СУХУМИ---Грузино-абхазскому противостоянию не один десяток лет. И даже, наверное, не один век. Война 1992-1993 года была определенной точкой кипения в этом конфликте. Не решен он и сейчас, раз одна из сторон не удовлетворена текущим положением. Соответственно, боезаряд этого конфликта может сделать жизнь следующих поколений и в Грузии, и в Абхазии не столь безопасной, как сейчас кажется.
В Грузии, по понятным причинам- поражение в войне и надежда найти механизмы для возвращения в Абхазию- более интенсивно ищут корни конфликта и способы найти его решение. В Абхазии иная ситуация. Абхазское общество реализовало все свои амбиции в споре с Грузией, добилось государственности и контроля над территорией, и его в меньшей степени заботят поиски перспективы нормализации отношений с соседним государством.
Однако и в Абхазии есть эксперты, которые пытаются найти глубинные причины конфликта. Политолог Спартак Жидков- один из таких редких экспертов. Он считает, что к противостоянию Грузии и Абхазии вполне применима теория “статусных территорий”. Он приводит исторические параллели, когда для тех или иных государств обладание той или иной территорией считалось признаком самодостаточности, состоятельности и силы. Для Египта, например, это Сирия, для Швеции- Финляндия.
Также политолог обращает внимание на то, что для многих государств важно обладать тем или иным городом, что реализует по сути имперские амбиции. Как, например, для Польши- Львов.
Жидков уверен, что во взаимоотношениях Грузии с Абхазией работает та же модель. Для Грузии контроль над Абхазией вопрос, если так можно сказать, престижа, самодостаточности. Без Абхазии Грузия не чувствует себя полноценно.
“Обладание Абхазией дает Грузии уверенность в себе, право гордиться собой. Это символ ее имперского статуса. В определенный период каждая страна на Кавказе проходила через свою имперскую стадию. И даже Абхазия была великой державой, хотя и в малых масштабах. Это 8-10 века, период великого абхазского царства, которое поглотило столько грузинских земель, что растворилось в них”,- говорит Жидков.
По его мнению, для Абхазского царства периода IX-X веков Кутаиси был таким же статусным городом, как сегодня вся Абхазия для Грузии. Политолог говорит, что в истории очень многих европейских государств, есть аналогии нынешней ситуации во взаимоотношениях Сухума и Тбилиси.
“Для какой-то страны был важен выход к морю, для другой- стратегический пункт, дающий возможность атаковать или защищаться от наземных вторжений. Теория о естественных границах Франции лучше всего подходит в данной ситуации. Франция установила для себя границы- Рейн, Альпы, Пиренеи. Пока Грузия контролирует Абхазию, у нее закругленные границы”,- говорит Жидков.
По его словам, удачных для мощных, имперских государств в Европе, примеров инкорпорации “статусных территорий” немного. Один из таких примеров, Сицилия для Италии. Спартак Жидков не знает точного ответа на вопрос, сможет ли Грузия уже при жизни следующих поколений “отвыкнуть” от Абхазии, или возвращение сюда останется для этой страны национальной идеологией навсегда.
В Грузии, по понятным причинам- поражение в войне и надежда найти механизмы для возвращения в Абхазию- более интенсивно ищут корни конфликта и способы найти его решение. В Абхазии иная ситуация. Абхазское общество реализовало все свои амбиции в споре с Грузией, добилось государственности и контроля над территорией, и его в меньшей степени заботят поиски перспективы нормализации отношений с соседним государством.
Однако и в Абхазии есть эксперты, которые пытаются найти глубинные причины конфликта. Политолог Спартак Жидков- один из таких редких экспертов. Он считает, что к противостоянию Грузии и Абхазии вполне применима теория “статусных территорий”. Он приводит исторические параллели, когда для тех или иных государств обладание той или иной территорией считалось признаком самодостаточности, состоятельности и силы. Для Египта, например, это Сирия, для Швеции- Финляндия.
Также политолог обращает внимание на то, что для многих государств важно обладать тем или иным городом, что реализует по сути имперские амбиции. Как, например, для Польши- Львов.
Жидков уверен, что во взаимоотношениях Грузии с Абхазией работает та же модель. Для Грузии контроль над Абхазией вопрос, если так можно сказать, престижа, самодостаточности. Без Абхазии Грузия не чувствует себя полноценно.
“Обладание Абхазией дает Грузии уверенность в себе, право гордиться собой. Это символ ее имперского статуса. В определенный период каждая страна на Кавказе проходила через свою имперскую стадию. И даже Абхазия была великой державой, хотя и в малых масштабах. Это 8-10 века, период великого абхазского царства, которое поглотило столько грузинских земель, что растворилось в них”,- говорит Жидков.
По его мнению, для Абхазского царства периода IX-X веков Кутаиси был таким же статусным городом, как сегодня вся Абхазия для Грузии. Политолог говорит, что в истории очень многих европейских государств, есть аналогии нынешней ситуации во взаимоотношениях Сухума и Тбилиси.
“Для какой-то страны был важен выход к морю, для другой- стратегический пункт, дающий возможность атаковать или защищаться от наземных вторжений. Теория о естественных границах Франции лучше всего подходит в данной ситуации. Франция установила для себя границы- Рейн, Альпы, Пиренеи. Пока Грузия контролирует Абхазию, у нее закругленные границы”,- говорит Жидков.
По его словам, удачных для мощных, имперских государств в Европе, примеров инкорпорации “статусных территорий” немного. Один из таких примеров, Сицилия для Италии. Спартак Жидков не знает точного ответа на вопрос, сможет ли Грузия уже при жизни следующих поколений “отвыкнуть” от Абхазии, или возвращение сюда останется для этой страны национальной идеологией навсегда.