22 июня премьер-министр Бидзина Иванишвили ошарашил Грузию, сказав, что уйдет со своего поста через несколько дней после завершения президентских выборов, т. е. уже этой осенью. Он также сообщил, что знает, кого хочет видеть своим преемником, но не уточнил, кто это.
С одной стороны, это не такая уж неожиданность. Когда Иванишвили осенью 2011-го сообщил о своем намерении стать премьером, он сразу добавил, что пробудет во власти не более двух лет. Потом, до и после победы на выборах, он неоднократно это повторял, хотя с вариациями: то срок сокращался до полутора лет, то удлинялся до выполнения предвыборных обещаний "Грузинской мечты". Такая перспектива стала одной из многочисленных загадок, сопровождающих таинственного политика-миллиардера.
Поскольку за Иванишвили давно заметили привычку менять заранее анонсированные решения, мы не можем с уверенностью сказать, что он сделает осенью на самом деле. Но заявление о быстром уходе с указанием почти точной даты приходится воспринимать серьезно.
Your browser doesn’t support HTML5
Очень странное поведение
Прежде всего, все это очень, очень странно. Я лично не припомню случая, когда демократически избранный лидер, который обещал в корне изменить природу политической и экономической системы своей страны, уходит через год, причем без видимой причины, просто потому, что ему больше не хочется править. Никаких других оснований он не приводит: он никогда не любил политику, вступил в нее под давлением обстоятельств, основная цель – отстранение от власти Михаила Саакашвили достигнута, так что можно и уходить.
Но главное в данном случае, что конкретно означает в его случае "уйти"? Опишу три сценария.
Первый условно назовем версией Диоклетиана. Как гласит легенда, этот римский император просто взял и ушел, потому что предпочитал ухаживать за своим огородом, особенно увлекшись выращиванием капусты. Примерно похоже на мотивы, которые называет Иванишвили. На самом деле Диоклетиан правил Римом двадцать один год, причем весьма успешно, и ушел не совсем по своей воле: во-первых, сломленный болезнью, во-вторых, под давлением врагов. Но главное, он полностью устранился от политических дел. Иванишвили тоже может закрыться в своем замке в Тбилиси или родной деревне (как он жил до прихода в политику), либо уехать во Францию, гражданином которой является. Если представить такое, то Иванишвили оставит на произвол судьбы рожденное им беспомощное дитя – коалицию "Грузинская мечта". Партии и группы, из которых она состоит, сильно друг друга недолюбливают и объединены лишь фигурой и, что главное, финансами Иванишвили. Что они будут делать без него – совершенно непонятно.
Второй сценарий – Ивана Грозного. Он ушел, раздосадованный непокорностью своих бояр, с тем, чтобы они приползли с нижайшей просьбой вернуться, но уже на условиях царя. Нечто подобное сделал и Эдуард Шеварднадзе в 1994 году: после конфликта с Джабой Иоселиани он ушел в отставку, но вернулся после того, как граждане попросили его об этом на коленях. Это был первый и очень важный шаг к консолидации его власти. Но у Иванишвили, кажется, подобной необходимости нет, его окружение знает, чей хлеб ест, и ведет себя соответственно.
Третий вариант – Дэн Сяопина: в 1992 году этот китайский реформатор формально ушел со всех постов, но фактически еще пять лет оставался самым влиятельным лидером своей страны. Большинство комментаторов представляет "уход" Иванишвили как нечто похожее: формально у него не будет государственных постов, но поскольку правящая коалиция без него и его денег никуда не денется, он сможет фактически править из своего футуристического замка. Именно на это намекает и он сам: уйдя из политики, он будет контролировать власть в качестве "деятеля гражданского общества". Китай Китаем, но в истории демократических стран подобного прецедента не было. Формальные демократические институты, где контрольный пакет акций принадлежит никому неподотчетному олигарху, – нечто новое в истории политических режимов.
Если Иванишвили действительно хочет сделать что-то полезное для грузинской демократии, он должен либо по-настоящему уйти, больше не вмешиваясь в политику и оставив всю полноту конституционной власти в руках нового премьера, либо остаться и взять на себя всю ответственность, которую полагается иметь главе исполнительной власти. Любой третий вариант – путь в никуда. Но не исключено, что Иванишвили выберет именно его.
