Были советы, что в качестве цены за допущение России в ВТО Грузии следовало потребовать от северного соседа снять запрет на ввоз грузинских вин и минеральной воды
ВЗГЛЯД ИЗ ТБИЛИСИ---Грузинская и российская стороны как никогда близки к соглашению, по результатам которого Грузия может снять вето на вступление России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Суть соглашения в том, что учреждается международный мониторинг над движением товаров через границу, которую Грузия считает российско-грузинской, а Россия – границами с Абхазией и Южной Осетией. Сам текст соглашения дипломатично избегает политического определения, где именно мониторинг будет осуществляться.
Почему Грузия решила сделать этот шаг? Для нее не слишком важно, станет Россия членом этой международной организации или нет. Западные советчики убеждали Тбилиси, что, став членом ВТО, Россия будет вынуждена соблюдать ее правила: а это лучше для Грузии, чем для России, у которой таких обязательств пока нет. Может быть, но в Тбилиси на такие рассуждения реагируют скептически: если Россия сочтет нужным игнорировать какие-то международные нормы, она это все равно сделает.
Были советы, что в качестве цены за допущение России в ВТО Грузии следовало потребовать от северного соседа снять запрет на ввоз грузинских вин и минеральной воды. Это принесло бы ощутимые экономические дивиденды.
Однако Грузия принципиально не ставила этого вопроса. Введение эмбарго было политически мотивированной санкцией против Грузии, соответственно, будет справедливо, если Россия снимет его тоже в одностороннем порядке. С этим же успехом Грузия, может, скажем, запретить импорт русской водки, а затем выставлять политические требования снять этот запрет. Если, как утверждает российская сторона, мотивы эмбарго были исключительно санитарными, при чем тут ВТО? Как недавно выразился президент Михаил Саакашвили, судьба грузинского вина не должна зависеть от прихотей «маньяка Онищенко», главного санитарного врача России, который, по официальной версии, и принял решение о запрете на ввоз товаров из Грузии.
Слушать
Your browser doesn’t support HTML5
Взгляд из Тбилиси
Более того, в Грузии считают, что российское эмбарго на самом деле сыграло положительную роль, принудив грузинских виноделов больше заботиться о качестве: прогресс в этом направлении очевиден для всех, кто этот напиток потребляет. Доля виноделия в грузинской экономике не слишком велика и радикально никогда не вырастет: вино для Грузии скорее визитная карточка, символ ее идентичности. Поэтому качество важнее.
Политическое решение, принятое Тбилиси несколько лет назад, заключалось в том, чтобы ставить на переговорах, связанных с членством России в ВТО, единственное требование – контроль над движением товаров через границу. Это полностью соответствовало мандату ВТО, так что Грузия избегала обвинений в неправомерной политизации проблемы. С другой стороны, она использовала формат переговоров по ВТО для постановки самого принципиального вопроса в российско-грузинских отношениях.
Чего Грузия пыталась этим достичь? Естественно, никто не надеялся, что Россия в ответ на приглашение в ВТО признает грузинскую юрисдикцию над этими территориями или выведет оттуда свои войска. Суть в другом: Грузия не могла позволить себе не ставить этого вопроса. Любой другой подход означал бы, что она смирилась с потерей юрисдикции над Абхазией и Южной Осетией. А посылать такой сигнал грузинское правительство никак не хочет.
Главная сложность грузинской позиции заключалась в опасности остаться в международной изоляции. 21 октября Карел де Гюхт, еврокомиссар по вопросам торговли объявил, что ЕС и Россия урегулировали все вопросы, связанные со вступлением России в эту организацию. Это означало, что Грузия оставалась единственной страной, противящейся российскому членству. Саакашвили известен своей неуступчивостью в вопросах, которые считает принципиально важными, но ссор с западными партнерами Грузия всегда старается избегать.
Согласие с разработанными швейцарскими посредниками предложениями позволяет Грузии сохранить лицо и вместе с тем продемонстрировать гибкость и конструктивность. Международный мониторинг движения товаров через границу, которую Грузия считает своей, означает признание того, что здесь существует проблема. Альтернативным подходом было бы предоставить ВТО возможность принимать Россию без согласия Грузии – вариант, о котором постоянно напоминает министр иностранных дел России Сергей Ларов. Если Россия решит не принимать швейцарских предложений, придется прибегнуть к нему.
Означает ли, что российско-грузинское соглашение по ВТО станет шагом к нормализации отношений между двумя странами? Вот на это надеяться вряд ли следует. Скорее, у России и Грузии будет меньше тем для разговора на официальном уровне. Раньше было две – оккупированные территории и ВТО. Сейчас останется только первая.
