ВЗГЛЯД ИЗ ТБИЛИСИ -- 19-21 марта 2010 г. в Тбилиси состоялась конференция «Забытые нации, продолжающиеся преступления: Черкесы и другие народы Северного Кавказа между прошлым и будущим». Организаторами выступили Джеймстаунский фонд (Вашингтон), Государственный университет Ильи и Кавказский фонд (Тбилиси).
Эта конференция касается истории – в частности, особенно трагического периода истории северного Кавказа. Целые народы были переселены, перестали существовать или сведены к ничтожной части своей первоначальной численности. Как бы болезненны ни были эти события, дискуссия о них должна основываться на реальных фактах и научных методах их интерпретации.
Однако мы не можем обманывать себя: такие обсуждения всегда политически значимы. Любое использование таких терминов, как «геноцид» или «этническая чистка» неминуемо вызовет острую реакцию. Не все будут рады тому, что такая конференция проводится, и что это происходит именно в Грузии. На различных веб-сайтах уже говорят, что мероприятие являет собой «провокацию», направленную, естественно, против российского государства.
Политические проблемы в таких случаях смыкаются с моральными. Нам приходится оперировать на первый взгляд абстрактными, но одновременно очень практическими категориями памяти и ответственности. В жизни любой нации, большой или малой, есть эпизоды, которыми нельзя гордиться, которые очень хотелось бы забыть, но о которых постоянно напоминают. Первая реакция всегда состоит в том, чтобы преуменьшить вину или взвалить ее на чьи-нибудь плечи. Это – нормальный человеческий инстинкт. Однако, это редко удается: прошлое преследует нас и рано или поздно приходится с этим что-то делать.
Отношение Германии к преступлениям, совершенным нацистским режимом – пример для всех. Соединенные Штаты Америки извинились – пусть несколько десятилетий спустя – за интернирование во время второй мировой войны проживавших на их территории японцев, в том числе американских граждан японского происхождения. Это не сравнишь с нацистским холокостом, но демократической нации такое не пристало, и президент Рейган извинился от ее имени. Наш сосед – Турция, все еще не определилась, как отнестись к зверствам, учиненным по отношению к армянам в 1915 году. Примеров множество.
У малых наций возникает соблазн считать, что подобные проблемы стоят лишь перед большими державами: малые на то и малые, что история уготовила им роль жертв, поэтому им полагается только жаловаться на других. Это – опасная иллюзия. Никто не может открестится от прошлого. Я приведу некоторые примеры из грузинской реальности.
Сталин – один из крупнейших преступников 20-го века. От принятых им решений пострадали не только миллионы индивидов, но целые народы, включая народы северного Кавказа. Эти преступления будут предметом обсуждения и на этой конференции. Но должны ли мы – граждане Грузии – сегодня делить ответственность за них на том основании, что Сталин по происхождению грузин и его настоящая фамилия – Джугашвили? Я лично так не думаю. Сталин был российским политиком, его деяния – часть российской истории и ее наследства. Но факт и то, что Сталину поклонялись и в Грузии, что и сегодня есть в Грузии люди (к счастью, они уже не составляют большинства) для которых Сталин остается великим героем. Памятник Сталину еще стоит в Гори, и мы так и не решили, что с ним делать. Часть людей требует перенесения его в музей, другие (не все из них сталинисты) считают, что ему полагается стоять там, где стоит. Правительство пребывает в нерешительности и темы избегает.
Но пока памятник Сталину стоит в Гори и, что особенно важно, пока он символизирует пиетет по отношению к нему хотя бы части грузинского общества, он остается проблемой для Грузии. Он – препятствие для движения к нашей цели: стать полноправными членами европейской семьи демократических народов. Так что, возвращаться к этой проблеме придется.
Возьмем вопрос месхетинских мусульман, или, как их многие называют, турок- месхетинцев. Это – один из народов, наказанных сталинским режимом: их насильственно переселили из их родины в Грузии во время Второй мировой войны. Несет ли Грузия сегодня ответственность за это варварское преступление? Многие грузины в нем участвовали – возможно, охотно. Тем не менее, решение принимал советский режим, а грузины были лишь местным ресурсом для его осуществления. Как нация, мы не можем нести ответственности.
Тем не менее, это преступление прошлого создает моральные дилеммы для Грузии сегодня. Следует ли жертвам депортации и их потомкам предоставить возможность вернуться? Безусловно. И это – без сомнения единственно правильное решение с моральной точки зрения. Но бóльшая часть грузинского общества категорически против. Правительство приняло решение начать процесс репатриации: есть соотвествующее законодательство, рассматривается несколько тысяч обращений. Однако процесс идет очень тяжело, и действия правительства трудно назвать последовательными – оно считается с непопулярностью идеи репатриации. Опять-таки, грузинское общество не смогло определиться, как относиться к этому эпизоду сравнительно недавнего прошлого.
В качестве заключения скажу, что эта конференция – проект академический, но одновременно политический и моральный. Самая распростаненная реакция на этот проект из тех, что приходилось слышать – почему такой встречи не было до сих пор? Критика справедлива. Оценки массовых преступлений прошлого почти всегда запаздывают – с этим трудно что-то поделать. Но мы знаем, что рано или поздно эти темы заставят нас себя обсуждать. Так что, лучше делать это сегодня.
Эта конференция касается истории – в частности, особенно трагического периода истории северного Кавказа. Целые народы были переселены, перестали существовать или сведены к ничтожной части своей первоначальной численности. Как бы болезненны ни были эти события, дискуссия о них должна основываться на реальных фактах и научных методах их интерпретации.
Однако мы не можем обманывать себя: такие обсуждения всегда политически значимы. Любое использование таких терминов, как «геноцид» или «этническая чистка» неминуемо вызовет острую реакцию. Не все будут рады тому, что такая конференция проводится, и что это происходит именно в Грузии. На различных веб-сайтах уже говорят, что мероприятие являет собой «провокацию», направленную, естественно, против российского государства.
Политические проблемы в таких случаях смыкаются с моральными. Нам приходится оперировать на первый взгляд абстрактными, но одновременно очень практическими категориями памяти и ответственности. В жизни любой нации, большой или малой, есть эпизоды, которыми нельзя гордиться, которые очень хотелось бы забыть, но о которых постоянно напоминают. Первая реакция всегда состоит в том, чтобы преуменьшить вину или взвалить ее на чьи-нибудь плечи. Это – нормальный человеческий инстинкт. Однако, это редко удается: прошлое преследует нас и рано или поздно приходится с этим что-то делать.
Отношение Германии к преступлениям, совершенным нацистским режимом – пример для всех. Соединенные Штаты Америки извинились – пусть несколько десятилетий спустя – за интернирование во время второй мировой войны проживавших на их территории японцев, в том числе американских граждан японского происхождения. Это не сравнишь с нацистским холокостом, но демократической нации такое не пристало, и президент Рейган извинился от ее имени. Наш сосед – Турция, все еще не определилась, как отнестись к зверствам, учиненным по отношению к армянам в 1915 году. Примеров множество.
У малых наций возникает соблазн считать, что подобные проблемы стоят лишь перед большими державами: малые на то и малые, что история уготовила им роль жертв, поэтому им полагается только жаловаться на других. Это – опасная иллюзия. Никто не может открестится от прошлого. Я приведу некоторые примеры из грузинской реальности.
Сталин – один из крупнейших преступников 20-го века. От принятых им решений пострадали не только миллионы индивидов, но целые народы, включая народы северного Кавказа. Эти преступления будут предметом обсуждения и на этой конференции. Но должны ли мы – граждане Грузии – сегодня делить ответственность за них на том основании, что Сталин по происхождению грузин и его настоящая фамилия – Джугашвили? Я лично так не думаю. Сталин был российским политиком, его деяния – часть российской истории и ее наследства. Но факт и то, что Сталину поклонялись и в Грузии, что и сегодня есть в Грузии люди (к счастью, они уже не составляют большинства) для которых Сталин остается великим героем. Памятник Сталину еще стоит в Гори, и мы так и не решили, что с ним делать. Часть людей требует перенесения его в музей, другие (не все из них сталинисты) считают, что ему полагается стоять там, где стоит. Правительство пребывает в нерешительности и темы избегает.
Но пока памятник Сталину стоит в Гори и, что особенно важно, пока он символизирует пиетет по отношению к нему хотя бы части грузинского общества, он остается проблемой для Грузии. Он – препятствие для движения к нашей цели: стать полноправными членами европейской семьи демократических народов. Так что, возвращаться к этой проблеме придется.
Возьмем вопрос месхетинских мусульман, или, как их многие называют, турок- месхетинцев. Это – один из народов, наказанных сталинским режимом: их насильственно переселили из их родины в Грузии во время Второй мировой войны. Несет ли Грузия сегодня ответственность за это варварское преступление? Многие грузины в нем участвовали – возможно, охотно. Тем не менее, решение принимал советский режим, а грузины были лишь местным ресурсом для его осуществления. Как нация, мы не можем нести ответственности.
Тем не менее, это преступление прошлого создает моральные дилеммы для Грузии сегодня. Следует ли жертвам депортации и их потомкам предоставить возможность вернуться? Безусловно. И это – без сомнения единственно правильное решение с моральной точки зрения. Но бóльшая часть грузинского общества категорически против. Правительство приняло решение начать процесс репатриации: есть соотвествующее законодательство, рассматривается несколько тысяч обращений. Однако процесс идет очень тяжело, и действия правительства трудно назвать последовательными – оно считается с непопулярностью идеи репатриации. Опять-таки, грузинское общество не смогло определиться, как относиться к этому эпизоду сравнительно недавнего прошлого.
В качестве заключения скажу, что эта конференция – проект академический, но одновременно политический и моральный. Самая распростаненная реакция на этот проект из тех, что приходилось слышать – почему такой встречи не было до сих пор? Критика справедлива. Оценки массовых преступлений прошлого почти всегда запаздывают – с этим трудно что-то поделать. Но мы знаем, что рано или поздно эти темы заставят нас себя обсуждать. Так что, лучше делать это сегодня.