Дед сидел на поляне и уныло ворошил угли в костре. Еще вчера его считали небожителем, а сегодня он свергнут с пьедестала, и вынужден укрываться в лесу. По поляне расползался туман, дед поежился и завозился, собирая пожитки. Еще одна ночь в лесу – ничего хуже нельзя было себе представить. Прошлую ночь он провел, так и не сомкнув глаз, сотрясаемый крупной дрожью – было холодно и очень-очень страшно. Он помнил рассказы бабушки о страшном диком кабане, который ночью выходит на охоту и разрывает на части непослушных отвратительных мальчишек. Дед не сомневался, что кабан сожрет его, если наткнется на укрытие, и ему будет абсолютно все равно, кто перед ним – мальчик или почтенный старец. К утру чудище так и не объявилось. Дед повеселел, набрал сучьев и развел огонь. Бабушка говорила, что страшный зверь не выходит на охоту в дневное время – при свете солнца он превращается в огромный пень.
«Сегодня буду спать дома», - подумал дед, сжал по-солдатски кулак и как-то сразу успокоился. «В конце концов, - нахмурил он лоб, - я все еще президент, плюс к этому - генерал. Все как-нибудь наладится».
Первый раз дед схлопотал по мордасам две недели назад. Министр сельского хозяйства пришел требовать назначения своего племянника на карьер - якобы ему было обещано. Дед не помнил, чтобы он давал такое обещание – более того, был уверен, что ничего подобного сказать не мог: карьер он давно присмотрел для своего племянника. Но министр взбеленился, начал орать и вдруг ни с того ни с сего заехал деду в ухо. Вспоминая, старик поежился. Нет, больно не было совсем, но было так гадко и обидно, как когда-то в детстве, когда мама, содрав с него штаны, выпорола его на глазах соседей. И красавицы Аланы из 2«А». Теперь его, руководителя страны, посмел ударить какой-то заштатный чиновник! Произошедшее настолько не укладывалось в сознании, что он даже не подумал вызвать охрану. Министр же, сообразив, что совершил совсем непотребное, в ужасе ломанулся из президентского кабинета, как девственница из объятий ловеласа.
Да, это была совсем не новость, что чиновники в последнее время как-то очень увлеклись мордобоем. У кого-то коммерческие интересы пострадали, кто-то просто горячий парень. «Леня! Съездить по морде – эта просто такая цхинвальская мода», - утешал деда начальник его адмминистрации. «Но пойми, Боря, - откидывая руку в сторону, провозглашал дед, - я должен, нет, обязан вмешаться и остановить эту хрень. У нас государство, правоохранительные органы, суды! Рукоприкладство – это преступление!» «Оставь, Леня, эту патетику для Путина» – с досадой обрывал его глава администрации и дед, как обычно, испуганно затихал.
И вот мода добралась до него. Вечер после памятной встречи с министром он провел в отчаянной надежде, что тому хватит совести сохранить все в тайне, и дела пойдут обычным порядком. Но наутро Цхинвал взорвался слухами. О том, что президенту «начистили табло» говорили везде, не таясь, захлебываясь, с восторгом.
Буквально через пару дней к деду явился еще один буйный визитер с претензиями – министр спорта. Ему, видите ли, не выдали обещанного кредита. Этот никуда не бежал, а, напротив, с оттяжкой, продлевая удовольствие, выдавал деду одного леща за другим. В последующие дни подтянулись новые обиженные.
В день побега на крыльце его резиденции уже выстроилась целая очередь. Дед увидел вице-премьера Аллу, схватив ее за руку, затянул вовнутрь, рассчитывая, что при женщине его бить не станут. «Аллочка, - взмолился он, - помоги!» Вместо ответа Аллочка, глянув на него своими бездонными глазами, залепила деду такую оплеуху, что перед его глазами мгновенно выстроился, как президентский полк на параде, весь Млечный путь в мельчайших деталях. Потом вице-премьер пнула президента ногой по коленке и, плюнув, развернулась и ушла. У нее не было никаких коммерческих интересов, она просто встала с утра не с той ноги, в печали вспомнила о президентских выборах, на которых она победила, о том, как дед занял ее кресло. И пошла прошвырнуться.
Выскользнув из заднего окна, подобно старому ежу, дед бросился к лесу. Отсиживался он здесь сутки и теперь пришла пора вернуться в свой город, вернуться триумфатором. В окне его кабинета горел свет. Дед знал, кто там засиделся. «Боря, - сказал он, закрывая за собою дверь, - а ведь это ты, подлец, виноват. Ты пообещал министру сельского хозяйства место для племянника. И в других случаях тоже. Ты там все крутишь с должностями от моего имени. Не пора ли ответ держать!?» «Эй, - сморщился глава администрации брезгливо, - заканчивай эту ересь нести». Дед против обыкновения не стушевался, а посмотрел на своего собеседника удивительно ясным взглядом и приблизился вплотную. «Э, нет, голубчик, - произнес он протяжно и ласково, - прими-ка от всей души - у нас теперь, ты сам говорил, новая мода». Первый удар угодил главе администрации точнехонько в глаз и он грузно слетел со стула. Второй был нанесен крепким генеральским ботинком в область паха. Боря, по-женски заскулив, начал отползать в угол.
«Вот так-то, - торжествующе возвестил дед, - покушаться на главу государства! Это вам не колхозная артель и не машкина малина!» Договорить он не успел. Кто-то невидимый и злокозненный, только зайдя в кабинет, сбоку и сзади заехал ему в ухо. Теряя сознание, дед услышал, как дико заржал обидчик.
«Сегодня буду спать дома», - подумал дед, сжал по-солдатски кулак и как-то сразу успокоился. «В конце концов, - нахмурил он лоб, - я все еще президент, плюс к этому - генерал. Все как-нибудь наладится».
Первый раз дед схлопотал по мордасам две недели назад. Министр сельского хозяйства пришел требовать назначения своего племянника на карьер - якобы ему было обещано. Дед не помнил, чтобы он давал такое обещание – более того, был уверен, что ничего подобного сказать не мог: карьер он давно присмотрел для своего племянника. Но министр взбеленился, начал орать и вдруг ни с того ни с сего заехал деду в ухо. Вспоминая, старик поежился. Нет, больно не было совсем, но было так гадко и обидно, как когда-то в детстве, когда мама, содрав с него штаны, выпорола его на глазах соседей. И красавицы Аланы из 2«А». Теперь его, руководителя страны, посмел ударить какой-то заштатный чиновник! Произошедшее настолько не укладывалось в сознании, что он даже не подумал вызвать охрану. Министр же, сообразив, что совершил совсем непотребное, в ужасе ломанулся из президентского кабинета, как девственница из объятий ловеласа.
Да, это была совсем не новость, что чиновники в последнее время как-то очень увлеклись мордобоем. У кого-то коммерческие интересы пострадали, кто-то просто горячий парень. «Леня! Съездить по морде – эта просто такая цхинвальская мода», - утешал деда начальник его адмминистрации. «Но пойми, Боря, - откидывая руку в сторону, провозглашал дед, - я должен, нет, обязан вмешаться и остановить эту хрень. У нас государство, правоохранительные органы, суды! Рукоприкладство – это преступление!» «Оставь, Леня, эту патетику для Путина» – с досадой обрывал его глава администрации и дед, как обычно, испуганно затихал.
И вот мода добралась до него. Вечер после памятной встречи с министром он провел в отчаянной надежде, что тому хватит совести сохранить все в тайне, и дела пойдут обычным порядком. Но наутро Цхинвал взорвался слухами. О том, что президенту «начистили табло» говорили везде, не таясь, захлебываясь, с восторгом.
Буквально через пару дней к деду явился еще один буйный визитер с претензиями – министр спорта. Ему, видите ли, не выдали обещанного кредита. Этот никуда не бежал, а, напротив, с оттяжкой, продлевая удовольствие, выдавал деду одного леща за другим. В последующие дни подтянулись новые обиженные.
В день побега на крыльце его резиденции уже выстроилась целая очередь. Дед увидел вице-премьера Аллу, схватив ее за руку, затянул вовнутрь, рассчитывая, что при женщине его бить не станут. «Аллочка, - взмолился он, - помоги!» Вместо ответа Аллочка, глянув на него своими бездонными глазами, залепила деду такую оплеуху, что перед его глазами мгновенно выстроился, как президентский полк на параде, весь Млечный путь в мельчайших деталях. Потом вице-премьер пнула президента ногой по коленке и, плюнув, развернулась и ушла. У нее не было никаких коммерческих интересов, она просто встала с утра не с той ноги, в печали вспомнила о президентских выборах, на которых она победила, о том, как дед занял ее кресло. И пошла прошвырнуться.
Выскользнув из заднего окна, подобно старому ежу, дед бросился к лесу. Отсиживался он здесь сутки и теперь пришла пора вернуться в свой город, вернуться триумфатором. В окне его кабинета горел свет. Дед знал, кто там засиделся. «Боря, - сказал он, закрывая за собою дверь, - а ведь это ты, подлец, виноват. Ты пообещал министру сельского хозяйства место для племянника. И в других случаях тоже. Ты там все крутишь с должностями от моего имени. Не пора ли ответ держать!?» «Эй, - сморщился глава администрации брезгливо, - заканчивай эту ересь нести». Дед против обыкновения не стушевался, а посмотрел на своего собеседника удивительно ясным взглядом и приблизился вплотную. «Э, нет, голубчик, - произнес он протяжно и ласково, - прими-ка от всей души - у нас теперь, ты сам говорил, новая мода». Первый удар угодил главе администрации точнехонько в глаз и он грузно слетел со стула. Второй был нанесен крепким генеральским ботинком в область паха. Боря, по-женски заскулив, начал отползать в угол.
«Вот так-то, - торжествующе возвестил дед, - покушаться на главу государства! Это вам не колхозная артель и не машкина малина!» Договорить он не успел. Кто-то невидимый и злокозненный, только зайдя в кабинет, сбоку и сзади заехал ему в ухо. Теряя сознание, дед услышал, как дико заржал обидчик.