Неожиданная кончина президента Сергея Багапш спутала все. Оставшаяся после него свита в глубокой растерянности. Ведь, согласно классическому сценарию вслед за печальной констатацией - «Король умер» - необходимо провозгласить наступление новой эры: «Да здравствует король!». Но этой жизнеутверждающей концовки, по крайней мере, не только сейчас, но и в ближайшие, до намеченных на конец августа президентских выборов, месяцы, не предвидится. Не потому, что нравственные начала абхазской элиты («двора») в такие моменты как-то отличаются от общепринятых. Отнюдь нет. Просто этого самого неоспоримого наследника, к которому готов, повторяя его имя пересохшими губами, прильнуть каждый осиротевший житель республики, не существует в природе.
Их, претендентов, представляющих саму власть (я имею в виду - равнозначных), сейчас двое: вице-президент Александр Анкваб и премьер-министр Сергей Шамба. И отдавать преимущественные шансу кому-либо одному - все равно, что гадать на кофейной гуще. Даже любитель однозначных оценок российский премьер Владимир Путин, прибывший в Сухум на похороны президента Багапш, как бы подтвердил установившуюся неопределенность. По ходу визита он встретился по отдельности и с Александром Анкваб, и с Сергеем Шамба. Отчего поверг «двор» в еще большее уныние.
Теоретически шансы, что соперники смогут договориться и пойдут на выборы одной командой, есть. Но ситуация такова, что вписаться в рамки абстрактного шахматного расклада она уже не в состоянии. Анкваб и Шамба - слишком разные, слишком амбициозны, слишком обросли различного рода интересами и предубеждениями, чтобы доверять друг другу, и, соответственно, прийти к хотя бы временному соглашению. Никто из них уже не хочет быть вторым. К тому же, оба очень долго карабкались на абхазский Олимп, чтобы вот так запросто, на финишной прямой, отказаться от пьедестала в пользу конкурента. Ведь другой попытки, учитывая возраст политиков, им судьба уже не предоставит.
Кроме того, это тот случай, когда компромисс может оказаться разрушительным как для околовластной элиты, так и для страны в целом. Очевидно, что команда Багапш представляла из себя что-то вроде ромашки с разноцветными и разноразмерными лепестками. Цвести такой диковинный цветок мог только у умелого садовода – того же Багапш. Только ему удавалось в любом, даже очень ожесточенном внутреннем конфликте, исполнить роль арбитра, где каждая из сторон обретала уверенность, что именно ее линию поддерживает президент. При этом конфликт не обязательно получал разрешение. Главным образом, они не разрешались, просто противоречия временно сглаживались и конфликт приобретал отложенный характер. Тем не менее, все затихало и успокаивалось.
Это как раз тот случай, когда не важно, что ты говоришь, а важно, как. Анкваб и Шамба, при всем к ним уважении, обделены талантом «скруглить» любую проблему. Но даже, если бы этот талант был, невооруженным глазом видно - ресурс использования стратегии поверхностного примирения иссяк. Слишком много накопилось временно сглаженных, но при этом, подчеркиваю, не разрешенных конфликтов. И эти конфликты отнюдь не ограничиваются рамками внутреннего междусобойчика. Дело шло к кризису. Это стало заметно в начале года, когда каждый месяц подкидывал стране одну неразрешимую задачу за другой: будь это вопрос делимитации российско-абхазской границы, судьбы самого крупного в Абхазии военного санатория «МВО-Сухум», церковного конфликта вокруг монастыря в Новом Афоне, и т.д.
Сейчас приходится констатировать, что выстроенная Сергеем Багапш система стабильности - перехода страны с баррикадно-окопного состояния на мирные рельсы, когда абхазскому обществу, надорвавшему нервную систему в ходе войны с Грузией и тяжелых послевоенных лет, надо было дать отдых – выдохлась. Передышка, действительно, была необходима. Но любой «обеденный перерыв» должен заканчиваться. Иначе обед, плавно врастающий в затяжной ужин, закончится тяжелым утренним похмельем.
Сохранять команду в прежних компромиссных контурах контрпродуктивно, опасно не только для самой элиты, но и для страны. Есть общественный запрос на кардинальные реформы и модернизацию государства. Время компромиссов прошло.
Их, претендентов, представляющих саму власть (я имею в виду - равнозначных), сейчас двое: вице-президент Александр Анкваб и премьер-министр Сергей Шамба. И отдавать преимущественные шансу кому-либо одному - все равно, что гадать на кофейной гуще. Даже любитель однозначных оценок российский премьер Владимир Путин, прибывший в Сухум на похороны президента Багапш, как бы подтвердил установившуюся неопределенность. По ходу визита он встретился по отдельности и с Александром Анкваб, и с Сергеем Шамба. Отчего поверг «двор» в еще большее уныние.
Теоретически шансы, что соперники смогут договориться и пойдут на выборы одной командой, есть. Но ситуация такова, что вписаться в рамки абстрактного шахматного расклада она уже не в состоянии. Анкваб и Шамба - слишком разные, слишком амбициозны, слишком обросли различного рода интересами и предубеждениями, чтобы доверять друг другу, и, соответственно, прийти к хотя бы временному соглашению. Никто из них уже не хочет быть вторым. К тому же, оба очень долго карабкались на абхазский Олимп, чтобы вот так запросто, на финишной прямой, отказаться от пьедестала в пользу конкурента. Ведь другой попытки, учитывая возраст политиков, им судьба уже не предоставит.
Кроме того, это тот случай, когда компромисс может оказаться разрушительным как для околовластной элиты, так и для страны в целом. Очевидно, что команда Багапш представляла из себя что-то вроде ромашки с разноцветными и разноразмерными лепестками. Цвести такой диковинный цветок мог только у умелого садовода – того же Багапш. Только ему удавалось в любом, даже очень ожесточенном внутреннем конфликте, исполнить роль арбитра, где каждая из сторон обретала уверенность, что именно ее линию поддерживает президент. При этом конфликт не обязательно получал разрешение. Главным образом, они не разрешались, просто противоречия временно сглаживались и конфликт приобретал отложенный характер. Тем не менее, все затихало и успокаивалось.
Это как раз тот случай, когда не важно, что ты говоришь, а важно, как. Анкваб и Шамба, при всем к ним уважении, обделены талантом «скруглить» любую проблему. Но даже, если бы этот талант был, невооруженным глазом видно - ресурс использования стратегии поверхностного примирения иссяк. Слишком много накопилось временно сглаженных, но при этом, подчеркиваю, не разрешенных конфликтов. И эти конфликты отнюдь не ограничиваются рамками внутреннего междусобойчика. Дело шло к кризису. Это стало заметно в начале года, когда каждый месяц подкидывал стране одну неразрешимую задачу за другой: будь это вопрос делимитации российско-абхазской границы, судьбы самого крупного в Абхазии военного санатория «МВО-Сухум», церковного конфликта вокруг монастыря в Новом Афоне, и т.д.
Сейчас приходится констатировать, что выстроенная Сергеем Багапш система стабильности - перехода страны с баррикадно-окопного состояния на мирные рельсы, когда абхазскому обществу, надорвавшему нервную систему в ходе войны с Грузией и тяжелых послевоенных лет, надо было дать отдых – выдохлась. Передышка, действительно, была необходима. Но любой «обеденный перерыв» должен заканчиваться. Иначе обед, плавно врастающий в затяжной ужин, закончится тяжелым утренним похмельем.
Сохранять команду в прежних компромиссных контурах контрпродуктивно, опасно не только для самой элиты, но и для страны. Есть общественный запрос на кардинальные реформы и модернизацию государства. Время компромиссов прошло.