ВАШИНГТОН---21 мая завершился саммит НАТО в Чикаго. Данный форум не был посвящен очередному расширению Альянса, а кавказская тематика в его повестке дня заметно уступала той же афганской проблеме. Однако считать Чикагский саммит обычным церемониальным событием не представляется возможным. Какое значение он имел для стран Южного Кавказа, для кавказской геополитики в целом? Продолжает ли самый турбулентный регион Евразии оставаться площадкой для конкуренции России и Запада? Об этом политолог Сергей Маркедонов.
Саммит в Чикаго оставил противоречивое впечатление. С одной стороны создавалось ощущение, что члены Североатлантического альянса явно осторожничают. Как минимум стараются взять паузу, откладывая на потом решение острых вопросов. Итоговая Декларация саммита, конечно же, содержала позитивные оценки интеграционным устремлениям официального Тбилиси и критические выпады в сторону односторонних действий России по Абхазии и Южной Осетии. В то же самое время ни сроков, ни механизмов для предоставления Грузии долгожданного ПДЧ (Плана действий по членству) не было обозначено. Более того, для Грузинского государства были определены недвусмысленные требования, которые оно должно выполнить уже в самое ближайшее время. Речь идет об успешном проведении парламентских и президентских выборов. Не самая легкая задача, если учесть, что ее решение будет проводиться в контексте конституционной реформы и обеспечения преемственности высшей власти в стране. В том же, что касается этнополитических конфликтов на Южном Кавказе, в частности, нагорно-карабахского противостояния, НАТО никак не продемонстрировало своей готовности подставить плечо Минской группе ОБСЕ в процессе мирного урегулирования.
Your browser doesn’t support HTML5
Запрос на прагматизм
С другой стороны, на саммите прозвучало большое количество многообещающих заявлений. Так, президент Грузии Михаил Саакашвили заявил, что уже в 2014 году его страна сможет присоединиться к НАТО, а госсекретарь США Хиллари Клинтон выразила надежду на то, что чикагский форум должен стать последним в ряду саммитов без расширения. За пополнение Альянса новыми членами высказался и Карл Ламерс, президент Парламентской Ассамблеи НАТО. Той самой, которая в свое время приняла резолюцию с осуждением российской «оккупации» территорий Грузии. Чему же следует больше доверять: осторожности формулировок итоговой Декларации или же широковещательным жестам некоторых участников и гостей форума?
Для ответа на этот вопрос следует посмотреть на ту проблему, которая в Чикаго была для НАТО приоритетной. Без всякого сомнения это была ситуация в Афганистане. В 2014 году предстоит вывод коалиционных войск, а до этого времени Альянсу предстоит немало потрудиться над подготовкой хоть сколько-нибудь дееспособной инфраструктуры безопасности, которая заменит натовские силы после их ухода. Возможно ли распутывание афганского узла без России? Все действия НАТО последних лет дают однозначный ответ на этот вопрос. Поэтому и итоговая Декларация, за исключением, пожалуй, только пункта об Абхазии и Южной Осетии, проникнута в отношении Москвы духом не состязательности, а прагматизма. Даже тезис о европейской противоракетной обороне оставляет коридор возможностей для будущих договоренностей и компромиссов. При этом НАТО не хуже любых других игроков понимает, что включение в свои ряды страны, имеющей территориальные проблемы, но без поправок в статью 5 Устава организации, почти автоматически ведет к вовлечению всего блока в новые региональные конфликты. На подобные риски (чисто теоретически, конечно) могли бы пойти США. Но их европейские союзники на это вряд ли решатся. У Альянса, помимо внимания к Грузии и Кавказу, в целом есть значительный интерес к партнерству с Москвой.
Впрочем, и внимание к кавказским государствам имеет сильную «афганскую привязку». До 2014 года США рассчитывают за счет стран-партнеров снизить издержки от вывода войск. И если на Грузию ложится в основном военная нагрузка (увеличение контингента), то на Азербайджан - транспортная. Этот аспект и до саммита не раз публично подчеркивали многие высшие представители НАТО. Обозреватели обратили внимание на отсутствие в Чикаго президента Армении. Это стало даже причиной для выводов о серьезных противоречиях между Ереваном и Брюсселем из-за якобы «пророссийского выбора» Сержа Саркисяна. Думается, что подобные выводы весьма поспешны. Напомню, что президент Армении отсутствовал и на саммите в Лиссабоне в 2010 году, что никоим образом не помешало развитию и даже некоторому расширению контактов между НАТО и официальным Ереваном. В Афганистане армянские военные также присутствуют, и, несмотря на участие в ОДКБ, от кооперации с НАТО они отказываться не спешат.
Таким образом, Чикагский саммит более выпукло обозначил запрос на геополитический прагматизм и уход от черно-белого восприятия действительности в духе «холодной войны». Не факт, что эта тенденция станет необратимой. Против нее слишком много сильных заинтересованных игроков и на Востоке, и на Западе. Но потенциальные возможности для более конструктивного партнерства между НАТО и странами, не входящими в Альянс, она, тем не менее, открывает.
