Как уйти от языка вражды?

Щадяще выражаясь, наивные проправительственные журналисты в Грузии спрашивают (в кулуарах, разумеется) «а дались им эти выборы!» - мол, Россия вроде обещала поддержку кандидату N, так отчего же победил на выборах кандидат А, неужели в Абхазии действительно проводятся демократические выборы? Вот так вот - там, где вся государственная атрибутика неизменно проходит по разряду «так называемой», народ выбирает президента в более свободных и здравых условиях, нежели в двух соседних государствах, чей интерес к Абхазии очевиден. Одно из них г-на Анкваба не признает и не поздравит, другое - уже поздравило, а далее будет стараться превратить его в марионетку.

Кажется единственный из числа грузинских политиков, кто отозвался об абхазских выборах трезво, - это Ираклий Аласания. Он не преминул указать на все «но», заявив при этом, что г-н Анкваб - серьезный политик, с которым следует вести диалог.

Если мы хотим не просто существовать, а жить полноценной и достойной жизнью, то мы должны, как бы «по-предательски» это не звучало, того же пожелать и нашим соседям. В противном случае о каком собственном достоинстве мы можем говорить?! Можно замахнуться и на большее - вдруг мы найдем такое общее будущее, что сами же потом будем удивляться: неужели мы это сумели?

В мае этого года, незадолго перед кончиной, г-н Багапш побывал в Турции и старался убедить тамошних абхазов вернуться на родину. Насколько я понимаю, покойный президент видел в их возвращении единственный шанс восстановить демографический баланс в Абхазии. Это я воспринимаю как последнюю волю Сергея Багапша. Невозможно угадать, о чем еще он думал, когда собирался встретиться с соотечественниками. Возможно, еще и о том, что невозможно десятилетиями игнорировать требования международного права, и когда-нибудь придется вернуть в Абхазию грузинских беженцев. Возможно, это будет только какая-то часть из общего числа, но для Абхазии, которая опасается, как бы не оказаться в ситуации двадцатилетней давности, это все равно «проблема». Вообще-то, если посмотреть на ситуацию со стороны, если совсем ненадолго дистанцироваться от «хождения по мукам» наших беженцев, понять суть этих опасений нетрудно.

А сейчас вернемся к возможным переговорам. Думаю, вместо диагноза всегда лучше ставить вопросы. И мне интересно: возможно ли сближение позиций по вопросу о репатриации потомков абхазских мохаджиров? Может быть, грузинскому государству стоит создавать дополнительные стимулы для их возвращения? Таковыми могли бы стать двойное гражданство, льготные условия ведения бизнеса и в Грузии? Почему бы грузинской стороне не показать, что она способна понять тревогу абхазов, ее борьбу за выживание в новых реалиях, когда признание из рук «даров приносящих» оказалось чревато последствиями?