ПРАГА---Сегодня в рубрике «Гость недели» председатель Верховного суда Грузии Константин Кублашвили говорит о судебной реформе в Грузии и проблеме независимости судебной системы.
Кети Бочоришвили: В Грузии сейчас очень много говорят, особенно представители властей, о реформировании судебной системы. Очень коротко, в чем она заключается?
Константин Кублашвили: В Грузии уже шестой год идет реформа судебной системы, и я хочу сказать, что в Прагу приехал для того, чтобы информировать о том, как идет реформа – в Праге проходила большая конференция с участием 15 государств, судей Верховных судов или председателей. Я говорил о наших достижениях в процессе реформы и о проблемах, которые еще есть. Главная цель реформ – достичь независимости судебной системы. В ХХ веке, и вообще никогда, у нас не было независимой судебной системы. Поэтому оченьтрудно за один-два или пять лет создать абсолютно новую независимую судебную систему.
Кети Бочоришвили: В чем основная сложность?
Константин Кублашвили: В том, что надо реформировать вообще все! Не только один-два пункта. Наша реформа очень масштабна. Она характеризуется именно тем, что реформируем все, маленькие и большие, части нашей судебной системы. Например, мы изменили структуру наших судов. Сейчас у нас трехступенчатая система. Первая инстанция, вторая, апелляционная, инстанция, и третья – Верховный суд, который является сейчас только кассационным судом. Это дало нам возможность быстрее рассматривать дела. Когда я говорил об этом на конференции в Праге, все отметили, что у нас средняя дата рассмотрения дел во всех трех инстанциях - около трех месяцев для гражданских дел, и это очень хороший результат, исходя из результатов в Европе, для криминальных дел – около 13 месяцев, для административных дел – около 15-16 месяцев. Это одно из самых лучших достижений реформы.
Кети Бочоришвили: Тем не менее, вы сказали, реформа длится шесть лет. Это достаточно долгий срок, если вы согласитесь. И еще увас остается очень много оппонентов, которые говорят, что суды практически ангажированы властями и совершенно не свободны. Что бы вы могли возразить, учитывая даже тот конкретный случай – дело Сандро Гиргвлиани, о котором знают практически все сейчас?
Константин Кублашвили: Я тоже был согласен с такой критикой, но в начале реформ, в 2005-2007 годах. Сейчас ситуация гораздо лучше. Это подтверждает не только та информация, которая у нас есть, исходя из конкретных дел, но также и статистика. Я знаю, что есть еще проблемы. Но если раньше их было 90% и 10% свободных, объективных решений, то сейчас наоборот. Я могу сказать, что 90% - это объективные решения судов, а 10%, по-моему, еще проблемные решения вопросов. В 2005-2006 годах, когда был социологический опрос населения, рейтинг судебной системы был 20 или 25%. Это катастрофа, можно сказать. Но сегодня международная организация UNDP провела новый опрос населения в декабре 2009 года. И результаты показывают, что рейтинг судебной системы уже под 60%.
Кети Бочоришвили: Вы могли бы привести хотя бы один конкретный пример объективного решения суда какого-нибудь нашумевшего дела? Опять же, дело Сандро Гиргвлиани, которое опять затягивается...
Константин Кублашвили: Не затягивается. Если посмотреть объективно, за этим делом стояло очень много шумихи, а не объективности. Шумно говорили и в зале суда, и после, из этого дела начались шоу и на судебных процессах. Каждое другое дело проходило потом под такие иронические аплодисменты так называемых борцов за свободу.
Кети Бочоришвили: Шоу-не шоу, но как убеждают правозащитники, заказчики этого убийства остаются безнаказанными.
Константин Кублашвили: На суде не было представлено никаких доводов для того, чтобы суд решил, кто был заказчиком. Там были представлены все материалы о тех людях, которые совершили это преступление, и суд отреагировал, я думаю, адекватно. Что касается других нашумевших дел, я могу привести в пример очень много административных дел, которые суд решил в пользу человека или юридического лица, а не в пользу государства. Вы знаете, что только 16% решений по уголовным делам потом были обжалованы в апелляционном суде. А гражданские дела – только 14%. Это показывает, что более 80% тех людей, которые имеют дело в суде, не обжалуют уже эти решения еще в одной инстанции. Это очень хороший результат.
Кети Бочоришвили: Какова судьба идеи введения суда присяжных? Ведь это намного бы повысило доверие граждан...
Константин Кублашвили: Да-да, мы готовим эту новую информацию для общественности, для того, чтобы они очень хорошо знали свои функции, потому что с 1 октября этого года вступит в силу новый Уголовно-процессуальный кодекс, и вместе с этим вступит в силу глава кодекса, которая касается жюри присяжных. Я очень надеюсь, что это еще раз повысит доверие к судебной системе, потому что наши граждане сами увидят, насколько трудна и ответственна эта работа. И когда они будут сами решать вопрос уголовного дела, виновен или не виновен этот человек, тогда это будет хорошо и для них лично, и для судебной системы.
Кети Бочоришвили: В Грузии сейчас очень много говорят, особенно представители властей, о реформировании судебной системы. Очень коротко, в чем она заключается?
Константин Кублашвили: В Грузии уже шестой год идет реформа судебной системы, и я хочу сказать, что в Прагу приехал для того, чтобы информировать о том, как идет реформа – в Праге проходила большая конференция с участием 15 государств, судей Верховных судов или председателей. Я говорил о наших достижениях в процессе реформы и о проблемах, которые еще есть. Главная цель реформ – достичь независимости судебной системы. В ХХ веке, и вообще никогда, у нас не было независимой судебной системы. Поэтому очень
В XX веке, и вообще никогда, у нас не было независимой судебной системы
Кети Бочоришвили: В чем основная сложность?
Константин Кублашвили: В том, что надо реформировать вообще все! Не только один-два пункта. Наша реформа очень масштабна. Она характеризуется именно тем, что реформируем все, маленькие и большие, части нашей судебной системы. Например, мы изменили структуру наших судов. Сейчас у нас трехступенчатая система. Первая инстанция, вторая, апелляционная, инстанция, и третья – Верховный суд, который является сейчас только кассационным судом. Это дало нам возможность быстрее рассматривать дела. Когда я говорил об этом на конференции в Праге, все отметили, что у нас средняя дата рассмотрения дел во всех трех инстанциях - около трех месяцев для гражданских дел, и это очень хороший результат, исходя из результатов в Европе, для криминальных дел – около 13 месяцев, для административных дел – около 15-16 месяцев. Это одно из самых лучших достижений реформы.
Кети Бочоришвили: Тем не менее, вы сказали, реформа длится шесть лет. Это достаточно долгий срок, если вы согласитесь. И еще у
...есть еще проблемы. Но если раньше их было 90% и 10% свободных, объективных решений, то сейчас наоборот
Константин Кублашвили: Я тоже был согласен с такой критикой, но в начале реформ, в 2005-2007 годах. Сейчас ситуация гораздо лучше. Это подтверждает не только та информация, которая у нас есть, исходя из конкретных дел, но также и статистика. Я знаю, что есть еще проблемы. Но если раньше их было 90% и 10% свободных, объективных решений, то сейчас наоборот. Я могу сказать, что 90% - это объективные решения судов, а 10%, по-моему, еще проблемные решения вопросов. В 2005-2006 годах, когда был социологический опрос населения, рейтинг судебной системы был 20 или 25%. Это катастрофа, можно сказать. Но сегодня международная организация UNDP провела новый опрос населения в декабре 2009 года. И результаты показывают, что рейтинг судебной системы уже под 60%.
Кети Бочоришвили: Вы могли бы привести хотя бы один конкретный пример объективного решения суда какого-нибудь нашумевшего дела? Опять же, дело Сандро Гиргвлиани, которое опять затягивается...
Константин Кублашвили: Не затягивается. Если посмотреть объективно, за этим делом стояло очень много шумихи, а не объективности. Шумно говорили и в зале суда, и после, из этого дела начались шоу и на судебных процессах. Каждое другое дело проходило потом под такие иронические аплодисменты так называемых борцов за свободу.
Кети Бочоришвили: Шоу-не шоу, но как убеждают правозащитники, заказчики этого убийства остаются безнаказанными.
80% людей, которые имеют дело в суде, не обжалуют уже эти решения еще в одной инстанции
Константин Кублашвили: На суде не было представлено никаких доводов для того, чтобы суд решил, кто был заказчиком. Там были представлены все материалы о тех людях, которые совершили это преступление, и суд отреагировал, я думаю, адекватно. Что касается других нашумевших дел, я могу привести в пример очень много административных дел, которые суд решил в пользу человека или юридического лица, а не в пользу государства. Вы знаете, что только 16% решений по уголовным делам потом были обжалованы в апелляционном суде. А гражданские дела – только 14%. Это показывает, что более 80% тех людей, которые имеют дело в суде, не обжалуют уже эти решения еще в одной инстанции. Это очень хороший результат.
Кети Бочоришвили: Какова судьба идеи введения суда присяжных? Ведь это намного бы повысило доверие граждан...
Константин Кублашвили: Да-да, мы готовим эту новую информацию для общественности, для того, чтобы они очень хорошо знали свои функции, потому что с 1 октября этого года вступит в силу новый Уголовно-процессуальный кодекс, и вместе с этим вступит в силу глава кодекса, которая касается жюри присяжных. Я очень надеюсь, что это еще раз повысит доверие к судебной системе, потому что наши граждане сами увидят, насколько трудна и ответственна эта работа. И когда они будут сами решать вопрос уголовного дела, виновен или не виновен этот человек, тогда это будет хорошо и для них лично, и для судебной системы.