10 октября исполнилось четыре года с того момента, как Армения и Турция подписали в Цюрихе два протокола об установлении и развитии двусторонних отношений. Однако вскоре после этого процесс армяно-турецкой нормализации фактически прекратился. И на сегодняшний день две соседние страны в политическом плане по-прежнему далеки друг от друга. Насколько сегодня данная проблема сохраняет свою актуальность? Есть ли шансы на возвращение к прерванному примирению.
Значение армяно-турецкой нормализации для положения дел на всем Большом Кавказе трудно переоценить. Если бы этот процесс завершился успехом, то он оказал бы значительное влияние не только на сближение двух исторических антагонистов, но и на урегулирование конфликта в Нагорном Карабахе, интенсификацию отношений Турции и Евросоюза. Этот успех мог бы стать моделью и позитивным примером для других конфликтующих стран Кавказа и Ближнего Востока. Однако случилось нечто противоположное.
Your browser doesn’t support HTML5
Настало время для новой "перезагрузки"
Напомню, что вехами на пути к Цюриху были статья президента Армении Сержа Саркисяна с говорящим заголовком "Мы готовы говорить с Турцией", а также посещение турецким президентом Абдуллой Гюлем Еревана во время футбольной игры национальных сборных двух стран. Встреча и договоренности в Цюрихе должны были подвести черту под т.н. футбольной дипломатией и декларациями о позитивных устремлениях. Однако оказалось, что фиксация конструктивных намерений на бумаге и реальная политика – это совсем не одно и то же. И вслед за "цюрихской чертой" процесс нормализации не перешел в новое качество. Два протокола так и остались декларативными документами. Они так и не преодолели барьер в виде парламентской ратификации. В чем же причины неудачи, постигшей процесс нормализации, который казался таким многообещающим?
Во-первых, ратификация протоколов споткнулась о такое препятствие, как неготовность политических и интеллектуальных элит двух стран к поиску компромиссов. Внутри Армении и Турции далеко не все оказались сторонниками быстрого пересмотра сложившихся мифов и стереотипов. Во-вторых, и Анкара, и Ереван не смогли реализовать те задачи, которые ставились ими при запуске процесса "перезагрузки" двусторонних отношений. Наивно полагать, что армянские и турецкие дипломаты начали примирение ради абстракций. Каждая сторона преследовала свои вполне конкретные прагматические цели. Армения пыталась вбить клин между Баку и Анкарой. На определенном этапе это удавалось. Свидетельством тому стало стремительное похолодание в отношениях между Турцией и Азербайджаном, что выглядело едва ли не главной кавказской сенсацией. Однако уже в ноябре 2009 года Турция снова ввела в оборот такую тему, как увязывание прогресса в отношениях с Арменией с разрешением армяно-азербайджанского конфликта из-за Карабаха.
В свою очередь Турция надеялась на отдаление Еревана от армянской диаспоры, которая и в Анкаре, и в Баку демонизируется. Турецкие дипломаты также просчитались, надеясь на изоляцию своего визави, которая могла бы сделать его сговорчивее. Были надежды и на Россию, которая по мысли политиков из Анкары, могла бы "надавить на Ереван" ради углубления торгово-экономических отношений с Турцией.
В результате по мере отдаления от поставленных целей обе стороны теряли к мирному процессу интерес. Как результат, замедление темпов ратификации и многократное воспроизведение на новом витке старых претензий и упреков. Все это способствовало приостановке армяно-турецкой "перезагрузки". В апреле 2010 года она, говоря языком программистов, "зависла". И до сегодняшнего дня пребывает в этом же состоянии.
Означает ли это полную потерю интереса сторон к процессу нормализации? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Очевидно, что поступаться своими интересами ни Анкара, ни Ереван не хотят. Одни настаивают на прогрессе по Карабаху, другие считают приоритетным открытие заблокированной границы. При этом сама идея улучшения двусторонних отношений интенсивно обсуждается. В этой связи хотелось бы особенно отметить, что сразу же после распада СССР две страны уже пытались нормализовать отношения, но эскалация нагорно-карабахского конфликта затормозила эти поиски. В 2008-2009 годах была предпринята уже вторая попытка.
Впереди у двух стран непростой юбилей - столетие трагических событий 1915 года в Османской империи. И если для армян – это геноцид, то для турок - время распада имперского государства и тяжелых этнополитических травм. Эпоха в чем-то сравнимая по своему значению с процессом распада Советского Союза для России. И сегодня эта история сохраняет свою актуальность, а события тех лет легко монтируются в контекст нынешних конфликтов. До 2015 года осталось не так много времени. И этот период может быть использован как для подготовки к новой "перезагрузке" и подведению черты под трагическим прошлым, так и для оттачивания полемического мастерства для новых споров с использованием исторических обид. Впрочем, выбор пути для Анкары и Еревана будет зависеть не только от них самих, но и от многочисленных фоновых факторов. Это и ситуация на Ближнем Востоке, и динамика нагорно-карабахского урегулирования, и отношения России и Запада.
