друг с другом Грузии, – туристическая и нетуристическая. В первой жизнь обретает какую-то осмысленную форму, людям есть чем заняться, там меньше бездельников и криминала, там города обновляются и внешним обликом постепенно приближаются к восточноевропейским стандартам.
При всем моем скептическом отношении к зависимости от какого-либо одного сектора экономики, могу признать, что туризм – это лучшее, что случилось с Грузией после получения независимости.
До того как сюда начали прибывать иностранцы, Грузия была одной большой помойкой, с обшарпанными зданиями, разрушающейся инфраструктурой, уличной торговлей в гораздо больших масштабах, чем сегодня. В общем, глухая, бесперспективная страна на смертном одре.
Туризм до неузнаваемости изменил города и регионы, которых коснулся. Однако, к сожалению, нетронутым осталось больше половины Грузии, которая в туризм никак не включена, и там мы имеем 90-е годы – мрак, разруху, трущобы, массовое бегство населения.
Это две, по сути, разные страны, которые друг от друга может отделять пара километров: в одном месте кипит жизнь и буквально рядом – явные признаки деградации и вырождения.
Развитие туристической индустрии в Грузии также показало, в чем главная причина отсталости страны – и это не плохое правительство (хотя оно плохое) и не какие-то объективные обстоятельства (хотя они есть). Главная причина – само неправильное устройство страны. Вся ее структура, в том числе и демографическая, – полностью исключает какой-либо прогресс.
Сегодня в Грузии как минимум 1,5 млн человек, которые вообще не включены ни в какую деятельность, хоть как-то соответствующую стандартам хотя бы конца XX века. Назвал бы «балластом», если бы речь не шла о людях.
Бесперспективные, умирающие села, в которых процветают натуральное хозяйство, беспробудное пьянство и безделье… Им не помочь государственными субсидиями и разговорами о поддержке «сельского хозяйства» – проблема в том, что в грузинских селах нет никакого «сельского хозяйства» в современном понимании.
Десятки тысяч крестьян машут мотыгами на приусадебных участках, чтобы получить ничтожный урожай, – и так десятки, сотни лет, без малейшего движения вперед. Грузинское село неизбежно умирает, так как оно устроено по модели XIX века и совершенно неконкурентоспособно с современными селами, ориентированными на фермерские хозяйства и аграрный бизнес.
Небольшие районные центры, не имеющие притягательности для туристов, – беспросветные, отсталые, с нулевой экономикой, все эти Самтредиа-Харагаули-Гурджаани-Дедоплисцкаро. Там – полная тьма, стопроцентная безработица, криминализация мозгов населения.
Люди оттуда бегут целыми классами: после окончания школы в этих медвежьих углах практически никто не остается – все бегут либо в Тбилиси, либо в Европу. Дело там не только в безработице – в некоторых из глухих провинциальных городов есть какая-то работа, есть даже несколько гигантских предприятий вроде Зестафонского завода ферросплавов или Каспского цементного завода. Однако это не слишком помогает. В грузинской провинции отсталость носит ментальный характер, и ее не исправить мерами финансового характера.
Не то чтобы там происходит что-то, чего нет в туристических центрах, – наркоманы, бездельники, игроманы, дефицит кадров, криминализация мозгов – все это есть в Тбилиси, Батуми, Боржоми и т.д. Но в глухих, умирающих провинциальных городах – это тотальное, всеобщее явление.
Там, где есть туризм, традиционно-советскому образу жизни удалось создать хоть какую-то альтернативу. Там, где его нет, – время остановилось.
Процесс идет своим ходом: первыми вымирают села, которые лет через 30 опустеют, и там останется небольшое население, каста крупных фермеров – как оно и должно быть. Небольшие и лишенные перспективы нетуристические города немного погодя, но разделят их судьбу: когда какой-нибудь провинциальный город покинет последний выпускник школы, включится обратный отсчет.
Грузия сейчас находится в сложнейшей стадии переформатирования целой страны, которая неизвестно когда и как закончится, и неизвестно, дотянет ли она вообще до конца это переходного периода.
Так или иначе, но в нынешней версии Грузия нежизнеспособна, и вопиющий контраст между туристической и нетуристической ее частью – наглядно это подтверждает.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
