После сильного землетрясения, произошедшего на юге Грузии 13 февраля, в зоне его эпицентра продолжается сейсмическая активность. Впрочем, специалисты говорят, что она характерна для этой местности. Можно ли спрогнозировать возможность повторения сильного землетрясения и насколько архитектура в грузинских городах и селах может быть готова к этому?
Землетрясение, произошедшее 13 февраля в Грузии, стало самым мощным после землетрясения в Раче. Тогда, в 1991 году, погибли десятки человек. Его магнитуда составила около 7. На этот раз никто не пострадал. Эпицентром этого землетрясения магнитудой 6,2 стали село Самеба и город Дманиси. Толчки в этой местности фиксировались и в последующие дни. Как говорит геоморфолог Лаша Сухишвили, это там привычное явление:
«Это Джавахетский хребет, его южная часть. Сам хребет вулканического происхождения, и там происходят тысячи землетрясений ежегодно. Но это очень слабые землетрясения, которые, судя по всему, связаны с магматической активностью, а не с тектоникой. Но это (землетрясение) с магнитудой 6,2 должно быть связано с тектонической напряженностью. Другими словами, то, что я сейчас перечислил, – это два процесса. Одно – магматическая активность, а второе – тектоническая. И оба эти процесса вызывают землетрясения», – говорит геоморфолог.
Можно ли спрогнозировать возможность повторения сильного землетрясения? Лаша Сухишвили говорит, что сделать прогноз по типу прогноза погоды невозможно. Впрочем, посредством многопрофильного мониторинга можно оценить потенциал землетрясения в том или ином регионе, а также просчитать, с какой периодичностью оно может происходить. Грузия, говорит Лаша Сухишвили, в этом смысле очень отстает от ряда стран.
«Советский Союз эту теорию вообще не признавал. До нас она дошла 30 лет назад. Сейчас мы постепенно пытаемся начать такие исследования. Просто они очень дорогостоящие. Но мы проводим сейсмомониторинг и геодезический мониторинг».
Какую информацию может дать такое наблюдение?
«Возьмем, к примеру, Тбилиси, здесь сильное землетрясение за время наблюдений не происходило. Было в 2002 году с магнитудой 4,5 – это землетрясение слабее среднего. Но Тбилиси этого «хватило» – более 10 тысяч зданий стали аварийными, были человеческие жертвы. После этого землетрясений в Тбилиси не было. С точки зрения мониторинга, сейсмики, это должно говорить о том, что Тбилиси «спокойное» место. Но параллельные данные – данные геоморфологического, геологического, геодезического мониторинга говорят о том, что в Тбилиси есть потенциал землетрясения. И этот потенциал больше магнитуды 4,5. Прогноз такого типа можно делать, но я еще раз повторю: говорить о землетрясениях (с точностью) прогноза погоды нельзя».
Землетрясения происходили и будут происходить, говорит специалист. Основная опасность заключается, по его словам, не в них, а в том, насколько устойчива архитектура в городах и селах.
«Землетрясение не убивает человека. Если оно застанет вас где-нибудь (на открытом пространстве), вас просто качнет, и на этом все закончится. Человека убивает строение, построенное человеком, или, скажем, оползень, который может вызвать землетрясение. Соответственно, выход не в том, чтобы надеяться, что землетрясение не повторится. Оно повторится. Выход в том, чтобы здания были сейсмоустойчивыми, чтобы корпуса не строили в оползневых зонах, не прокладывали там дороги, а если прокладывали – делали бы это на основании детальных исследований», – говорит Лаша Сухишвили.
Случись в Тбилиси землетрясение такой мощности, как в Джавахети, – последствия могли быть очень тяжелыми, говорит архитектор Мераб Гуджеджиани. С одной стороны – это исторические здания, внушительная часть которых находится в аварийном состоянии, с другой – корпуса, строительство которых велось в последние 30 лет.
«Сейчас новые проекты рассчитывают на 9 баллов. Раньше, 30-40 лет назад, в коммунистическое время расчеты делались на 7 баллов. Конечно, это правильно, что (правила) были ужесточены. Но один вопрос – это наличие закона, а другой – что происходит в реальности. На новые строительства это еще более или менее действует. Но здания, построенные, скажем, в последние 30 лет, никто не проверял их устойчивость. И я полагаю, что очень высок шанс, что они не удовлетворяют тем критериям, которые у нас есть сейчас».
В регионах, говорит архитектор, дела обстоят не лучше. Несмотря на то, что многоэтажных зданий там немного, большинство сельских домов построены без учета правил безопасности.
«Вы же понимаете, в селах традиционно дома строили так: приходил мастер, говорил, что знает, как надо строить: «Зачем столько арматуры, зальем фундамент и хватит». А когда села застроены таким образом… Мы же помним землетрясение в Раче, ситуацию в Сачхере. Большинство домов развалились, потому что были построены без конструктора», – говорит архитектор Мераб Гуджеджиани.
