Евкуров приоткрыл завесу над тайной

Похищения людей остаются одной из главных проблем Ингушетии. Местная власть, добившись успеха в борьбе с вооруженным подпольем, не в состоянии остановить деятельность так называемых эскадронов смерти.

На этой неделе Президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров дал интервью журналу «Эксперт». Обычное интервью главы региона столичному журналисту: все, дескать, налаживается, есть перспективы, планы и т.д. Но ответ Евкурова, касающийся Илеза Горчханова, который был похищен 21 марта и найден впоследствии убитым, вызывает особый интерес. Отвечая на вопрос журналиста о причастности Горчханова к деятельности НВФ, Юнус-Бек Евкуров утверждает следующее: «Около двух лет назад его арестовали вместе с Гардановым - одним из братьев того Гарданова, который возглавлял у боевиков расстрельные группы. Ко мне тогда обратились родители Горчханова, я дал команду разобраться, и его выпустили. Я сейчас его отцу говорю: мне не надо было тогда его выпускать, идти у вас на поводу. Надо было тщательно с ним разобраться, возможно, посадить. Он бы сейчас сидел в тюрьме и был бы жив. Я и тогда, и сейчас его родителям говорил: вы мне сказки рассказываете, что он не виноват. Сами тогда станьте следователями и выбейте из него всю правду, сделайте так, чтобы на преступный путь он больше не становился».

Евкуров, возможно, сам того не понимая, приоткрывает завесу над страшной тайной - для человека, попавшего в поле зрения силовиков в Ингушетии, единственный способ избежать «последней» встречи с каким-нибудь «эскадроном смерти» - это сесть в тюрьму. Надо полагать, что, если бы сотрудники силовых структур располагали доказательствами вины Горчханова, его бы непременно посадили. Доказательств не было, а возможно, и быть не могло в силу отсутствия вины. Но молодой человек уже попал в поле зрения «эскадронов смерти». Президент, видимо, хорошо понимает, что говорит, когда так по-отечески сетует: дескать, тюремные стены спасли бы юношу от смерти…

Слушать

Евкуров приоткрыл завесу над тайной

Ни для кого не секрет, что похищают в большинстве своем именно тех, кто, как считают силовики, поддерживает контакты с боевиками, оказывает им ту или иную помощь. Речь идет о так называемом черном списке. Попасть в него может любой житель республики, имеющий родственников, друзей или соседей, каким-то образом причастных к вооруженному подполью. Донос или неосторожное слово на запретные темы - тоже верный путь к появлению твоей фамилии в списке смертников. Знакомый сотрудник МВД как-то при мне вырвал из рук своего словоохотливого брата телефон со словами: «Этот проклятый «мобильник» убил в республике людей больше, чем ты видел, идиот!»

Совсем недавно в Европе мне довелось услышать от беженцев уже новые термины: ОД (оперативное дело) и ОПД (оперативно-поисковое дело). Фигурантами подобных дел как раз и становятся люди, подозреваемые в связях с подпольем. Именно в этих папках и начинается путь, который рано или поздно закончится встречей с «эскадроном смерти». Беженцы подтверждают высказанный Юнус-Беком Евкуровым тезис. Правда, тюрьма все-таки не единственная возможность избежать смерти, второй способ - это бегство за границу.

Успехи Евкурова в борьбе с боевиками очевидны, многие ждут, что он теперь попытается остановить смертельные рейды в республике. Скорее всего, этим ожиданиям не суждено сбыться. Притом что Кремль явно благоволит главе Ингушетии, ему никто не даст права вмешиваться в дела силовиков.

Остается открытым вопрос: зачем похищают и убивают людей? Эффективность подобных действий сомнительна. Если говорить о последствиях тайной войны, которую ведут «эскадроны смерти», то с начала двухтысячных, когда конвейер похищений заработал в полную силу, и по сегодняшний день только одно можно утверждать определенно: основным выгодополучателем от беззакония силовиков стало подполье. Десятки, а, может, и сотни ищущих мести новобранцев пополнили его ряды. Симпатии населения, ощущающего себя жертвой, на которую ведут охоту, также явно не на стороне власти и силовых ведомств.

Достичь мира в республике, где любой может быть похищен и убит без суда и следствия, невозможно.