ПРАГА---У нас на прямой связи из Страсбурга юрист правозащитного центра «Мемориал» Кирилл Коротеев.
Кети Бочоришвили: Суд отклонил иск за неимением у Грузии достаточного количества доказательств этнической чистки. Как вы думаете, это решение имеет четкое юридическое обоснование или здесь есть какая-то политическая подоплека?
Кирилл Коротеев: Дело в том, что суд не рассматривал вопрос о том, была этническая чистка или нет. Он рассматривал вопрос о своей компетенции перед тем, как он смог бы преступить к рассмотрению дела по существу. Так или иначе, толкование, предложенное судом, достаточно убедительно. Хотя мне коллеги уже указывают, что это впервые в практике, когда международный суд вместо решения вопроса отправил стороны снова проводить переговоры. Тем не менее абсолютная правда, что, к сожалению или к счастью, но переговоры между Грузией и Россией перед подачей иска, не касались вопросов расовой дискриминации или этнической дискриминации в Южной Осетии и Абхазии. Они касались большого количества разных вопросов, в основном, вопроса “кто первый начал”, но не вопроса о том, была ли расовая дискриминация или нет.
Кети Бочоришвили: Вы считаете, что с юридической точки зрения это обоснованое решение?
Кирилл Коротеев: Это обоснованное решение. Учитывая, что тактика грузинского правительства была, как я понимаю, такой, что нужно сначала найти юрисдикционное основание для того, чтобы привлечь Россию к суду, а уже потом подтягивать под это основание факты. И, о, счастье! Такое основание нашлось в конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. И поэтому, дело со стороны Грузии выглядело не самым убедительным образом и защита России была более простой, чем она могла бы быть.
Кети Бочоришвили: Кирилл, если рассуждать с точки зрения фактического материала, который мог бы подтвердить этническую чистку, что он должен содержать, чтобы она была признана международным судом?
Кирилл Коротеев: Тут вопрос в том, что Грузия могла бы обратиться, например, в международный уголовный суд, и попросить расследования этого инцидента в качестве государства-участника. По крайней мере, в отношении Южной Осетии и событий в Абхазии. Но, видимо не желая также стать одним из ответчиков в международном уголовном суде, который также бы расследовал и действия грузинской стороны, от вопросов совершения российскими гражданами международных преступлений Грузия решила отойти в сторону ответственности государства. И только по одному договору она нашла наличие оснований для обращения в международный суд. Потому что то, что произошло в Южной Осетии, а также то, что в совершенно иных фактических обстоятельствах произошло в Абхазии, можно рассматривать, как, например, нарушение права на жизнь, нарушение права беженцев на возвращение к местам их проживания, нарушение права собственности. То есть очень много проблем по международному праву, по правам человека. Но вот только обратиться по ним в международный суд ООН не получалось.
Кети Бочоришвили: Суд отклонил иск за неимением у Грузии достаточного количества доказательств этнической чистки. Как вы думаете, это решение имеет четкое юридическое обоснование или здесь есть какая-то политическая подоплека?
Кирилл Коротеев: Дело в том, что суд не рассматривал вопрос о том, была этническая чистка или нет. Он рассматривал вопрос о своей компетенции перед тем, как он смог бы преступить к рассмотрению дела по существу. Так или иначе, толкование, предложенное судом, достаточно убедительно. Хотя мне коллеги уже указывают, что это впервые в практике, когда международный суд вместо решения вопроса отправил стороны снова проводить переговоры. Тем не менее абсолютная правда, что, к сожалению или к счастью, но переговоры между Грузией и Россией перед подачей иска, не касались вопросов расовой дискриминации или этнической дискриминации в Южной Осетии и Абхазии. Они касались большого количества разных вопросов, в основном, вопроса “кто первый начал”, но не вопроса о том, была ли расовая дискриминация или нет.
Слушать
Кети Бочоришвили: Вы считаете, что с юридической точки зрения это обоснованое решение?
Кирилл Коротеев: Это обоснованное решение. Учитывая, что тактика грузинского правительства была, как я понимаю, такой, что нужно сначала найти юрисдикционное основание для того, чтобы привлечь Россию к суду, а уже потом подтягивать под это основание факты. И, о, счастье! Такое основание нашлось в конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. И поэтому, дело со стороны Грузии выглядело не самым убедительным образом и защита России была более простой, чем она могла бы быть.
Кети Бочоришвили: Кирилл, если рассуждать с точки зрения фактического материала, который мог бы подтвердить этническую чистку, что он должен содержать, чтобы она была признана международным судом?
Кирилл Коротеев: Тут вопрос в том, что Грузия могла бы обратиться, например, в международный уголовный суд, и попросить расследования этого инцидента в качестве государства-участника. По крайней мере, в отношении Южной Осетии и событий в Абхазии. Но, видимо не желая также стать одним из ответчиков в международном уголовном суде, который также бы расследовал и действия грузинской стороны, от вопросов совершения российскими гражданами международных преступлений Грузия решила отойти в сторону ответственности государства. И только по одному договору она нашла наличие оснований для обращения в международный суд. Потому что то, что произошло в Южной Осетии, а также то, что в совершенно иных фактических обстоятельствах произошло в Абхазии, можно рассматривать, как, например, нарушение права на жизнь, нарушение права беженцев на возвращение к местам их проживания, нарушение права собственности. То есть очень много проблем по международному праву, по правам человека. Но вот только обратиться по ним в международный суд ООН не получалось.
