Accessibility links

«Политическое решение». Что стоит за требованием закрыть «Мемориал»


Акция поддержки "Мемориала" у здания Верховного суда России. 25 ноября 2021 года
Акция поддержки "Мемориала" у здания Верховного суда России. 25 ноября 2021 года

Верховный суд России 25 ноября приступил к рассмотрению иска Генеральной прокуратуры страны о ликвидации внесённого в реестр "иностранных агентов" Международного историко-просветительского общества "Мемориал" ("Международный Мемориал"). Следующее заседание состоится 14 декабря.

По мнению Генпрокурора России Игоря Краснова, организация систематически нарушала закон об иностранных агентах, а именно не ставила соответствующей маркировки на своих материалах. Правозащитники называют действия российских властей политическим давлением и заявляют, что у российских властей нет законных оснований для ликвидации организации.

Общество "Мемориал" – одна из старейших правозащитных организаций в России, она была создана в 1989 году при участии академика и правозащитника Андрея Сахарова. Главным направлением её деятельности стало сохранение памяти о жертвах сталинских репрессий. Также "Мемориал" выступает в защиту политзаключённых.

Спустя более 80 лет после начала событий Большого террора родственники репрессированных ищут информацию о своих родных и хотят увековечить память о них. "Международный Мемориал" – организация, которая им в этом помогает, находится под угрозой ликвидации. Вместе с ним может быть ликвидировано и его структурное подразделение – пермское отделение "Мемориала".

Пулевые отверстия в виде пятиконечных звезд

Фотография, которая за последние пару недель распространилась в интернете, была сделана 1 мая 1989 года на Комсомольском проспекте в Перми. Накануне демонстрации трудящихся члены местного "Мемориала" попросили художников нарисовать плакаты. Их и несли в первомайской колонне репрессированные и их родственники. Это был первый выход мемориальцев в городскую среду.

Колонна родственников репрессированных на первомайской демонстрации в Перми, 1989 год
Колонна родственников репрессированных на первомайской демонстрации в Перми, 1989 год

У партийных бонз был шок. Никто не ожидал, что среди красных флагов и номенклатурных лозунгов будет такой: "Мемориал – движение совести". Люди несли плакаты с изображением уничтоженных в годы Большого террора людей с простреленными головами и годами их жизни. Причем пулевые отверстия на затылках были изображены в виде пятиконечных звезд. Стилистически это напоминало современный "Бессмертный полк", но без фотографий – у многих в семейном архиве их просто не было.

"Я думаю, что его били, и он опух"

Женщина с плакатом с цифрой 7 – доцент кафедры общего и славянского языкознания Пермского университета, дочь "врагов народа" Нонна Петровна Потапова. В 1937 году, когда ей было 9 лет, ее отца Петра Федоровича Галанинского, начальника заготовительной конторы Камского речного пароходства, арестовали. Маме удалось добиться свидания с отцом. Вот как Нонна Петровна описывала ту встречу:

Мне тоже говорил, что "я скоро приду, и мы будем вместе"

"Я очень хорошо помню комнату, в которой свидание происходило. Папа вышел, подхватил меня на руки. Он очень изменился. Всегда худощавый, он как будто пополнел. Я думаю, что его били, и он опух. Он говорил маме, что "все, что говорят обо мне, это все не так, я ни в чем не виноват", что "все обойдется, и поэтому не волнуйся". Мне тоже говорил, что "я скоро приду, и мы будем вместе". Затем его увели. Свидание длилось около получаса".

Нонна Петровна Потапова
Нонна Петровна Потапова

Сентябрьской ночью чекисты пришли за мамой Нонны Юлией Константиновной Галанинской. Девочка спала. Мамина сестра перенесла спящую Нонну к соседям. Сотрудники НКВД описали все имущество, а потом выдали тёте справку, что ребенок передается на ее воспитание. Утром тетя рассказала девочке, что маму арестовали, но она скоро выйдет.

Юлия Константиновна находилась в тюрьме напротив Егошихинского кладбища. Нонна вспоминает, как однажды она вместе с тетей рано утром пошли передавать маме передачу. Им пришлось простоять в очереди весь день, домой они вернулись уже в сумерках.

На одном из свиданий Юлия Константиновна рассказала своей сестре, что слышала в тюрьме слух, что ее муж подписал все, что от него требовали. Петра Федоровича обвиняли в том, что он шпионил в пользу Польши и вел подрывную деятельность в Камском речном пароходстве. Его увезли в Свердловск, где его судила "тройка", суд длился 15 минут. В январе 1938 года его расстреляли.

Ее приговорили как "жену изменника родины" к восьми годам лагерей

После того как Юлию Константиновну задержали, одна из ее сестер активно писала письма Берии, в Камское речное пароходство, в НКВД о том, что ее сестра ни в чем не виновата, что она честная женщина и ничего не знала, что происходит у папы. Дело пересмотрели. Ее приговорили как "жену изменника родины" к восьми годам лагерей.

Сначала Юлия Константиновна попала в АЛЖИР (Акмолинский лагерь жен изменников родины), а потом ее перевезли в лагерь в Казахстане. После освобождения она рассказывала своей взрослой дочери, что выжила только потому, что ее подруга по лагерю работала на ферме и ей разрешали брать там сыворотку – то, что сливается после творога.

Чтобы защитить девочку от клички "дочь врага народа", родственники предложили Нонне взять их фамилию. "Не помню, чтобы у меня были какие-то возвышенные чувства, что я должна сохранить фамилию папы, что я не предам папу, нет. Просто я сказала: "Нет, я не буду менять фамилию", – вспоминала Нонна Петровна.

Для нее она стала чужой, поэтому она не могла ее назвать мамой

Она рассказывала, что никогда не скрывала судьбу своих родителей. Даже когда принимали в пионеры, в комсомол, при поступлении в университет, она честно говорила, что ее родители арестованы: "Я не была одиночка. Еще у многих были арестованы родители: у одной подруги, у другой".

Юлия Константиновна вернулась из лагеря, когда Нонне Петровне было 19 лет. Она вспоминала, что для нее она стала чужой, поэтому она не могла ее назвать мамой: "Когда я открыла дверь и впустила ее, то увидела: это не она, это был совсем другой человек. "Дорогая Нонночка!" – Она меня хочет поцеловать, а я не могу".

Первая постсоветская организация

Пермский "Мемориал" был основан 12 декабря 1988 года, еще до регистрации большого "Мемориала". Несмотря на то, что он возник еще в Советском Союзе, по сути эта была одна из первых постсоветских организаций. У истоков местного отделения стояли журналисты, писатели, ученые и художники – одним словом, интеллигенция. Ранее они не подвергались притеснениям со стороны властей. Но узнав о массовом терроре в СССР, испытали шок и попыталась это отрефлексировать.

Энтузиасты стали собираться – так родился пермский "Мемориал"

Один из основателей пермского отделения – журналист Александр Калих. В конце восьмидесятых он опубликовал интервью с прокурором Пермской области, в котором спросил про реабилитацию невинно осужденных в годы Большого террора. После этого в редакцию стала приходить масса писем от родственников репрессированных, они спрашивали, куда обратиться и как найти информацию. Для него это стало моментом истины. Он понял, что нужно собрать людей и создать организацию. Энтузиасты стали собираться – так родился пермский "Мемориал".

Одна из первых членов организации – Нонна Петровна Потапова. Она признавалась, что не пропускала ни одного собрания общества. В "Мемориале" она узнала о судьбе своего отца. Петр Федорович был реабилитирован в 1956 году, а правду о нем она узнала только в начале 90-х. Нонна Петровна прожила долгую жизнь и скончалась в 2018 году в возрасте 89 лет.

"Обвинили в шпионаже и расстреляли"

Имена спецпоселенцев поселка Липовка
Имена спецпоселенцев поселка Липовка

Родственники репрессированных и сегодня продолжают интересоваться судьбами своих родных. Бабушка и дедушка жительницы города Чусовой Татьяны Макаровой в тридцатых годах были высланы из Полтавской области на Урал. За то, что они якобы использовали наемный труд, их отправили в Липовку, а оттуда в трудовой поселок Восход. Спецпоселок появился осенью 1931 года. В тайге спецпереселенцы валили лес.

Морозным декабрьским днем 1937 года в дом вошли сотрудники НКВД и увели 32-летнего Алексея Афанасьевича Белоуса. Его жена пекла хлеб и хотела пойти вместе с ним, но он сказал, что скоро вернется. Алексея Афанасьевича арестовали по обвинению в шпионаже, через два месяца расстреляли под Свердловском на 12-м километре. Его жена все жизнь не могла себе простить, что в тот день не обняла мужа. На руках у нее остались две дочки, младшая вскоре умерла от дизентерии.

Памятный знак в посёлке Восход
Памятный знак в посёлке Восход

В 2019 году Татьяна Макарова увидела памятный знак с именами жертв политических репрессий около поселка Восход. Самого поселка давно нет, осталось кладбище. Туда и приезжают родственники репрессированных. Ее поразило то, что кто-то решил увековечить память о ее репрессированных родственниках. Позвонив в пермский "Мемориал", она предложила дополнить информацию списками жителей соседнего спецпоселка Липовка. Потом она решила сделать тропинку к знаку, который находится в некотором удалении от автомобильной дороги. Она выиграла грант и на его средства обустроила дорожку. Сейчас она хочет сделать памятник из металла.

"У меня нет братьев и сестер. Можно предположить, что мои бабушка и дедушка могли родить еще детей, и у меня были бы двоюродные братья и сестры. Вы понимаете, как долго тянутся отголоски этого кошмара? Дедушка похоронен в братской могиле под Екатеринбургом, а бабушка – около поселка Восход. Я землю из Екатеринбурга везла на Восход, чтобы они через столько лет встретились. Я в шоке от того, что сейчас эту память хотят уничтожить", – рассказывает она.

"Польская антисоветская организация"

Москвичка Елена Тихонова знала, что в ее семье есть репрессированные родственники. Но ее бабушка про свою маму и ее сына ничего толком не рассказывала. Случайно узнав о "Мемориале", она прочитала информацию о них в базе организации. Их репрессировали в Перми.

Многие страницы дела были очень страшными

Елене захотелось установить табличку "Последнего адреса" на месте дома, из которого маму и сына забрали чекисты. Инициатор проекта Сергей Пархоменко порекомендовал ей обратиться за помощью в пермский "Мемориал". Сотрудники пермского отделения проконсультировали Елену о том, как ей получить копии дела репрессированных родных. "Многие страницы дела были очень страшными, но только так я смогла установить ветку бабушкиного рода", – говорит она.

Елена Тихонова на церемонии установки табличек "Последнего адреса"
Елена Тихонова на церемонии установки табличек "Последнего адреса"

Прабабушка Елены Виктория Эдуардовна Шаблова родилась в Литве. Каким образом она и ее сын оказались в Перми, неизвестно. Набожная католичка, Виктория Эдуардовна была прихожанкой Пермского католического костела, активно участвовала в жизни католической общины, была хорошо знакома с настоятелем костела ксендзом Франциском Будрисом. Это и стало причиной того, что простую домохозяйку, пенсионерку осудили по статье за "шпионаж и контрреволюционную деятельность". В числе нескольких десятков пермских прихожан вместе со старшим сыном Антоном она была обвинена в участии в "польской антисоветской организации".

Сын Виктории Эдуардовны, Антон Викентьевич Шаблов, работал техником-конструктором в проектно-планировочном управлении Пермского горкомхоза. Маму и сына арестовали в один день, 26 сентября 1937 года. Через три недели они были осуждены. Антон обвинялся в том, что по заданию "руководителя польской националистической шпионско-диверсионной организации Будриса занимался сбором шпионских сведений по оборонному заводу №19". Виновным себя он не признал. 23 октября маму и сына расстреляли. Матери было 54 года, сыну – 29 лет.

Виктория Эдуардовна и Антон Шабловы, как и другие 39 человек, осужденные по "делу Будриса", были реабилитированы в 1957 году. Военная коллегия Верховного суда СССР признала, что дело было сфальсифицировано.

В 2016 году на месте дома на улице Достоевского, 1, который оказался последним для Шабловых, появились памятные таблички. Через два года потомок репрессированных, IT-предпринимательница Елена Тихонова из Москвы переехала в Киев.

Таблички "Последнего адреса" в Перми
Таблички "Последнего адреса" в Перми

"Кому-то хочется "можем повторить"

"Люди, которое это делают, мерзавцы", – говорит о намерении властей ликвидировать организацию спустя 33 года после ее основания нынешний председатель пермского "Мемориала" Роберт Латыпов. По его словам, это "репрессивная и избыточная мера, которая применяется исключительно в политических целях".

Я надеюсь, что до массового террора не дойдет

"Те, кто принимает такое решение, понимают, что ликвидация вызовет большой общественный резонанс и протест. Но они не стесняются такой реакции. И это говорит о том, что усиление тоталитарных тенденций на лицо. В принципе, всего этого можно было ожидать. Ведь развитие политической системы идет по своим законам. Подобные организации и гражданские активисты вытесняются из своей деятельности. Наша страна эти этапы уже проходила. Я надеюсь, что до массового террора не дойдет", – говорит Латыпов.

Роберт Латыпов в офисе пермского "Мемориала"
Роберт Латыпов в офисе пермского "Мемориала"

Роберт Латыпов считает, что стремление ликвидировать организацию – политическое решение, которое принималось на высоком уровне. "Насколько твердо оно принято и останется ли оно таким на момент судебного заседания? Если общественное мнение еще учитывается властями, если красная черта еще существует, то они сделают шаг назад. А если нет, Верховный суд примет иск Генпрокуратуры", – уверен он.

Власти хотят уничтожить институцию, которая аккумулировала народную память о терроре

Он говорит, что согласен с мнением пермского правозащитника Игоря Аверкиева, который сказал, "что окончательная и нагло публичная ликвидация "Мемориала" будет воспринято всеми – от "сатрапов" до обывателей – как желание высшей российской власти реабилитировать Сталина, поощрить культ личности и снять табу с массовых политических репрессий". И добавляет, что власти хотят уничтожить институцию, которая аккумулировала народную память о терроре, институцию, главный девиз которой "Никогда больше не допустить такого". "Но кому-то хочется "можем повторить". А для этого нужно убрать тех, кто этому сопротивляется", – считает он.

На вопрос, последует ли ликвидация и пермского отделения, он заметил, что "Международный Мемориал" – это горизонтальная сеть. А это значит, что все организации, которые входят в нее, самостоятельные юридические лица. Но в иске Генпрокуратуры говорится о том, что ликвидирован будет не только "Мемориал", но и его структурные подразделения, то есть организации, которые прямо названы "отделениями "Международного Мемориала".

Если у силовиков есть установка ликвидировать организацию и ее подразделения, они это сделают

"В этом смысле под ударом находится пермский "Мемориал". Да, мы отдельное юридическое лицо. Но мы единственная организация в структуре, которая называется пермское краевое отделение Международного общества "Мемориал". По логике прокуратуры, мы не сможем быть отделением ликвидированной организации. Мы находимся под прямой угрозой ликвидации. В этом случае мы будем вынуждены пройти процедуру перерегистрации, будем менять название и устав. Но если у силовиков есть установка ликвидировать организацию и ее подразделения, они это сделают", – считает он.

Роберт Латыпов заметил, что "Мемориал" – это не юридическое лицо и небольшая команда, а ценности, которые разделяют большое количество людей по всей стране. "Хотят власти или нет, люди все равно будут хранить память о репрессиях и Большом терроре, устанавливать таблички с "Последним адресом", зачитывать фамилии репрессированных на акции "Возвращение имен" и помогать людям, которые когда-то пострадали от государства. Я в этом уверен. Но не будет институции, которая эти ценности олицетворяет", – уверен он.

Роберт Латыпов также добавил, что сказал коллегам: пермский "Мемориал" будет работать до тех пор, пока у него есть возможность легального осуществления своей деятельности.

Радио Свобода

XS
SM
MD
LG