ПРАГА---Тему продолжит наша рубрика «Некруглый стол». Сегодня ее ведут Андрей Бабицкий и Кети Бочоришвили.
Андрей Бабицкий: У нас на линии прямого эфира из тбилисского бюро наш корреспондент Олеся Вартанян, которая вчера присутствовала на пресс-конференции Бидзины Иванишвили, и Темо Кигурадзе, корреспондент телеканала ПИК. Темо, я читал сегодня ваш репортаж в Живом Журнале, где вы пишите о том, что Бидзина Иванишвили наслаждался, не помню точно, как вы выразились, вакханалией, которую устроили журналисты, и он стал, в общем, победителем на фоне того, что происходило. Я правильно вас понял?
Темо Кигурадзе: Ну, я не знаю, правильно ли употребить слово «победитель», все-таки это была пресс-конференция, а не какая-то гонка, но по его лицу было заметно, что в какой-то момент тот хаос, который там творился, доставлял ему действительно удовольствие. И, можно сказать, он взял ситуацию под контроль.
Кети Бочоришвили: Я бы хотела представить вам точку зрения на все то, что происходило вчера на пресс-конференции, эксперта по СМИ Звиада Коридзе, и сказать при этом, что я практически согласна с его мнением - это был не лучший образец пресс-конференции. И вот что он думает по этому поводу:
Звиад Коридзе: Вчерашняя пресс-конференция показала, что поведение журналистов было настолько вызывающим, что и в социальных сетях, и в грузинских медиа, и в обществе, и сегодня на улицах все говорили об этом: что же творилось вчера там? Что творили журналисты? Это отражает уровень их профессионализма. И то, что они находятся под влиянием своих владельцев, то есть финансово-политического круга, который находится в олигархических отношениях с действующей властью, и, конечно, можно прямо сказать, что это они диктовали вчера вопросы, что это они заставляли журналистов именно так поступать. И это тоже вопрос профессионализма.
Кети Бочоришвили: Олеся, у меня к вам вопрос. Вы тоже присутствовали на этой пресс-конференции, вы согласны с таким мнением?
Слушать
Your browser doesn’t support HTML5
Некруглый стол
Олеся Вартанян: Я не сидела в массовке журналистов, и, к сожалению, я не была свидетелем того, как журналистам звонили по телефонам. Я просто видела какие-то видеокадры, которые показывали позже телеканалы, подтверждающие то, что все вопросы заказывала редакция. Несколько удивило то, что у большинства журналистов был один и тот же вопрос: какая у вас связь с Владимиром Путиным, что вы имеете с ним общего, как вы собираетесь налаживать отношения с Россией? В принципе, вся тематика пресс-конференции вертелась вокруг этого.
Кети Бочоришвили: Однобокость этой пресс-конференции вас смутила?
Олеся Вартанян: Это бросалось в глаза.
Андрей Бабицкий: Темо, я слежу за обсуждением вчерашней пресс-конференции по Живым Журналам грузинских блоггеров. Очень многие пишут, что фактически он ничего не сказал, все его ответы были настолько общи, не содержали никаких деталей, что их можно, скажем так, свести в единую формулу: «Я хочу, чтобы все было хорошо, на всех участках». На ваш взгляд, итог этой пресс-конференции в пользу Иванишвили (несмотря на то, что он не проявил себя как политик, как человек, который знает, что он хочет сделать) или в пользу тех журналистов, которые пытались представить его кремлевским агентом?
Темо Кигурадзе: Довольно сложный вопрос. Я бы сказал, что Бидзина Иванишвили заявил о себе очень громко, он заявил о себе в начале октября, когда опубликовал свое обращение к грузинской нации. Но на этой пресс-конференции, во многом благодаря той шумихи, которую вызвали журналисты, он поднял свой рейтинг на много пунктов. При этом он не сказал ничего конкретного, он не подкреплял свои обещания лучшей жизни никакими аргументами, доказательствами. Да, он говорил, что все будет хорошо, мы объединим страну, мы наладим жизнь, наладим экономику, но как он собирается это делать, как он собирается налаживать отношения с Россией, он не говорил. Но, тем не менее, о нем сегодня говорили все – начиная от таксистов заканчивая продавцами в магазинах. Во многом благодаря той шумихи, которая была на вчерашней пресс-конференции.
Кети Бочоришвили: Темур, я опять хочу предложить мнение эксперта Звиада Коридзе, мнение которого практически противоположное:
Звиад Коридзе: Вчера Бидзина Иванишвили говорил такие слова, такие акценты ставил, и это было очень важным, и об этом должно быть больше дискуссий. Говорил о том, что военные действия начали грузинские власти и грузинская армия в 2008 году, что, когда придет во власть, он сразу же поставит вопрос об импичменте президента, - это были очень важные аспекты. Как он видит совпадение интересов Грузии и России, которые могут решить проблемы Абхазии и Южной Осетии. Он поставил очень много опорных точек, но там не было развития этой тематики, потому что там, в партере, была настоящая бойня между журналистами. И никто его не слушал.
Кети Бочоришвили: Темур, то есть вы даже не заметили подтекстов в его ответах? Тогда, по-вашему, для чего была эта пресс-конференция?
Андрей Бабицкий: Даже не подтекстов, а, как говорит Коридзе, - акцентов.
Темо Кигурадзе: Как я уже сказал, я думаю, что цель пресс-конференции была поднять интерес к персоне Бидзины Иванишвили. Ему это удалось. На самом деле, я со Звиадом в этом случае немого не соглашусь, потому что я не думаю, что там был предложен план нормализации отношений с Россией. Кроме того, что эта нормализация должна быть, аргументов я не слышал. А о том, что военные действия в августовской войне начала Грузия, это все-таки довольно неточная цитата, потому что сам Бидзина Иванишвили заявил, что 20% территории Грузии оккупированы, и он сказал, что обстрел начался с осетинской стороны. Он просто сказал, что Саакашвили не должен был отвечать на эту провокацию, а должен был вывести население и обратиться к международному сообществу за помощью. По крайней мере это я услышал вчера.
Андрей Бабицкий: Олеся, как вы считает, эта основная линия дискредитации Иванишвили, избранная властью, - представить его кремлевским проектом, она бьет в цель? Она попадает в больное, уязвимое место грузинского общества?
Олеся Вартанян: Я думаю, что более чем. Потому что с первых же дней появления его на политической платформе Грузии большинство моих знакомых, людей на улице задают один и тот же вопрос: а правда ли, что он имеет отношение к России? Этот вопрос волнует абсолютно всех. И если он не сумеет убедить местное население в том, что он не имеет никаких отношений с российскими властями, я думаю, что у него очень маленькие шансы на то, что он реально сможет в дальнейшем как-то продвинуться здесь. Потому что прорусскому политику в Грузии просто делать нечего, и это показывает практика последних лет.
Андрей Бабицкий: А насколько должны быть убедительны эти доказательства? Вот, например, известно, что он финансировал, он сам это признал, кампанию Бориса Ельцина, что он помогал Лебедю, что он, в общем, как-то участвовал в российской политике. Этого недостаточно? Должны быть какие-то иные аргументы? Что он, скажем, выполняет поручения Владимира Путина и что-то еще?
Олеся Вартанян: Знаете, Андрей, все эти аргументы выдвигаются со стороны тех национальных телеканалов, которые вчера себя значительно дискредитировали, я бы сказала. У людей сохраняются сомнения не только касательно того, что он финансировал Бориса Ельцина, а значит имеет отношение к российским властям. Очень многие задаются вопросом, как человек, который имеет пять миллиардов долларов, смог сколотить такой капитал, не имея никакого контакта с российскими властями? Это очень трудно себе представить. Если мы вспомним, как делался бизнес в девяностые годы. И правда, у многих есть сомнение, что он взял и оборвал все эти контакты с российскими политическими кругами, находясь там, и, приехав сюда, он никак с ними не общается, и они не имеют на него никакого рычага давления.
Кети Бочоришвили: У меня вопрос и к Олесе, и к Темури. В дальнейшем, если журналистам придется общаться с Бидзиной Иванишвили, как, по-вашему, после разговора с вашими коллегами этот стиль общения будет приемлемым для них, или они все-таки постараются диктовать ему свой стиль?
Темо Кигурадзе: Я думаю, здесь многое будет зависеть от самого Бидзины Иванишвили, от действий его пресс-центра. Да, вчера там был хаос, беспорядок, но все-таки это можно было как-то предвидеть, как-то к этому подготовиться. Я думаю, если его пресс-центр лучше подготовится к следующей пресс-конференции, то мы получим более исчерпывающие ответы на интересующие общество вопросы.
Олеся Вартанян: Я сегодня обсуждала в том числе и этот вопрос с моими коллегами, и одна из моих знакомых журналисток сказала, что ее приятно удивило то, как за две недели Бидзина Иванишаили, так сказать, вырос в плане общения с журналистами. Мы все помним, что в его первых письмах была критика всех журналистов: все плохие – я ни с кем не хочу разговаривать. А вчера он предстал тем человеком, который внимательно слушает каждый вопрос, и в зависимости от, возможно, не до конца верно подобранного слова, которое употребил журналист, он может так использовать это, и так преподнести свой ответ, что это сыграет только в его пользу.
Андрей Бабицкий: Ну да, как написал Темо Кигурадзе в своем блоге, он даже пожалел одну журналистку, которая рвалась с вопросом. Он сказал ей: «Вы так красивы, у вас все получится, куда вы рветесь?» Это остроумно.
Олеся Вартанян: Да, вчера он показал себя вовсе не таким простачком из села Чорвила, как его многие представляют. Он дал понять, что на самом деле он очень даже готов к тому, чтобы вступить в серьезное сражение за власть.
Андрей Бабицкий: У меня вопрос и к вам, Олеся, и к Темуру. Вопрос, касающийся журналистики в Грузии. Вчера журналисты государственных каналов повели себя как клакеры, то есть люди, которые по команде «фас» должны растерзать неугодного власти человека, политика. Это значит, на ваш взгляд, что все-таки профессия журналиста в Грузии находится под угрозой? Потому что эта группа журналистов вчера была самым заметным явлением на пресс-конференции. Или все-таки это инерция советского мышления?
Темо Кигурадзе: Я могу сказать, что самый громкий – это не самый лучший. Да, многие мои коллеги показали свой непрофессионализм, но я бы не стал хоронить всю грузинскую журналистику. Ведь наряду с теми, кто там кричал, там были вполне вменяемые, адекватные журналисты, которые задавали важные, интересные вопросы. Я думаю, не удастся тем, кто громко кричит, заглушить всех остальных, в том числе и тех, кто работает на центральных каналах. Ведь всех под одну гребенку стричь нельзя.
Андрей Бабицкий: Спасибо. Олеся?
Олеся Вартанян: Я тоже думаю, что реквием рано исполнять. Есть очень серьезные проблемы в грузинской журналистике, и это понимают как сами журналисты, так и те люди, которые читают, смотрят или слушают их материалы.
