ПРАГА---Глава Чечни Рамзан Кадыров выступил с резким заявлением, в котором призвал установить четкую административную границу между Чечней и Ингушетией. На совещании в Грозном 26 августа он подчеркнул: «Межа, которую мы никогда не проводили и которой никогда не интересовались, изо дня в день, из месяца в месяц двигается внутрь Чеченской Республики». После раздела Чечено-Ингушетии в 1992 году между двумя субъектами не была определена административная граница. К решению этого вопроса в свое время пытались подойти президент Ичкерии Джохар Дудаев и президент Ингушетии Руслан Аушев, затем главы республик Ахмат Кадыров и Мурат Зязиков, но дело не пошло дальше подписанных соглашений о почти условном разделе Сунженского района. Реакция нынешнего главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова на заявление Рамзана Кадырова была сдержанной. Ингушский руководитель заметил: «Наличие административной границы между двумя субъектами еще больше скрепит наши (с Чечней) отношения и исключит третью силу, которая в той или иной степени пытается поссорить наших людей». В то же время эксперты полагают, что речь в данном случае идет о взаимных территориальных притязаниях двух вайнахских республик. Эту проблему мы намерены обсудить в прямом эфире по телефону с главой Комитета по проблемам Кавказа Русланом Кутаевым, который находится в Пятигорске.
Кети Бочоришвили: Чечено-Ингушетия фактически распалась 21 год назад, после прихода к власти в Грозном Джохара Дудаева. С тех пор вопрос о границе между вайнахскими республиками поднимался несколько раз и затухал, что, в общем, наверное, говорит о его тупиковости. Почему Рамзан Кадыров неожиданно поднял его сейчас? Он просто дождался возвращения в Кремль Путина, и он надеется на его поддержку?
Руслан Кутаев: Чечено-Ингушетия распалась, но чеченский и ингушский народы не распались, хотя и у чеченского народа, и у ингушского народа имеются свои провокаторы, которые периодически пытаются посеять серьезный раздор между ними. Но и чеченцы, и ингуши, передовые люди этих народов всегда осознавали себя как вайнахский народ. И поэтому кадыровы, евкуровы приходят и уходят, были и зязиковы, были и другие, а народы Чеченской республики и Ингушской республики останутся. И я не думаю, что кто-то сумеет вбить клин между этими народами.
Your browser doesn’t support HTML5
Слушать
Кети Бочоришвили: А вот, допустим, Кремль, как это часто бывает, пойдет навстречу Кадырову. Но ведь после потери Пригородного района в результате сталинской депортации территориальный вопрос для ингушей очень тяжел. И если они потеряют Сунженский и Малгобекский районы, этот народ останется с узенькой полоской земли. Кремль не понимает, что в этом случае он может создать себе непримиримого врага в лице целого народа, хотя и малочисленного?
Руслан Кутаев: Во-первых, надо сказать очень важную вещь: Кадыров никогда бы в жизни не инициировал этот вопрос без согласования с Кремлем, а точнее, это «спущенная» заявка Кремля именно Кадырову. Это - во-первых. Почему это делается? Да потому, что сейчас русские в русских областях осознали и понимают, что Путин и его окружение оптом и в розницу продали Россию, что Россия как государство в ближайшее время распадется. Кремлевские политтехнологи два раза на чеченском народе делали политику. Из неизвестного подполковника Путина президента сделали во вторую кампанию, а под шумок первой кампании приватизировали нефтяную и газовую отрасль, доставшиеся от Советского Союза. Сейчас они решили пойти на новое ухищрение, они сейчас решили столкнуть два народа – чеченский и ингушский. Это, конечно, вне всякого сомнения, проект ФСБ и Кремля. Но я не думаю, что из этого что-то получится.
Кети Бочоришвили: На ваш взгляд, какие, вообще, есть сегодня способы урегулирования этих проблем с границами на Северном Кавказе?
Руслан Кутаев: Знаете, я благодарен Джохару Дудаеву и Руслану Аушеву, что они нашли в себе мудрость, и вот эту границу, эту межу не провели. Я вам могу привести простой пример: с Ингушетией граничат Натеречный, Ачхой-Мартановский районы, и в этих районах проживает огромное количество ингушей, они приезжают из Ингушетии, обживаются на этих территориях. Сегодня я могу пофамильно назвать огромное количество чеченцев, которые живут и в Назрани, и в Малгобеке, и в других местах. Они находят там себе место проживание, они находят там людей, имеющих одинаковое мышления, образ жизни. Все это делается для того, чтобы рассорить два этих народа. Но если уж ставить вопрос о территориальной, скажем, справедливости Чеченской республики, я категорически рекомендую Кадырову ставить вопрос о том, чтобы Дагестан отдал Хасавюртовский район, Новолакский район и часть Кизлярского района – это тоже территории Чеченской республики и чеченцев, и поэтому это очень серьезный и спорный вопрос. Но я хочу, чтобы вы услышали, и чтобы радиослушатели услышали очень важную мысль: мы, кавказцы, мы мусульмане, уже переболели болезнью сеператизма и национализма. Кавказ - многоликий, Кавказ - многогранный и многонациональный, и все люди, включая христианские и иудейские народы, являются одним народом – кавказским народом, и мы никогда не позволим стать заложниками кого-то, в данном случае Кремля и его спецслужб, мы не позволим этого. И никто, даже их ставленники, их агенты на местах не смогут этого сделать, потому что мы - я говорю, прежде всего, об экспертах, о политологах - это все понимаем и осознаем. У нас всегда стоял вопрос: интересно, что сейчас Кремль подбросит Кавказу? Сегодня решили столкнуть ингушей и чеченцев, завтра это будут дагестанцы и чеченцы. Этого нельзя позволить, этого нельзя допустить. Потому что мы, народы Кавказа, будем проживать на нашей территории вопреки заявлениям ткачевых и других, которые пытаются нас оттеснить с нашей территории, кавказской территории – Краснодарского края, Ставропольского края, Ростовской области – это территории кавказских народов, в том числе и русского народа. И поэтому нам никто указывать не будет, где мы будем жить, где будет проходить... у нас не будет границы, у нас не будет межи. Я еще раз говорю: ткачевы, евкуровы, кадыровы, магомедовы приходят и уходят, народы - остаются, и мы это всегда будем понимать, и мы не позволим провокаций.
