Иван Толстой: Мы с Андреем Гавриловым возвращаемся к нашей музыкальной серии и предлагаем, в преддверии долгих праздничных дней, программу “Рождественские песни Битлз”. Андрей, что же такое рождественские песни Битлз? Я знаю, что у Иосифа Бродского была постоянная потребность, желание, уже вошедшее в моду, привычка писать рождественские стихи, которые, в результате, составили к концу его жизни такую книжечку и показывают динамику развития поэта, его поэтического мира, от самых ранних стихов, кажется, начала 60-х или, даже, конца 50-х, если я не путаю, и до его кончины в середине 90-х. А что же такое рождественские песни Битлз, рождались ли они случайно или намеренно, и кто был лидером в их сочинении?
Андрей Гаврилов: Вы знаете, Иван, как странно, что вы вспомнили Бродского, учитывая, что Бродский переводил Битлз, их песни, и эти эксперименты сохранились. Но это мы как-нибудь обсудим в другой раз.
Что такое рождественское творчество Битлз? Давайте только сразу объединим рождественское и новогоднее, потому что, в общем, для них, как для представителей западноевропейской культуры, это одна череда праздников, если брать праздники, конечно, а не их религиозную составляющую. Но им не повезло, у нас четыре праздника, учитывая Старый Новый Год и Старое Рождество, а у них всего лишь два. Битлз начали записывать рождественские пластинки в 1963 году. Получилась очень странная вещь. К тому времени грань между рок-музыкой и поп-музыкой была довольно четкой, и поп певцы, конечно, записывали кучу рождественских песен, мелодий, пластинок, понимая, что на этом можно неплохо заработать. Представители рок-музыки на это смотрели свысока, считая, что это чистое заколачивание денег, такой граммофонный чес и, в общем, не предавались этому пороку. Битлз, как всегда, умудрились сочетать и то, и другое. Они записали довольно много рождественских пластинок, ни разу не скатившись в болото поп-культуры. Итак, что такое рождественские песни Битлз? Давайте, прежде чем это обсуждать, сразу послушаем фрагмент их первой пластинки. Это 1963 год, она была записана в октябре, а выпущена в декабре для членов битловского фан-клуба в Великобритании. Она довольно длинная, ее протяженность пять с лишним минут, поэтому мы позволили себе сделать из нее небольшую выборку. Потом я объясню почему.
Так вот, почему выборку? Дело в том, что все пластинки, которые Битлз записывали под Рождество, в качестве подарка членам своего фан-клуба, это не музыкальные пластинки или, скорее, не только музыкальные. Помимо песенок, фрагментов песен, каких-то музыкальных номеров, там почти всегда было нечто театральное или радиотеатральное, учитывая, что те, кто получали пластинки, это были не зрители, а только слушатели. Битлз разыгрывали скетчи, устраивали представления, делали миниатюрные фоно-спектакли или радио-спектакли. Очень много текста, очень много почти непереводимого юмора. Для того, чтобы сейчас не сделать передачу совсем уже скучной мы и позволили себе, как я уже сказал, сделать некоторые выжимки. В 1963 году они впервые провели такой эксперимент, он оказался успешным, и в 1964 году члены битловского фан-клуба получили пластинку, которая называлась “Еще одна битловская Рождественская пластинка”. Ну, вот и мы сейчас где-то секунд 20-30 послушаем и из нее.
Иван Толстой: Андрей, хотел вас спросить, вот такой разговор у микрофона, вот такой треп явный, насколько это вообще характерно было для музыкантов той поры? Отличались ли Битлз в этом смысле от своих коллег?
Андрей Гаврилов: Для того, чтобы это было интересно, для того, чтобы это пользовалось каким-то успехом, нужно, чтобы те, кто ведет этот треп у микрофона уже были звездами. Такое могли себе позволить Роллинг Стоунз, такое могли себе позволить Битлз, такое мог себе позволить Боб Дилан, но, в общем, это были абсолютные единицы. Другое дело, что юмор, который любили сами Битлз, очень хорошо проявился как раз в таких записях. Как я уже сказал, достаточно сложно перевести некоторые их шутки, например, хотя бы то, что первая битловская пластинка, то есть тот музыкальный фрагмент, который мы слушали первым, заканчивается тем, как они поют рождественскую песню “Рудольф красноносый…”, но не олень, как обычно поется в этом рождественском песнопении, но, “Рудольф красноносый Ринго”. Разумеется, это просто шутка, которая, если вы не знаете участников ансамбля, совершенно пройдет мимо вас. Но интересно другое. Интересно, что популярность к тому времени у битлов была настолько гигантская, что слушатели не только с удовольствием принимали их шутки, уже появилось целое направление вокруг битлов, я имею в виду музыку, музыкальное направление, песни о них или им посвященные. И вот к Рождеству появляется песня сейчас уже практически забытой всеми певицы Донны Байрон, которая называется “Я хочу на Рождество только одного - я хочу битла”. Была такая пластиночка, которая, естественно, распродавалась под Рождество, после этого навсегда, практически навсегда была забыта. Но мы сейчас имеем редкую возможность ее послушать. Я прошу прощение, это перепись с винила, там возможные небольшие скрипы и щелчки. Донна Байрон, “Я хочу на Рождество только одного - я хочу битла”.
Иван Толстой: А сам юмор, Андрей, юмор в этих разговорах, насколько это литературный юмор, можно ли узнать, высок ли уровень всего этого, или это такое застолье слегка подшофе?
Андрей Гаврилов: Вы знаете, для начала, на первых своих пластинках, битлы в основном благодарили поклонников за то, что они покупали их пластинки, рассказывали о своих планах и, в общем, этим ограничивались. Потом они начали устраивать небольшие скетчи в духе Питера Селлерса, в духе Монти Пайтона - типично английский юмор. И, как ни странно, единственное, с чем я могу это как-то сравнить, если вам когда-нибудь доводилось слушать или читать, это и опубликовано, и было издано на дисках - комментарии Сергея Курехина к некоторым его программам или либретто, которые он придумывал к некоторым своим, якобы, операм. Вот это примерно в том же духе, это примерно то же самое - абсолютная серьезность, и до тех пор, пока ты не понимаешь, что тебя дурят, ты можешь действительно это слушать, серьезно кивать или недоумевать, но как только ты понимаешь, как только ты вошел в этот юмор, тебе это тут же кажется смешным, иногда - гомерически смешным. Хотя, повторяю, большинство шуток рассчитано на тех, кто уже, как теперь говорят, “в теме”, кто уже “в материале”. Это пластинки, которые не поступали в продажу, они предназначались только для членов фан-клуба, то есть для тех людей, которые знали и подробности личной жизни, и подробности профессиональной карьеры, в общем, знали все, о чем Битлз могут пошутить.
Иван Толстой: Ну и, наверняка, все эти шутки были хороши в тот день, когда они произносились, все эти шпильки в разные адреса, сейчас уже совершенно невозможно понять их колкости. Как говорил Набоков, “любая женщина вам скажет, что шпильки теряются быстрее всего”.
Андрей Гаврилов: Вы знаете, Иван, некоторые шуточки, наоборот, нам будут понятны, например, когда на какой-то из своих пластинок, говоря о достижениях за год, они вдруг начинают насвистывать “Боже храни королеву”. И для тех, кто “в материале”, это отсыл к тому, как они выступали в присутствии королевской семьи. Но самое интересное это то, что они с удовольствием издевались над собой, шутили, хохмили. Вот, пожалуйста, вот 1965 год, третья битловская рождественская пластинка, посмотрите, как она начинается.
Вы знаете, Иван, что еще интересно? На этих пластиночках можно проследить, как менялось отношение Битлз вообще к музыкальной культуре и к своему творчеству. Сначала это был безобидный треп с благодарностями и о планах, потом начались хохмы, начались скетчи, потом, например, когда вышла четвертая их пластинка, никто поначалу даже не обратил внимание на ее название, а называлась она “Пантомима”. Вы представляете себе пантомиму на аудионосителе? Это примерно как балет с выключенным экраном телевизора, если вы сидите дома. После этого пойдут эксперименты с различными звуками - электронными, со вклеенными пленками, с разными скоростями воспроизведения. Вот то что им было интересно в музыкальном творчестве, то они и переносили на пластинки для своих поклонников. Мы с вами добрались до 1966 года, четвертая битловская рождественская пластинка “Пантомима”, которая называется “Повсюду Рождество”.
Иван Толстой: Андрей, а как измерить степень популярности этого рождественского направления у Битлз, насколько широко расходились эти пластинки и насколько трудно их собрать сейчас?
Андрей Гаврилов: Как ни странно, собрать сейчас их значительно легче, чем раньше, потому что когда группа Битлз свое существование прекратила, вышел диск, вышла большая пластинка на 33 оборота, где все эти пластинки были собраны. Я, оказывается, не сказал, что самые первые из них вообще были гибкими. Если помните, такие были в Москве журналы “Кругозор”, детский журнал “Колобок” или, даже, прости, Господи, “Художественная самодеятельность”, и вот туда вкладывались гибкие пластинки. Вот такие же гибкие пластинки получали члены английского фан-клуба. Когда спохватились американцы в американском фан-клубе, уже поезд немножко ушел и американские подписчики получили совсем не то, они часто получали открытки, какие-то сувениры, но не эти пластинки, потому что, в общем, основное внимание было нацелено на Англию. Так вот, после распада группы все эти пластинки были собраны на одной долгоиграющей пластинке, которая тут же стала предметом бутлегерства, то есть незаконного копирования. Я думаю, что сейчас достаточно легко в интернете купить такую пластинку, но 90 из 100, что вы купите пиратскую, неофициальную копию этого релиза. До сих пор эти пластинки официально на компакт-дисках не выходили, хотя, конечно, неофициальные издания по всему миру в свое время купить было достаточно легко.
Иван Толстой: Андрей, неужели все рождественское наследие Битлз представляет собой такую, знаете, стружку, в которую упаковывают некие драгоценные фарфоровые предметы? То есть, сама по себе эта стружка относительно интересна, в общем, скорее, для тех, кто любит Битлз изначально, априорно.
Андрей Гаврилов: Во-первых, я надеюсь, Иван, что наша с вами программа, даже если сначала ее слушали те, кто Битлз не любят, в итоге повлияла на слушателей, и они все потихонечку начинают Битлз любить. Но, отвечая на ваш вопрос серьезно, вы знаете, мы добрались до 1967 года. В 1967 году Битлз записали наконец-то рождественскую песню, она у них такая единственная, она называется “И вот снова пришло Рождество”. В полном варианте эта песня длилась больше пяти минут, но Битлз не использовали все пять минут, они ее разрезали на кусочки, и свои, я все время говорю слово “скетч”, но я никак не могу подобрать другого какого-нибудь термина, и вот эти свои скетчи они перемежали фрагментами этой песни. Значительно позже, когда уже выходила “Антология” (напомню, “Антология” это собранная на шести компакт-дисках коллекция неизданного разного аудиоматериала), так вот когда выходила “Антология”, то из этих пяти минут была составлена песня, полноценная песня, правда, значительно короче. Вот сейчас мы ее можем послушать. Итак, “Снова пришло Рождество”, запись 1967 года, редакция 90-х годов.
Иван Толстой: Андрей, а на чем кончилась рождественское творчество Битлз, какую последнюю песню она записали все вчетвером?
Андрей Гаврилов: Это не песня. Последняя пластинка, записанная вчетвером, наверное, как раз и была вот эта, которую мы только что послушали, потому что две следующих пластинки 68-го и 69-го года записаны уже были порознь. Там практически нет совместного творчества, уже группа распадалась, уже нельзя было склеить то, что разбито. Они выпустили еще две - 68-го и 69-го года записи, но это уже, повторяю, было сольное творчество, никак между собой не связанное. Вот, например, 1968 год, рождественская пластинка, на которой Пол Маккартни один, без кого бы то ни было, напевает песню “Счастливого Рождества, счастливого Нового Года”. Ему никто не помогает.
А вот, например, пластинка последняя, которая вышла в 1969 году, на ней даже толком нет ни одной песни. Пол Маккартни, кстати, наиболее серьезно относился, пожалуй, к этим изданиям. Как всегда, небольшая импровизация Пола Маккартни, где-то секунд на 40, и все, на этом рождественское творчество Битлз как группы закончилось навсегда.
Андрей Гаврилов: Вы знаете, Иван, как странно, что вы вспомнили Бродского, учитывая, что Бродский переводил Битлз, их песни, и эти эксперименты сохранились. Но это мы как-нибудь обсудим в другой раз.
Что такое рождественское творчество Битлз? Давайте только сразу объединим рождественское и новогоднее, потому что, в общем, для них, как для представителей западноевропейской культуры, это одна череда праздников, если брать праздники, конечно, а не их религиозную составляющую. Но им не повезло, у нас четыре праздника, учитывая Старый Новый Год и Старое Рождество, а у них всего лишь два. Битлз начали записывать рождественские пластинки в 1963 году. Получилась очень странная вещь. К тому времени грань между рок-музыкой и поп-музыкой была довольно четкой, и поп певцы, конечно, записывали кучу рождественских песен, мелодий, пластинок, понимая, что на этом можно неплохо заработать. Представители рок-музыки на это смотрели свысока, считая, что это чистое заколачивание денег, такой граммофонный чес и, в общем, не предавались этому пороку. Битлз, как всегда, умудрились сочетать и то, и другое. Они записали довольно много рождественских пластинок, ни разу не скатившись в болото поп-культуры. Итак, что такое рождественские песни Битлз? Давайте, прежде чем это обсуждать, сразу послушаем фрагмент их первой пластинки. Это 1963 год, она была записана в октябре, а выпущена в декабре для членов битловского фан-клуба в Великобритании. Она довольно длинная, ее протяженность пять с лишним минут, поэтому мы позволили себе сделать из нее небольшую выборку. Потом я объясню почему.
Так вот, почему выборку? Дело в том, что все пластинки, которые Битлз записывали под Рождество, в качестве подарка членам своего фан-клуба, это не музыкальные пластинки или, скорее, не только музыкальные. Помимо песенок, фрагментов песен, каких-то музыкальных номеров, там почти всегда было нечто театральное или радиотеатральное, учитывая, что те, кто получали пластинки, это были не зрители, а только слушатели. Битлз разыгрывали скетчи, устраивали представления, делали миниатюрные фоно-спектакли или радио-спектакли. Очень много текста, очень много почти непереводимого юмора. Для того, чтобы сейчас не сделать передачу совсем уже скучной мы и позволили себе, как я уже сказал, сделать некоторые выжимки. В 1963 году они впервые провели такой эксперимент, он оказался успешным, и в 1964 году члены битловского фан-клуба получили пластинку, которая называлась “Еще одна битловская Рождественская пластинка”. Ну, вот и мы сейчас где-то секунд 20-30 послушаем и из нее.
Иван Толстой: Андрей, хотел вас спросить, вот такой разговор у микрофона, вот такой треп явный, насколько это вообще характерно было для музыкантов той поры? Отличались ли Битлз в этом смысле от своих коллег?
Андрей Гаврилов: Для того, чтобы это было интересно, для того, чтобы это пользовалось каким-то успехом, нужно, чтобы те, кто ведет этот треп у микрофона уже были звездами. Такое могли себе позволить Роллинг Стоунз, такое могли себе позволить Битлз, такое мог себе позволить Боб Дилан, но, в общем, это были абсолютные единицы. Другое дело, что юмор, который любили сами Битлз, очень хорошо проявился как раз в таких записях. Как я уже сказал, достаточно сложно перевести некоторые их шутки, например, хотя бы то, что первая битловская пластинка, то есть тот музыкальный фрагмент, который мы слушали первым, заканчивается тем, как они поют рождественскую песню “Рудольф красноносый…”, но не олень, как обычно поется в этом рождественском песнопении, но, “Рудольф красноносый Ринго”. Разумеется, это просто шутка, которая, если вы не знаете участников ансамбля, совершенно пройдет мимо вас. Но интересно другое. Интересно, что популярность к тому времени у битлов была настолько гигантская, что слушатели не только с удовольствием принимали их шутки, уже появилось целое направление вокруг битлов, я имею в виду музыку, музыкальное направление, песни о них или им посвященные. И вот к Рождеству появляется песня сейчас уже практически забытой всеми певицы Донны Байрон, которая называется “Я хочу на Рождество только одного - я хочу битла”. Была такая пластиночка, которая, естественно, распродавалась под Рождество, после этого навсегда, практически навсегда была забыта. Но мы сейчас имеем редкую возможность ее послушать. Я прошу прощение, это перепись с винила, там возможные небольшие скрипы и щелчки. Донна Байрон, “Я хочу на Рождество только одного - я хочу битла”.
Иван Толстой: А сам юмор, Андрей, юмор в этих разговорах, насколько это литературный юмор, можно ли узнать, высок ли уровень всего этого, или это такое застолье слегка подшофе?
Андрей Гаврилов: Вы знаете, для начала, на первых своих пластинках, битлы в основном благодарили поклонников за то, что они покупали их пластинки, рассказывали о своих планах и, в общем, этим ограничивались. Потом они начали устраивать небольшие скетчи в духе Питера Селлерса, в духе Монти Пайтона - типично английский юмор. И, как ни странно, единственное, с чем я могу это как-то сравнить, если вам когда-нибудь доводилось слушать или читать, это и опубликовано, и было издано на дисках - комментарии Сергея Курехина к некоторым его программам или либретто, которые он придумывал к некоторым своим, якобы, операм. Вот это примерно в том же духе, это примерно то же самое - абсолютная серьезность, и до тех пор, пока ты не понимаешь, что тебя дурят, ты можешь действительно это слушать, серьезно кивать или недоумевать, но как только ты понимаешь, как только ты вошел в этот юмор, тебе это тут же кажется смешным, иногда - гомерически смешным. Хотя, повторяю, большинство шуток рассчитано на тех, кто уже, как теперь говорят, “в теме”, кто уже “в материале”. Это пластинки, которые не поступали в продажу, они предназначались только для членов фан-клуба, то есть для тех людей, которые знали и подробности личной жизни, и подробности профессиональной карьеры, в общем, знали все, о чем Битлз могут пошутить.
Иван Толстой: Ну и, наверняка, все эти шутки были хороши в тот день, когда они произносились, все эти шпильки в разные адреса, сейчас уже совершенно невозможно понять их колкости. Как говорил Набоков, “любая женщина вам скажет, что шпильки теряются быстрее всего”.
Андрей Гаврилов: Вы знаете, Иван, некоторые шуточки, наоборот, нам будут понятны, например, когда на какой-то из своих пластинок, говоря о достижениях за год, они вдруг начинают насвистывать “Боже храни королеву”. И для тех, кто “в материале”, это отсыл к тому, как они выступали в присутствии королевской семьи. Но самое интересное это то, что они с удовольствием издевались над собой, шутили, хохмили. Вот, пожалуйста, вот 1965 год, третья битловская рождественская пластинка, посмотрите, как она начинается.
Вы знаете, Иван, что еще интересно? На этих пластиночках можно проследить, как менялось отношение Битлз вообще к музыкальной культуре и к своему творчеству. Сначала это был безобидный треп с благодарностями и о планах, потом начались хохмы, начались скетчи, потом, например, когда вышла четвертая их пластинка, никто поначалу даже не обратил внимание на ее название, а называлась она “Пантомима”. Вы представляете себе пантомиму на аудионосителе? Это примерно как балет с выключенным экраном телевизора, если вы сидите дома. После этого пойдут эксперименты с различными звуками - электронными, со вклеенными пленками, с разными скоростями воспроизведения. Вот то что им было интересно в музыкальном творчестве, то они и переносили на пластинки для своих поклонников. Мы с вами добрались до 1966 года, четвертая битловская рождественская пластинка “Пантомима”, которая называется “Повсюду Рождество”.
Иван Толстой: Андрей, а как измерить степень популярности этого рождественского направления у Битлз, насколько широко расходились эти пластинки и насколько трудно их собрать сейчас?
Андрей Гаврилов: Как ни странно, собрать сейчас их значительно легче, чем раньше, потому что когда группа Битлз свое существование прекратила, вышел диск, вышла большая пластинка на 33 оборота, где все эти пластинки были собраны. Я, оказывается, не сказал, что самые первые из них вообще были гибкими. Если помните, такие были в Москве журналы “Кругозор”, детский журнал “Колобок” или, даже, прости, Господи, “Художественная самодеятельность”, и вот туда вкладывались гибкие пластинки. Вот такие же гибкие пластинки получали члены английского фан-клуба. Когда спохватились американцы в американском фан-клубе, уже поезд немножко ушел и американские подписчики получили совсем не то, они часто получали открытки, какие-то сувениры, но не эти пластинки, потому что, в общем, основное внимание было нацелено на Англию. Так вот, после распада группы все эти пластинки были собраны на одной долгоиграющей пластинке, которая тут же стала предметом бутлегерства, то есть незаконного копирования. Я думаю, что сейчас достаточно легко в интернете купить такую пластинку, но 90 из 100, что вы купите пиратскую, неофициальную копию этого релиза. До сих пор эти пластинки официально на компакт-дисках не выходили, хотя, конечно, неофициальные издания по всему миру в свое время купить было достаточно легко.
Иван Толстой: Андрей, неужели все рождественское наследие Битлз представляет собой такую, знаете, стружку, в которую упаковывают некие драгоценные фарфоровые предметы? То есть, сама по себе эта стружка относительно интересна, в общем, скорее, для тех, кто любит Битлз изначально, априорно.
Андрей Гаврилов: Во-первых, я надеюсь, Иван, что наша с вами программа, даже если сначала ее слушали те, кто Битлз не любят, в итоге повлияла на слушателей, и они все потихонечку начинают Битлз любить. Но, отвечая на ваш вопрос серьезно, вы знаете, мы добрались до 1967 года. В 1967 году Битлз записали наконец-то рождественскую песню, она у них такая единственная, она называется “И вот снова пришло Рождество”. В полном варианте эта песня длилась больше пяти минут, но Битлз не использовали все пять минут, они ее разрезали на кусочки, и свои, я все время говорю слово “скетч”, но я никак не могу подобрать другого какого-нибудь термина, и вот эти свои скетчи они перемежали фрагментами этой песни. Значительно позже, когда уже выходила “Антология” (напомню, “Антология” это собранная на шести компакт-дисках коллекция неизданного разного аудиоматериала), так вот когда выходила “Антология”, то из этих пяти минут была составлена песня, полноценная песня, правда, значительно короче. Вот сейчас мы ее можем послушать. Итак, “Снова пришло Рождество”, запись 1967 года, редакция 90-х годов.
Иван Толстой: Андрей, а на чем кончилась рождественское творчество Битлз, какую последнюю песню она записали все вчетвером?
Андрей Гаврилов: Это не песня. Последняя пластинка, записанная вчетвером, наверное, как раз и была вот эта, которую мы только что послушали, потому что две следующих пластинки 68-го и 69-го года записаны уже были порознь. Там практически нет совместного творчества, уже группа распадалась, уже нельзя было склеить то, что разбито. Они выпустили еще две - 68-го и 69-го года записи, но это уже, повторяю, было сольное творчество, никак между собой не связанное. Вот, например, 1968 год, рождественская пластинка, на которой Пол Маккартни один, без кого бы то ни было, напевает песню “Счастливого Рождества, счастливого Нового Года”. Ему никто не помогает.
А вот, например, пластинка последняя, которая вышла в 1969 году, на ней даже толком нет ни одной песни. Пол Маккартни, кстати, наиболее серьезно относился, пожалуй, к этим изданиям. Как всегда, небольшая импровизация Пола Маккартни, где-то секунд на 40, и все, на этом рождественское творчество Битлз как группы закончилось навсегда.