Безумные заявления и истеричные кадровые перестановки не оставляют мне шанса исполнить свое намерение – забыть о президенте и писать о чем-нибудь другом. К примеру, о коррупции, органах местного самоуправления или о такой важной теме, как экология.
Но как пройти мимо слов главы государства о намерении поделиться – нет, не своими полномочиями, а суверенитетом нашей страны? Тем самым, за который отдали жизни мальчишки, поверившие в прекрасное будущее независимой Абхазии. Промолчать никак не получается, потому как молчание будет воспринято как согласие. Надо дать понять главе государства, что нет у него такого права менять статус нашей страны в зависимости от своего настроения или внешнего давления. Среди многочисленных прав, которыми наделяет наша Конституция президента (да и все остальные ветви власти), нет права «делиться суверенитетом». Это право принадлежит только народу.
Но вернемся к заявлению. Оно прозвучало на встрече с представителями научной и творческой интеллигенции 22 ноября 2021 года. Президент сказал: «Мы должны будем поделиться частью своего суверенитета, и в этом я не вижу никакой трагедии». Что имел в виду глава государства, будут длинно объяснять его сторонники и пресс-служба уже после того, как на это заявление прореагируют ветераны войны, оппозиция и пользователи социальных сетей. По версии апологетов, Бжания говорил о договоре между Россией и Абхазией о союзничестве и стратегическом партнерстве, подписанном в 2014 году его предшественником Раулем Хаджимба. Они будут так старательно оправдывать главу государства, что проигнорируют элементарные правила русского языка. Создастся впечатление, что эти правила претерпели глобальные изменения, и «мы должны будем» – это прошедшее время, а не будущее, и президент Аслан Бжания говорил о просчетах своего предшественника, которые чуть ли не готов исправить.
Так вот напомню, что грамматическая категория времени связана с наклонением глагола, в настоящем времени он отвечает на вопрос, «что делаю или делаем», в прошедшем – на вопрос, «что делал или делали», и в будущем – на вопрос, «что буду делать или будем делать». Без сомнения, Аслан Бжания говорит о своих планах на будущее. А вот то, что Аслан Бжания не видит в этом никакой трагедии, – это уже настоящее время. И данную фразу он произносит в единственном числе от своего собственного имени, как бы подводя итог своим намерениям.
После немудреного лингвистического разбора, который под силу учащемуся начальной школы, которую, видимо, пропустили сторонники Бжания, предлагаю вернуться к Конституции, принятой 26 ноября 1994 года. В ней республика объявлялась суверенным государством, которое как субъект международного права может вступать в договорные отношения с другими государствами. Сообщу политикам, которые вдруг встали в позу китайских статуэток, что государства обладают суверенитетом независимо от размера их территории, количества населения и общественного строя. А для того, чтобы поддерживать дружеские межгосударственные отношения с союзниками, не требуется делиться суверенитетом – для этого заключаются межгосударственные договоры. Кстати, уважение к государственному суверенитету – это основной принцип международных отношений, закрепленный в уставе ООН, и крайне неразумно рубить сук, который помогает усидеть на дереве.
«Деление» суверенитетом, о котором говорит Аслан Бжания в нетрагическом тоне, – это попытка изменить международно-правовой статус государства, и очень странно, что на это заявление президента не отреагировали присутствовавшие на встрече представители интеллигенции и МИД Абхазии. Вот, к примеру, в сентябре прошлого года, когда одиозный российский политик Владимир Жириновский заявил о необходимости создания конфедерации, членами которой станут Белоруссия, Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия и Донбасс, МИД Абхазии заявил, что «политический статус Республики Абхазия не подлежит пересмотру и носит необратимый характер».
«Суверенный политический статус Республики Абхазия определен Конституцией, Актом о государственной независимости и был юридически признан указом Президента Российской Федерации от 26 августа 2008 года. Это решение стало одним из наиболее значимых в истории Абхазии, создав качественно новые возможности для обеспечения безопасности, политической стабильности и социально-экономического развития страны», – это цитата из заявления МИД Абхазии.
Чуть ранее, когда другой российский политик Прилепин заговорил о вхождении Абхазии в состав России, не молчал и парламент Абхазии. Цитирую: «Форма государственного устройства Республики Абхазия, равно как ее суверенитет, определены основополагающим документом – Конституцией Республики Абхазия. Отношения между Республикой Абхазия и Российской Федерацией основываются на взаимном признании государственной независимости и подписанных после установления дипломатических отношений между нашими странами договоров и соглашений».
Что изменилось за год с небольшим – внесены изменения в Конституцию, переписан Акт о государственной независимости? Спячка, в которую впал парламент, МИД, Совбез вызывает серьезные подозрения, что не только президент, но и все остальные независимые ветви власти где-то за спиной народа договорилось с Прилепиными и Жириновскими. Может быть, и они, как и нынешний президента Бжания, который любит в своих выступлениях говорить «территория и население», а не «страна и народ», не считают конец истории нашей страны трагедией?
Тогда, чтобы вывести наших политиков из состояния летаргического сна, позволю себе напомнить, что даже в самые темные времена руководители Абхазии пытались защитить интересы народа и страны и не только ценой своей карьеры, но и ценой своей жизни. Точно не для того, чтобы кто-то сегодня делился суверенными правами и независимостью Абхазии.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
