"Почему-то чувство было такое жуткое: да, действительно, война"

СУХУМИ---20 лет назад начался затяжной грузино-абхазский вооруженный конфликт, повлекший за собой гибель десятков тысяч людей, породивший сотни тысяч беженцев. Наши корреспонденты попросили вспомнить своих собеседников, как для них начался этот конфликт.

Анаид Гогорян: Как вы узнали о том, что началась война?

Анна Шанава: Мы в Ткварчале жили. Пришла, как все нормальные люди, на работу. Это было в 9.20, когда начался какой-то неприятный шум. Говорят: "Ой-ой, война!" Такое ощущение было... все оборвалось внутри, это не то, что, может, пройдет, почему-то чувство было такое жуткое, что, да, действительно, война. Было очень страшно, конечно, и все как-то собрались, никто не пошел домой, все начали бежать на наш Гупский мост, чтобы никого не пропустить - и женщины, и дети. Первый наш, который погиб, был именно ткварчелец, Валера Нарсия. Он был на перекрестке между Ткварчалом, Сухумом и Очамчирой. Вот на этом месте его убили, и к 11 часам пошел слух, что уже есть мертвые, и первого, кого привезли в Ткварчал, – это был Валерий Нарсия. Все, после этого не возможно было что-то другое думать. Это была конкретно война. Очень страшно, очень много детей погибло. И мы в блокаде были, но были там настолько сплоченные, настолько дружные, что мы не чувствовали, что мы голодные. Все друг другу помогали, очень много людей с голоду умирали. Но дети, которые воевали, - они стояли, ну просто, даже не знаю… Никто не думал, что война завтра кончится, все знали, что будем стоять до того, пока все не умрут. Вот буквально у нас в Ткварчале было так. Пока все не умрем, город не сдадим. В город грузины не зашли. У меня тоже сын погиб во время войны, 16 марта. И пусть никогда, ни у кого, ни в какой стране мира не плачут дети, никогда не погибают дети именно от войны. У нас все в жизни бывает, разные ситуации, но войны пусть не будет.

"Почему-то чувство было такое жуткое: да, действительно, война"

Вячеслав Айба: С первого дня, как 14 августа объявили войну, мы знали об этом. Я ехал по пути из Гудауты в Сухум, по дороге сказали, что - война.

Анаид Гогорян: Вы сразу поверили, что это война?

Вячеслав Айба: Нет, конечно, не сразу. Никак не мог поверить, что война, потому что необъявленная война - это самое страшное. И, вообще, мы не были готовы ни к чему, к войне, я думаю, что это внезапно было. Это страшная трагедия для абхазов, не только для абхазов, для живущих в Абхазии. В это время много отдыхающих здесь было, они все были в ужасе, в панике. И так тихо-тихо мы привыкли к этой войне, которая продолжалась год с чем-то. Я лично участник войны, очень многие наши ребята погибли, к сожалению. Исход войны был предрешен уже после гагрского наступления. Мы уже знали, что Абхазия будет свободная и добились этого. Мы были сплоченные, все как один, под командованием нашего уважаемого президента Владислава Григорьевича Ардзинба, все как один встали на защиту нашей родины. Огромная, конечно, заслуга его, что он объединил не только наш народ, но и Северный Кавказ, юг России. Его авторитет, конечно, огромную роль сыграл.

Лариса Лабжания, преподаватель истории в средней школе №11: Перед войной в Абхазии и в той же Грузии чувствовалось, что это плохо закончится, но никогда не думали, что Грузия на нас нападет, и это случилось; и мы не понимали, что такое война, и никто не был готов к этой войне. У нас одни палки, наверное, были. Дом оставляли, уходили. Я сама учительница, что мы перенесли, я вам не могу сказать, потому что сосед против соседа, брат против брата шел. Может быть, после трех-четырех поколений люди чуть-чуть что-то начнут забывать… Но наше поколение и поколение наших детей – они ведь все это видели! Даже с родственниками сердце у нас холодное. Потому что стрелять в родственника, соседа, я считаю, никак нельзя. Я желаю всем мира, добра.

Иван Дамеевич Ахуба, подполковник милиции: Я находился дома, спал, на улице какой-то шум большой, я выглянул, народ туда-сюда бежит, какое-то беспокойство, я спросил у соседа: "Что случилось?" Он мне сказал, что началась война. Я говорю, что за война, с кем? Он говорит: "Грузия напала на Абхазию". Я сначала не поверил, но потом побежал на работу, там я все узнал. Это было 14 августа. Да, я убедился, что началась война. Ну, потом, ясное дело, начали собираться, начали информацию собирать. Война как война, до конца я принимал участие, что мог, то и делал. Войну мы выиграли, потому что с нашей стороны это была справедливая война, на нас напали, мы защищались. Отстояли героически, победили, впоследствии получили независимость, все это мы давно ждали. Надо было, наверное, так случиться, и случилось, теперь мы счастливы. Строим мирную жизнь, живем хорошо.

Владимир Тарба: Очень хорошо помню, я житель города Сухум, когда грузинская армада вошла с танками - 400 человек вооруженных до зубов. У нас шло заседание сессии Верховного совета под председательством Владислава Ардзинба. В 13.30 поступило известие о том, что город Гал проезжает грузинская армада, чтобы захватить Сухум. Парламент отложил свою работу, разъехались по разным точкам, здесь в Сухуме, начали разрабатывать мероприятия, чтобы банда подлецов из Тбилиси на ликвидацию республики Абхазия сюда не вошла. Я по поручению Народного форума в Новом районе ополченческий батальон сформировал. Оружия мы не имели, мы нашли палки, топоры, все, что можно было, чтобы дать отпор. Три дня мы держали город, мы вооружились гражданским вооружением. Здесь шло мародерство, убийство, беззаконие. 16 августа вечером переговоры закончились ничем. Грузины не уступали и мы не уступали, мы говорили, что город должен быть очищен, техника должна быть выведена за Гал, и дальше переговоры. Результат мы видим: в течение года мы победили. Здесь не оружие играло роль, здесь дух играл.

Анаид Гогорян: Как вы узнали о том, что началась война?

Алла Гамгия: Когда на работе нам сказали, что война началась, мы выбежали босиком, даже обувь забыли, побежали через вокзал.

Рауф Торчуа, ветеран войны: Утром 14 августа узнал, с деревни приехал, я здесь жил, с семьей находился здесь, в городе. И в 11 часов уже на Красном мосту мы стояли, началась война.

Анаид Гогорян: Вы сразу поверили в то, что это война?

Рауф Торчуа: Как не верить? С танками пришли к нам, агрессоры пришли, и началась война, год и два месяца длилась, сами знаете.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия