ТБИЛИСИ---Примерно за 20 минут до полуночи неподалеку от места акции появились отряды спецназначения. Сотрудники выстроились ровной колонной примерно в 300 метрах от митингующих, не проявляя никакой активности.
Появление спецназа вызвало оживление в рядах молодых активистов оппозиции. Они начали стучать пластиковыми трубами о деревянные щиты. В эти минуты хлынул ливень.
Ровно в полночь, когда к митингующим пришли сотрудники мэрии и полицейские, стали стихать раскаты грома и грохот от ударов пластиковых труб.
При свете видеокамер представители власти подошли к сцене, с которой выступали лидеры оппозиции. Они передали письменное предложение мэрии о переносе места акции в другую часть города.
Оппозиционеры пригласили их на сцену, потребовав от митингующих соблюдать полную тишину. Через несколько минут организаторы митинга оповестили собравшихся, что договориться с представителями власти не удалось. Один из лидеров акции Гия Бурджанадзе поздравил митингующих с Днем независимости и призвал спецназ не применять силу.
В четыре минуты первого выступление Гии Бурджанадзе было прервано грохотом, исходившим со стороны спецназа. Теперь уже силовики размеренно стучали дубинками о пластмассовые щиты. Через три минуты в сторону митингующих полетели первые газовые шашки.
Всего за две минуты место акции охватил дым от слезоточивого газа. Я видела, как несколько молодых митингующих пытались отбиваться от набросившихся на них бойцов спецназа пластиковыми трубами. Несколько человек, закрывая лицо платками, бросились бежать в сторону площади Свободы. Вместе с ними побежала и я.
У спецназа, видимо, было указание выпускать из оцепления журналистов. Я представилась полицейским, и мне приказали двигаться в направлении площади. Всех участников митинга, находившихся рядом, они останавливали и начинали избивать дубинками.
Примерно в 15 минут первого по центральному проспекту на большой скорости пронеслись шесть джипов. У последней, черной машины, были разбиты окна. На дверях висели люди.
В этот момент я увидела, как от несшейся машины отлетел один спецназовец. Лежа на асфальте, он держался за голову, и было видно, что в этот момент он еще находился в сознании. Его сразу же окружили коллеги в спецформе. Как позже сообщило МВД, спецназовец погиб.
На площади Свободы стояли около десяти желтых автобусов городского транспорта. С некоторых еще не успели снять трафареты с номерами маршрутов.
Выбежав на площадь, я увидела замминистра внутренних дел Шалву Джанашвили, который отвечает за работу спецназа и разгоны акций. Он нервно курил около своей служебной машины. В эти минуты бойцы спецназа стали выводить первых задержанных. Это были средних лет мужчины, у многих в кровь разбиты лица, руки схвачены за спиной пластмассовыми наручниками. Никто не оказывал сопротивления. Каждого удерживали под локти по двое сотрудников полиции. Спецназовцы провожали участников митинга пинками.
Шалва Джанашвили сорвался на крик, увидев это, и потребовал, чтобы задержанных прекратили избивать ногами. Но как только он отъехал, «наказание» было продолжено.
Я видела, как задержанных подводили к служебным машинам МВД и при включенных фарах ставили на колени, чтобы рассмотреть лица. После этого их отводили к автобусам, в которые собирали всех участников акции протеста.
Среди захваченных при разгоне людей оказался и работник Интернет-телевидения ITV. Он вместе с другими сотрудниками тщетно пытался доказать, что он не участник акции. Позже его отпустили.
Через какое-то время бойцы спецназа стали выводить своих пострадавших сотрудников. Их погружали в машины скорой помощи. Я видела двоих, которые были в сознании, но не могли самостоятельно передвигаться.
Задержанных активистов собирали небольшими группами на тротуарах. Около Музея Оккупации 26 арестованных и обездвиженных пластиковыми наручниками активистов были уложены вповалку друг на друга двумя отдельными группами. Один из них был без сознания, и полицейские на руках занесли его в один из автобусов. После того, как всех задержанных убрали, на месте, где они лежали, остались лужи крови.
На Колхозной площади, примерно в 400 метрах от парламента, я встретила 73-летнего Авто. На одной руке у него болтались разорванные пластмассовые наручники. Он сказал, что спецназ разрешил ему уйти:
«Сначала меня арестовали. А потом, когда узнали, что мне 73 года, освободили как старика».
Отпустили также двух задержанных женщин. На лице одной из них были следы грязи. У второй, 50-летней Нанули, на лбу – большая ссадина. По ее словам, ей в голову попала пластиковая пуля:
«Я была в самом центре. Сначала водой нас атаковали, потом все заполнил газ, а затем полетели пули. Нас всех били. Молодым надевали на руки наручники и потом продолжали бить. Ни во что они людей не ставят!»
Во дворе Кашветской церкви, расположенной вблизи парламента, стояли около 50-ти митингующих, большинство – молодые парни и мужчины среднего возраста – вместе с двумя священнослужителями столпились у входа в церковь. Они показали мне несколько черных пластиковых пуль, которыми по ним стрелял спецназ. Они боялись покинуть территорию храма. Неподалеку небольшая группа мужчин в гражданской одежде и с деревянными дубинками, не предъявляя никаких документов, останавливала и допрашивала всех проходивших мимо.
В подземном переходе около парламента медики продолжали оказывать помощь людям, находившимся без сознания. Работники скорой помощи долго не могли договориться с начальством, куда везти очередного пострадавшего.
Около часа ночи территорию перед парламентом покинули на автобусах несколько сотен спецназовцев. Следом двинулись шесть бронированных машин – три «Кобры» и эвакуационные броневики. Потом выехал водомет.
Строем выдвинулись с проспекта Руставели и 20 грузовых машин Министерства обороны, предназначенных для перевозки военнослужащих. Были ли в них солдаты, мне так и не удалось выяснить. Кузова были плотно зашторены. Сотрудники военной полиции Минобороны наотрез отказались со мной говорить.
К двум часам ночи в центре города оставались лишь несколько полицейских и бригада городской уборочной службы. Место разгона закрыли для прохода, видимо, из опасения, что акции протеста могут возобновиться. Спустя почти два часа после этих событий из канализационных колодцев на центральном проспекте продолжал выходить слезоточивый газ.
Появление спецназа вызвало оживление в рядах молодых активистов оппозиции. Они начали стучать пластиковыми трубами о деревянные щиты. В эти минуты хлынул ливень.
Ровно в полночь, когда к митингующим пришли сотрудники мэрии и полицейские, стали стихать раскаты грома и грохот от ударов пластиковых труб.
При свете видеокамер представители власти подошли к сцене, с которой выступали лидеры оппозиции. Они передали письменное предложение мэрии о переносе места акции в другую часть города.
Оппозиционеры пригласили их на сцену, потребовав от митингующих соблюдать полную тишину. Через несколько минут организаторы митинга оповестили собравшихся, что договориться с представителями власти не удалось. Один из лидеров акции Гия Бурджанадзе поздравил митингующих с Днем независимости и призвал спецназ не применять силу.
В четыре минуты первого выступление Гии Бурджанадзе было прервано грохотом, исходившим со стороны спецназа. Теперь уже силовики размеренно стучали дубинками о пластмассовые щиты. Через три минуты в сторону митингующих полетели первые газовые шашки.
Всего за две минуты место акции охватил дым от слезоточивого газа. Я видела, как несколько молодых митингующих пытались отбиваться от набросившихся на них бойцов спецназа пластиковыми трубами. Несколько человек, закрывая лицо платками, бросились бежать в сторону площади Свободы. Вместе с ними побежала и я.
У спецназа, видимо, было указание выпускать из оцепления журналистов. Я представилась полицейским, и мне приказали двигаться в направлении площади. Всех участников митинга, находившихся рядом, они останавливали и начинали избивать дубинками.
Примерно в 15 минут первого по центральному проспекту на большой скорости пронеслись шесть джипов. У последней, черной машины, были разбиты окна. На дверях висели люди.
В этот момент я увидела, как от несшейся машины отлетел один спецназовец. Лежа на асфальте, он держался за голову, и было видно, что в этот момент он еще находился в сознании. Его сразу же окружили коллеги в спецформе. Как позже сообщило МВД, спецназовец погиб.
На площади Свободы стояли около десяти желтых автобусов городского транспорта. С некоторых еще не успели снять трафареты с номерами маршрутов.
Выбежав на площадь, я увидела замминистра внутренних дел Шалву Джанашвили, который отвечает за работу спецназа и разгоны акций. Он нервно курил около своей служебной машины. В эти минуты бойцы спецназа стали выводить первых задержанных. Это были средних лет мужчины, у многих в кровь разбиты лица, руки схвачены за спиной пластмассовыми наручниками. Никто не оказывал сопротивления. Каждого удерживали под локти по двое сотрудников полиции. Спецназовцы провожали участников митинга пинками.
Шалва Джанашвили сорвался на крик, увидев это, и потребовал, чтобы задержанных прекратили избивать ногами. Но как только он отъехал, «наказание» было продолжено.
Я видела, как задержанных подводили к служебным машинам МВД и при включенных фарах ставили на колени, чтобы рассмотреть лица. После этого их отводили к автобусам, в которые собирали всех участников акции протеста.
Среди захваченных при разгоне людей оказался и работник Интернет-телевидения ITV. Он вместе с другими сотрудниками тщетно пытался доказать, что он не участник акции. Позже его отпустили.
Через какое-то время бойцы спецназа стали выводить своих пострадавших сотрудников. Их погружали в машины скорой помощи. Я видела двоих, которые были в сознании, но не могли самостоятельно передвигаться.
Задержанных активистов собирали небольшими группами на тротуарах. Около Музея Оккупации 26 арестованных и обездвиженных пластиковыми наручниками активистов были уложены вповалку друг на друга двумя отдельными группами. Один из них был без сознания, и полицейские на руках занесли его в один из автобусов. После того, как всех задержанных убрали, на месте, где они лежали, остались лужи крови.
На Колхозной площади, примерно в 400 метрах от парламента, я встретила 73-летнего Авто. На одной руке у него болтались разорванные пластмассовые наручники. Он сказал, что спецназ разрешил ему уйти:
«Сначала меня арестовали. А потом, когда узнали, что мне 73 года, освободили как старика».
Отпустили также двух задержанных женщин. На лице одной из них были следы грязи. У второй, 50-летней Нанули, на лбу – большая ссадина. По ее словам, ей в голову попала пластиковая пуля:
«Я была в самом центре. Сначала водой нас атаковали, потом все заполнил газ, а затем полетели пули. Нас всех били. Молодым надевали на руки наручники и потом продолжали бить. Ни во что они людей не ставят!»
Во дворе Кашветской церкви, расположенной вблизи парламента, стояли около 50-ти митингующих, большинство – молодые парни и мужчины среднего возраста – вместе с двумя священнослужителями столпились у входа в церковь. Они показали мне несколько черных пластиковых пуль, которыми по ним стрелял спецназ. Они боялись покинуть территорию храма. Неподалеку небольшая группа мужчин в гражданской одежде и с деревянными дубинками, не предъявляя никаких документов, останавливала и допрашивала всех проходивших мимо.
В подземном переходе около парламента медики продолжали оказывать помощь людям, находившимся без сознания. Работники скорой помощи долго не могли договориться с начальством, куда везти очередного пострадавшего.
Около часа ночи территорию перед парламентом покинули на автобусах несколько сотен спецназовцев. Следом двинулись шесть бронированных машин – три «Кобры» и эвакуационные броневики. Потом выехал водомет.
Строем выдвинулись с проспекта Руставели и 20 грузовых машин Министерства обороны, предназначенных для перевозки военнослужащих. Были ли в них солдаты, мне так и не удалось выяснить. Кузова были плотно зашторены. Сотрудники военной полиции Минобороны наотрез отказались со мной говорить.
К двум часам ночи в центре города оставались лишь несколько полицейских и бригада городской уборочной службы. Место разгона закрыли для прохода, видимо, из опасения, что акции протеста могут возобновиться. Спустя почти два часа после этих событий из канализационных колодцев на центральном проспекте продолжал выходить слезоточивый газ.