Кто заказчик компромата?

ПРАГА---Пришло время для нашей постоянной пятничной рубрики «Гость недели». Сегодня мы предлагаем вашему вниманию интервью с Гией Попхадзе, грузинским журналистом, живущим в Бельгии и принимавшим участие в распространении информации о пытках в грузинских тюрьмах. С ним беседует Андрей Бабицкий.

Андрей Бабицкий: Гия, скажите, как начиналась вся эта история? Каким образом на вас вышел Бедукадзе? Каким образом попали записи в Европу?

Георгий Попхадзе: Андрей, у меня очень хорошие отношения с ребятами из медиа-союза «Объективи». Они часто приезжают в евроструктуры. Именно они передали в свое время кадры разгона митинга 26 мая прошлого года. Они часто привозят материалы преследования грузинских журналистов и находятся в тесном контакте с евроструктурами. В один прекрасный день, это было в мае месяце, они приехали в Брюссель, и Ирма Инашвили, директор «Объективи», мне сказала, что у нее есть кассета, где запечатлены пытки в грузинских тюрьмах, и она мне передаст эту кассету. Но эта кассета, сказала она, пока находится в другой стране Европы, ее тайком вывезли, и через некоторое время мне передадут ее. Ну, конечно, я заинтересовался. Через несколько дней звонит человек, который сказал, что он высокопоставленный чиновник, он мне назвал имя и фамилию, но я не могу их вам назвать, и сказал, что будет человек в Брюсселе, который свяжется со мной, он автор всех этих съемок в тюрьмах.

Слушать

Андрей Бабицкий: Гия, я вас прерву, а потом мы вернемся к этой истории. Вы сказали о высокопоставленном чиновнике, и, собственно, директор «Объективи» тоже говорит о том, что ей передал пленки некто, представившийся человеком, близким к Вано Мерабишвили. Вот эта часть истории не совсем понятна. Вы верите, что действительно этот «слив» произошел по воле или Мерабишвили, или части окружения Саакашвили?

Георгий Попхадзе: Андрей, мне очень трудно судить. Поставь себя на мое место. Тебе предлагают очень интересную кассету, ты знаешь, что об этих пытках даже Томас Хаммарберг говорил в течение двух лет, но у них просто не было никаких доказательств, а у меня появилась возможность... Понимаете, это журналистский интерес – мне все равно было, кто мне эту кассету передаст, я пошел туда ради этого, ради журналистского интереса. Для меня важнее было, что находится на этой кассете.

Андрей Бабицкий: Это понятно. Я хотел узнать о ваших предположениях. О’кей, что было дальше?

Георгий Попхадзе: Я этому человеку задал вопрос, почему они выбрали меня. Они говорят, что я журналист грузинского происхождения, который работает в Брюсселе для международного французского радио, и что у меня какие-то связи и т.п. Я говорю: о’кей, отлично, я встречусь с этим человеком, с Бедукадзе. Я встретился с Бедукадзе, и я видел эти кадры. Но Бедукадзе выставил условие, что я не буду разглашать эти кадры, пока его семья находится в Грузии, что мы начнем процедуру получения политического убежища, чтобы показать еврочиновникам и международным правозащитным организациям, что происходит в тюрьмах в Грузии.

Андрей Бабицкий: Гия, можно сказать, что это ответ на постоянно звучащие в эти дни вопрос: почему, если информация об этих избиениях и пытках стала известна несколько месяцев назад, почему те, кто об этом узнал, не оповестили общественность, чтобы прекратить эти безобразия в тюрьмах?

Георгий Попхадзе: Естественно. Когда я встречался в кабинете комиссара по правам человека в Страсбурге с госпожой Урумовой, мы поставили условия: мы не будем разглашать это, пока семья Бедукадзе не покинет Грузию. Я встречался с французским евродепутатом Мишель Риваси, я показал видео, я поставил то же самое условие. Я встречался с Жаном-Мари Роже из Международной федерации по правам человека, там тоже были поставлены эти условия. Мы были в комитете против пыток в Страсбурге, им тоже были выставлены эти условия. Мы были просто вынуждены не разглашать эту информацию.

Андрей Бабицкий: Гия, скажите, вот вы общаетесь с Бедукадзе уже три месяца, наверняка вы с ним обсуждали всякие моменты, связанные с его работой, с этой неприглядной стороной. Все-таки эта система – пытки, унижения людей, избиения – это то, что досталось в наследство от Шеварднадзе, или это то, что было сформировано, построено уже после «Революции роз»?

Георгий Попхадзе: Бедукадзе об этом и говорит. Он сказал, что он работает уже 16 лет в пенитенциарной системе, и как раз во время Шеварднадзе таких пыток не было, это все идет после знаменитого тюремного бунта, по-моему, 2006 года, случившегося при Ахалая, и после этого все эти методы были внедрены. И Бедукадзе говорит, что мы делали это для того, чтобы показать тому же самому Ахалая и другим высокопоставленным начальникам, как мы хорошо, здорово работаем. Они регулярно снимали эти пытки, чтобы показать своим начальникам. Я просто в шоке был после всего, что видел.

Андрей Бабицкий: Гия, скажите, есть еще одна сторона, которая сейчас как-то не очень обсуждается, и, тем не менее, я думаю, вопросы эти появятся у многих. За 2011 год 140 с лишним смертей в тюрьмах в Грузии, в процентном отношении это существенно выше, чем в тюрьмах в других странах. Смертность – это тоже результат пыток, избиений, и есть ли у Бедукадзе эта информация?

Георгий Попхадзе: И то и другое. Бедукадзе объясняет так: есть люди, которые это унижение не выдерживают и кончают жизнь самоубийством. Есть те, которые умирают от пыток. Он приводит пример некого грузинского генерала или полковника – Тетрадзе, который был убит во время пыток, во время изнасилования. Он это сказал, по-моему, позавчера.

Андрей Бабицкий: Гия, расскажите, пожалуйста, о реакции европейских чиновников, европейских депутатов, всех, с кем вы встречались. Это тоже шок? И какие возможны последствия именно на этом уровне, на уровне реакции европейских структур?

Георгий Попхадзе: Андрей, во-первых, здесь, в европейских структурах, такая бюрократия, что люльку надо раскачать, понимаешь? Эта история сейчас только-только набирает обороты, и потом результаты будут очень сильными. Потому что если эта люлька раскачается, то потом начнется уже ураган, как это происходит в евроструктурах. Первые реакции, которые были у еврочиновников, когда они смотрели эти кассеты, например, госпожа Урумова не могла до конца досмотреть эту кассету. Она сказала, что она в течение восьми лет работала в комитете против пыток, но такого она в жизни не видела. Та же самая реакция была у госпожи Риваси – она сказала, что такого в жизни не видела. То есть реакции были просто шокирующие. И как раз госпожа Риваси пообещала, что не будет разглашать эту информацию, пока семья Бедукадзе находится в Грузии.

Андрей Бабицкий: Гия, насколько я знаю, пленка эта полуторачасовая, то есть на оппозиционных телеканалах появилась лишь малая часть. Планируется ли еще что-то выпустить в эфир «9 канала»?

Георгий Попхадзе: Нет, нет, Андрей, я больше ничего не буду показывать, потому что - достаточно. Иногда журналистика не все должна показать. Мы показали самые важные детали, и все, здесь остановимся, не буду ничего показывать.

Андрей Бабицкий: Компромата такого рода больше не будет.

Георгий Попхадзе: Нет.

Андрей Бабицкий: Насколько я понимаю, коллега Бедукадзе, который был схвачен на границе с Арменией, сейчас находится в тюрьме, дает показания о том, что это все было сделано за деньги по заказу. И генеральный прокурор даже назвал сумму, которая была выплачена Бедукадзе, – два миллиона долларов. Откуда такая информация у Генеральной прокуратуры про деньги? И как вы собираетесь влиять на ситуацию с человеком, который сейчас находится под стражей?

Георгий Попхадзе: Я знаю. Сегодня бельгийские газеты опубликовали интервью с Бедукадзе, где он призывает международное сообщество помочь этому человеку, которого, говорит Бедукадзе, пытали просто-напросто такими же методами, которые на этих пленках. Я задал вопрос Бедуказе: откуда ты знаешь? Он говорит: я 16 лет работал в этой системе, я знаю, что с этим парнем происходит. А что касается каких-то невероятных сумм, я скажу, Андрей: Бедукадзе в течение трех месяцев жил у меня, сегодня я как раз ему отдал 5 евро, чтобы он кофе выпил утром. Понимаешь? У него нет никаких средств, никаких денег. Если бы у Бедукадзе были бы деньги, два миллиона долларов, можно было не только семью вывести из Грузии, но и половину Грузии. Это бред какой-то, это уже за все рамки выходит, Андрей, просто-напросто.

Андрей Бабицкий: Гия, неужели «9 канал», который принадлежит Бидзине Иванишвили, не заплатил деньги за такую информацию?

Георгий Попхадзе: Нет, Андрей, я скажу, что произошло: я случайно узнал, что правительство Грузии выложило какое-то видео, где обвинили Бедукадзе. Эта информация попала в руки прокуратуры. Там было написано, что задержали кого-то, а главарем является Бедукадзе. Я как раз смотрел «9 канал», и там тоже крутится эта история. Я беру телефон, звоню директору «9 канала» господину Бекаури. Говорю: Каха, у нас есть другое видео. Поначалу он не понял. Он мне отвечает: нет никаких проблем, ты можешь это перегнать завтра. Я говорю: не надо завтра, это надо сейчас, срочно. И если вы прокрутите выпуск новостей того дня, ведущая Натия Лазашвили как раз говорит, что вот в эти минуты идут кадры из Брюсселя, которые мы получаем в прямом эфире. Они не знали, даже представления не имели, какие у меня кадры были в руках.