Заявление президента Южной Осетии Анатолия Бибилова о готовности его страны войти в состав России застало абхазских политиков врасплох. Так уж получилось, что Абхазия и Осетия параллельно выстраивают свою внешнюю политику и взаимоотношения с Россией – одновременно шлют поздравления лидерам признавших нас стран, одновременно проводят митинги и добровольно идут на войну. И вдруг Южная Осетия в разгар войны заявляет о вхождении в состав России.
В Абхазии тема независимости табуирована. Любые движения или фразы, вызывающие подозрения в отступлении от зафиксированной в Конституции нормы, вызывают недовольство общественности, и говорить на эту тему руководство Абхазии опасается. Вот захотел наш президент поделиться суверенитетом, и сразу ему напомнили, что статус нашей страны обсуждению не подлежит, а вот должность президента – сменяемая. А тут ситуация патовая: то ли обидеть стратегического партнера, то ли лишиться должности?
На помощь президенту пришел спикер уходящего парламента Валерий Кварчия. Он сделал заявление, в котором подчеркнул, что Конституция Абхазии абсолютно четко провозглашает нашу страну независимым государством, эта статья изменению не подлежит, а значит, обсуждать здесь нечего. Его поддержал секретарь Совбеза Сергей Шамба: в Абхазии нет политиков, которые бы ставили вопрос о вхождении республики в состав России, сказал он.
Только после этого и сам глава Совбеза, он же президент страны и Главнокомандующий Вооруженными силами Аслан Бжания осторожно и, конечно, ссылаясь на своего предшественника, заявил, что суверенная независимая Абхазия выстраивает и будет продолжать выстраивать с братской союзнической Россией отношения в строгом соответствии с Договором о стратегическом партнерстве, подписанным 24 ноября 2014 года. На самом деле, позиции президента в этом заявлении нет, как нет четкого посыла, который был бы понятен общественности.
Но осторожность главы государства понять можно: рейтинг президента давно достиг нижайшего уровня. Думаю, что Аслана Бжания окончательно лишила дара речи в ноябре прошлого года реакция общественности на его заявление о готовности поделиться суверенитетом. Он опробовал этот посыл в среде абхазской интеллигенции – в Институте языка и литературы, и долго оправдывался, что имел в виду совсем не суверенитет, а расширенное сотрудничество. Теперь в любой сложной внешнеполитической ситуации он предпочитает не высказываться первым, отдавая лавры первенства то спикеру, то своим подчиненным, то даже оппозиции. А сам по инерции продолжает курсировать по маршруту Сухум-Москва, имитируя то ли деятельность, то ли преданность. За все это время он ни разу не обратился к гражданам страны, к парламенту. Или, к примеру, к добровольцам, которые решили поддержать жителей Донбасса и отправились на войну. Дошло до того, что и по случаю гибели абхазских добровольцев президент не выразил соболезнования семьям погибших, что совсем не вписывается в нормы абхазского поведения.
Не озвучена и позиция МИД Абхазии. Попробую оправдать министра тем, что он был серьезно отвлечен открытием совместного российско-абхазского медиацентра и проведением абхазского инвестиционного форума в российском городе Сочи. По поводу премьер-министра Анкваб и оправдания не помогут: он делает заявления только в одном случае – когда кто-то подвергает критике его личные интересы.
Зато свое видение, а может быть, и выход из сложившейся ситуации, которая усугубляется войной в Украине, озвучил лидер оппозиционного движения АНД Адгур Ардзинба. Он заявил о готовности Абхазии присоединиться к союзу России и Белоруссии. Уж не знаю, где он увидел такую готовность, и кто нас туда приглашал (Абхазия не признана Белоруссией). Но респект за смелость и, самое главное, за смену повестки, навязанной Южной Осетией.
К тому же надо признать, что пространство для маневра сужено и выбор у нас невелик. Есть реальность, в которой маленькая страна зажата между «молотом и наковальней» – с одной стороны Грузия, от которой исходит откровенная угроза войны, с другой стороны – стратегический партнер, союзник, кормилица-поилица Россия. Поэтому, на самом деле, мы «психологически готовы» к союзничеству, и не только сейчас. В советские времена Абхазия каждое десятилетие требовала выхода из состава Грузии и восстановления своего статуса союзной республики. В 1991 году на референдуме о сохранении СССР Абхазия высказались в поддержку Союза, в котором видела себя в качестве равноправного субъекта. А перед грузинской агрессией в 1992 году руководство Абхазии предлагало Грузии создать союз двух равноправных государств. Так что стремление жить в союзе было всегда.
Но с тех пор прошло несколько десятилетий, и мы так свыклись со своим статусом – независимой, но непризнанной страны, затем частично признанной, – что любые разговоры о смене курса вызывают жесточайшую критику в обществе. Да и мой инстинкт самосохранения сопротивляется всяческим объединениям и союзам, в которых моей стране по определению уготована незавидная роль государства-сателлита.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
