Реально ли Грузии вступить в НАТО?

ПРАГА---Сегодня гости рубрики "Некруглый стол" эксперт Института Евразии Нана Девдариани, которая находится на линии прямого эфира из Тбилиси, и из пражской студии обозреватель грузинской службы Радио Свобода Коба Ликликадзе.

Андрей Бабицкий: Сегодня мы обсудим вопрос, зачем вообще Грузии НАТО, зачем вступать в Североатлантический альянс? Вопрос очевидный, на него много раз давали ответы сторонники НАТО, поэтому я хочу в первую очередь адресоваться к Нане Девдариани, я знаю, что она рассматривает критически перспективы вхождения Грузии в НАТО.

Нана Девдариани: Обычно у нормального, интеллигентного человека, когда все в один голос что-то хвалят, всегда появляется сомнение: а, может быть, наоборот? Получается так, что после развала Советского Союза практически главенствующей линией в политике Грузии была ориентация на НАТО, на европейскую интеграцию и все большее дистанцирование от России. География – упрямая вещь, страны – не квартиры, и население – не люди, которые проживали в одной квартире и в один миг решили обменять свою квартиру на другой район. Будучи не очень доверчивыми вообще к политическому классу, тем не менее, очень легко увидеть, что в этом регионе есть свои интересы не только у западных государств, – это демонстрируется все последние годы, – но, естественно, и у России тоже. Желание России не иметь под боком, буквально у своих границ, те самые системы ПРО или натовские базы, наверное, можно понять.

Реально ли Грузии вступить в НАТО?

Этот политический интерес, по крайней мере, вменяемый. Тогда как совершенно невозможно понять военно-политический блок, который был альтернативой Варшавскому договору. В принципе, после распада Советского Союза Варшавский договор должен был логически прекратить свое существование. Но, тем не менее, он не только продолжил свое существование, но и начал расширяться, хотя еще при Горбачеве была дана клятва, что НАТО не будет расширяться за счет бывших стран Варшавского договора и советских республик. Когда у страны такие территориальные проблемы, – вы знаете, что Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии, – с таким грузом входить в НАТО означает отказ от идеи территориальной целостности. Вот, в общем-то, самый веский аргумент. В принципе, по моему мнению, если бы Россия согласилась на воссоединение Грузии (я понимаю, что это звучит наивно), не препятствовала бы восстановлению территориальной целостности за счет того, что Грузия откажется от членства в НАТО, я бы с этим согласилась.

Андрей Бабицкий: Да, мне кажется, что это звучит наивно. Коба, в принципе, аргументы сторонников НАТО очевидны: это два главных пункта – демократия и безопасность. В течение долгих лет Грузия движется по направлению к НАТО, европейским структурам, в направлении западного общества, но демократии в ней больше не стало, скорее, наоборот. Это первый момент. Второй, то, что сказала Нана, – самый главный аргумент, что при наличии территориальных конфликтов Грузия никогда не приблизится к этой цели, она остается для нее недостижимой. Не это ли рациональное основание для того, чтобы, может быть, стоит что-то скорректировать в этой политике?

Коба Ликликадзе: Это очень интересный вопрос. Я думаю, что мы об этом должны говорить, потому что одно то, что на самом деле Грузия хочет вступить в Североатлантический альянс, – домашняя заготовка, и якобы многие в Грузии, чуть ли не больше 78%, являются сторонниками вступления Грузии в НАТО. Но, с другой стороны, это непростая задача. Мне кажется, что предыдущая власть Саакашвили своей риторикой могла столкнуть две противоположные силы, которые могли бы сосуществовать даже при наличии тех противоречий, которые перечислила Нана. Запад и натовские структуры все время Грузии напоминали о том, что Россия наш партнер, сотрудничающий во всех миротворческих операциях, что есть Совет Россия-НАТО, и давайте, будьте корректны. Я думаю, что вот в этом была политическая ошибка, а не в том, что Грузия стремится стать членом этого сообщества.

Андрей Бабицкий: Нана, Коба сказал, что не надо было сталкивать интересы НАТО и России в Грузии. Многие полагают, что это невозможно. Как вы считаете, можно ли сегодня двигаться сразу в двух направлениях – улучшать отношения с Россией и сохранять приверженность курсу на вступление в НАТО?

Нана Девдариани: Важно не то, что мы стремимся в НАТО, а то, что мы должны соответствовать каким-то нормам и стандартам. Этого нет. Вы совершенно верно отметили: сколько бы мы за последние годы не стремились куда-то, на внутреннем процессе это никак не отразилось, и у нас за последние 9 лет ситуация стала гораздо хуже, чем она была с точки зрения демократии. В эфире прошел репортаж насчет Совета юстиции и судов, и состояние судов уже говорит о том, что это не стандарт НАТО и вообще это никакой стандарт.

Андрей Бабицкий: Как вы считаете, можно ли совместить эти линии?

Нана Девдариани: Это абсолютно реально. Это возможно, и всегда нужно исходить из того, что мы не изолированы и никуда не уходим отсюда. Мы тут, мы соседи. Тут же и европейские страны. Мы должны стараться поддерживать со всеми добрососедские отношения. Это не значит поступаться позицией и интересами страны. Коба правильно сказал, что всегда с Запада, от друзей и доброжелателей мы слышим только одно: урегулируйте отношения с Россией. И действительно, беспечная, если не сказать преступная, политика Саакашвили практически столкнула лбами Россию и нас.

Андрей Бабицкий: Коба, объективно Россия воспринимает НАТО все-таки как противника. Что с этим делать?

Коба Ликликадзе: Во-первых, это пускай решают НАТО и Россия, у которых есть советы, на которых обсуждаются многие вопросы. Я просто свою ремарку хочу закончить тем, что все-таки не надо забывать о том, что во всех резолюциях натовского саммита даны хорошие и высокие оценки демократическим преобразованиям и реформам, которые были достигнуты (они, конечно, несовершенны), и последним выборам, которые были тестом демократии для Грузии. Давайте об этом тоже не будем забывать. Поживем – увидим.

Андрей Бабицкий: Мы об этом не забудем. Я думаю, что это просто не очень качественная экспертиза, поскольку претензий к демократии такой формы сейчас с каждым днем все больше и больше.