ВАШИНГТОН---Парламентская кампания в Грузии, вне всякого сомнения, стала главным политическим событием Южного Кавказа в начале октября. По своему значению ее итоги намного важнее, чем подсчет голосов избирателей и определение точного количества депутатских мандатов. Октябрьские выборы подобны многослойному пирогу. Какие же слои этого политического пирога наиболее важны?
Хочу сразу же оговориться. В оценках парламентских выборов необходимо избегать поспешностей, таких, например, как признание факта смены власти как состоявшегося события. Равно как и скорых «политических похорон» президента Михаила Саакашвили и его команды. Электоральный успех Бидзины Иванишвили и «Грузинской мечты» действительно породил много самых разнонаправленных надежд и завышенных ожиданий как внутри страны, так и за ее пределами. Кто-то надеется на то, что Грузия отойдет от крайностей либерализации, и ее социально-экономическое развитие приобретет отчетливые черты социал-демократии. Кто-то видит в приходе «мечтателей» триумф люмпенов и «совков». Для кого-то Иванишвили ассоциируется с прагматизмом и надеждами на выстраивание новых отношений с Россией, а также непризнанными республиками, а кто-то видит в нем потенциального предателя национальных интересов и агента Кремля.
Однако прежде чем спекулировать на темы возможных разворотов грузинского корабля в ту или иную сторону, хорошо бы понять причины случившегося. Хотя бы в самых общих чертах. Можно ли говорить о том, что неудача «националов» неожиданна? Думается, для такого вывода нет никаких оснований. Первые тревожные звонки для Саакашвили прозвучали еще в 2008 году, когда он победил в первом туре на президентских выборах, но проиграл Тбилиси. Уже тогда «призрак нелегитимности» его второго срока начал ходить за ним по пятам как тень. И, наверное, он мог бы получить серьезный вызов еще на первых всеобщих выборах столичного мэра в 2010 году, но оппозиция в то время пребывала в разброде и шатаниях.
Начиная с 2011 года, с выходом на авансцену Иванишвили, оппоненты власти получили сильного и финансово независимого лидера, который не сотворил никакого чуда. Он просто подобрал на дороге тот электоральный продукт, который лежал там много лет, а именно социальный популизм. Саакашвили пытался сделать Грузию Западом. Конечно, делал он это так, как умел. Перефразируя классика, тянул страну на Запад восточными методами. И забыл про то, что такие темы, как социальная политика, сельское хозяйство, бедность, проблемы «маленького человека» тоже требуют своего внимания. Помнится, как-то мне довелось быть свидетелем интервью одного из министров его правительства французскому журналисту из известного издания Le Monde. На вполне себе невинные вопросы об уровне пенсий и зарплат министр нервно реагировал, что, мол, хватит обсуждать эти социалистические темы, пора говорить про рынок и реформы. «Националы» не хотели обсуждать «социалистические вопросы», это за них сделали «мечтатели», среди которых, к слову сказать, далеко не все такие уж убежденные эсдеки. Просто так сложилась логика политической борьбы. Снова вспоминается классик с его словами об истории, как о «суровой мамаше». Попытка перескочить из советского царства в царство рынка в один прыжок не увенчалась успехом. И не могла увенчаться в принципе. Даже у Монголии в социализм из феодализма не вышло.
Таким образом, не столько Иванишвили победил, сколько Саакашвили не вполне вписался в узкие исторические повороты, переоценив себя и свое личностное влияние. И недооценив патерналистский потенциал собственной страны.
А что дальше будет, зависит от многих факторов с многими же переменными. И президента надо будет избрать, и конституционные новеллы ввести в жизнь, что не так уж и просто. И противоречия внутри Грузии с победой «мечтателей» никуда не ушли, как и никуда не делись противоречия Тбилиси и Москвы, Запада и России относительно кавказской геополитики. И в Вашингтоне, и в Москве хотели бы видеть Грузию более предсказуемой и едущей в свое новое царство на более низкой скорости. Для одних уже давно важна не личность первого лица, а работающие институты государства. Для других было бы приятнее иметь дело с прагматиками, не считающими, что картина мира состоит только из белого (демократического) и черного (советского) цветов. То, что любой президент и премьер Грузии будет сторонником сближения с Западом, - это более или менее очевидно. И сегодня Иванишвили уже репетирует свои речи перед партнерами из США и Евросоюза. Что же касается России и непризнанных республик, то есть шанс, что на первый план выйдет не идеология, а прагматика. Но тут крайне важно не переусердствовать в благоприятных прогнозах и авансах на будущее. Опыт Карабаха, Приднестровья и тех же Абхазии с Южной Осетией уже показал: лучше говорить гоп, когда прыжок уже имел место быть. В нынешних условиях уже сам факт начала разговора можно было бы только приветствовать. Но все эти разговоры и геополитические комбинации еще впереди. Пока же грузинский политический класс должен окончить свое внутреннее дело, договорившись о новых правилах игры. Без этого хорошо приготовленного первого слоя все остальные не будут хорошо пропеченными.
Хочу сразу же оговориться. В оценках парламентских выборов необходимо избегать поспешностей, таких, например, как признание факта смены власти как состоявшегося события. Равно как и скорых «политических похорон» президента Михаила Саакашвили и его команды. Электоральный успех Бидзины Иванишвили и «Грузинской мечты» действительно породил много самых разнонаправленных надежд и завышенных ожиданий как внутри страны, так и за ее пределами. Кто-то надеется на то, что Грузия отойдет от крайностей либерализации, и ее социально-экономическое развитие приобретет отчетливые черты социал-демократии. Кто-то видит в приходе «мечтателей» триумф люмпенов и «совков». Для кого-то Иванишвили ассоциируется с прагматизмом и надеждами на выстраивание новых отношений с Россией, а также непризнанными республиками, а кто-то видит в нем потенциального предателя национальных интересов и агента Кремля.
Однако прежде чем спекулировать на темы возможных разворотов грузинского корабля в ту или иную сторону, хорошо бы понять причины случившегося. Хотя бы в самых общих чертах. Можно ли говорить о том, что неудача «националов» неожиданна? Думается, для такого вывода нет никаких оснований. Первые тревожные звонки для Саакашвили прозвучали еще в 2008 году, когда он победил в первом туре на президентских выборах, но проиграл Тбилиси. Уже тогда «призрак нелегитимности» его второго срока начал ходить за ним по пятам как тень. И, наверное, он мог бы получить серьезный вызов еще на первых всеобщих выборах столичного мэра в 2010 году, но оппозиция в то время пребывала в разброде и шатаниях.
Начиная с 2011 года, с выходом на авансцену Иванишвили, оппоненты власти получили сильного и финансово независимого лидера, который не сотворил никакого чуда. Он просто подобрал на дороге тот электоральный продукт, который лежал там много лет, а именно социальный популизм. Саакашвили пытался сделать Грузию Западом. Конечно, делал он это так, как умел. Перефразируя классика, тянул страну на Запад восточными методами. И забыл про то, что такие темы, как социальная политика, сельское хозяйство, бедность, проблемы «маленького человека» тоже требуют своего внимания. Помнится, как-то мне довелось быть свидетелем интервью одного из министров его правительства французскому журналисту из известного издания Le Monde. На вполне себе невинные вопросы об уровне пенсий и зарплат министр нервно реагировал, что, мол, хватит обсуждать эти социалистические темы, пора говорить про рынок и реформы. «Националы» не хотели обсуждать «социалистические вопросы», это за них сделали «мечтатели», среди которых, к слову сказать, далеко не все такие уж убежденные эсдеки. Просто так сложилась логика политической борьбы. Снова вспоминается классик с его словами об истории, как о «суровой мамаше». Попытка перескочить из советского царства в царство рынка в один прыжок не увенчалась успехом. И не могла увенчаться в принципе. Даже у Монголии в социализм из феодализма не вышло.
Таким образом, не столько Иванишвили победил, сколько Саакашвили не вполне вписался в узкие исторические повороты, переоценив себя и свое личностное влияние. И недооценив патерналистский потенциал собственной страны.
А что дальше будет, зависит от многих факторов с многими же переменными. И президента надо будет избрать, и конституционные новеллы ввести в жизнь, что не так уж и просто. И противоречия внутри Грузии с победой «мечтателей» никуда не ушли, как и никуда не делись противоречия Тбилиси и Москвы, Запада и России относительно кавказской геополитики. И в Вашингтоне, и в Москве хотели бы видеть Грузию более предсказуемой и едущей в свое новое царство на более низкой скорости. Для одних уже давно важна не личность первого лица, а работающие институты государства. Для других было бы приятнее иметь дело с прагматиками, не считающими, что картина мира состоит только из белого (демократического) и черного (советского) цветов. То, что любой президент и премьер Грузии будет сторонником сближения с Западом, - это более или менее очевидно. И сегодня Иванишвили уже репетирует свои речи перед партнерами из США и Евросоюза. Что же касается России и непризнанных республик, то есть шанс, что на первый план выйдет не идеология, а прагматика. Но тут крайне важно не переусердствовать в благоприятных прогнозах и авансах на будущее. Опыт Карабаха, Приднестровья и тех же Абхазии с Южной Осетией уже показал: лучше говорить гоп, когда прыжок уже имел место быть. В нынешних условиях уже сам факт начала разговора можно было бы только приветствовать. Но все эти разговоры и геополитические комбинации еще впереди. Пока же грузинский политический класс должен окончить свое внутреннее дело, договорившись о новых правилах игры. Без этого хорошо приготовленного первого слоя все остальные не будут хорошо пропеченными.