В минувшее воскресенье «обнесли» Абхазский институт гуманитарных исследований. Преступники вынесли из института компьютеры, память которых хранила ценные сведения об архиве и библиотечном фонде ведущего абхазоведческого центра. Впрочем, для похитителей содержимое компьютеров вряд ли представляло какую-либо ценность. Их интересуют только «железяки», которые можно «двинуть» по дешевке, что, надо полагать, они уже и предприняли.
А тем временем разгневанная общественность риторически вопрошает: «Откуда явились манкурты, покусившиеся на святое?»
Не знаю, сколь долго будет терзать себя этим неразрешимым вопросом образованный класс, но я рискну кощунственно предположить, что ответ найти не так сложно. А даже и искать не нужно, он - на поверхности. Они (похитители) – не космический десант с неведомой планеты, не монгольская конница, залетевшая в Абхазию по ошибке. Они – это мы, но только наивные, не испорченные цивилизацией, а потому не научившиеся еще скрывать свои истинные побуждения, более искренние и более откровенные. Их поступки – точное отражение их желаний. Они не корчат из себя гнилую интеллигенцию, не утверждают, что являются патриотами, которые не могут думать ни о чем другом, кроме как о процветании Родины. Задача вора – украсть. Они прекрасно справляются с поставленной перед собою целью.
Your browser doesn’t support HTML5
Хранители пустоты
Да, это социальное зло неизживаемо, но регулировать его объемы давно научились. И необязательно с помощью права, но и посредством морально-этических норм, которые «вшиваются» в человека не только родителями, но и в рамках иных общностей и коллективов. Даже профессиональный вор, если в обществе установился некий консенсус относительно границ, которые нельзя переступать, может «обчистить» дом бизнесменов, ограбить банк и т.д., но отобрать у старика или, к примеру, вытащить компьютеры из сокровищницы национальной культуры, он постесняется.
Формулировать нравственные критерии и таким образом влиять на общество в целом, имея в виду и преступников, – это задача истинной, а не фальшивой интеллигенции. Абхазский образованный класс может попытаться скомпоновать из подручного материала какие-то этические нормы, но что-то мне подсказывает, что из этого ни хрена не выйдет. Помнить о совести, противостоять обстоятельствам и конъюнктуре, соблазнам времени – сложно. Почти невозможно. Зато можно, повязав галстук и элегантно изогнувшись, всем составом фигуры и мордой лица предъявить себя обществу как образец интеллигентности и совестливости. Пристроиться к очереди за орденами, званиями и премиями, закрепить за собой пожизненно место во всевозможных президиумах, распихать родню по «хлебным» углам, и получить в виде последней награды прочувствованный некролог с портретом в центральной газете. Но, увы и ах! В отсутствие совести артикулировать общественную мораль у этих людей не слишком получается. Им не просто не доверяют, все сказанное ими воспринимается как указание действовать от противного. А потому словеса об истине, добре и красоте из уст людей, чей нравственный авторитет подтвержден разве что президентским указом, - это смертельный яд для всей системы общественных ценностей.
Увы, наше общество выбрало более легкий и удобный путь. Кавалеров «Ахьдз-Апша» («Честь и Слава») в стране - более тысячи, а людей со свойствами, названия которых и стали именем этого ордена, – кот наплакал. Героями и даже интеллигентами я, скорее, назвал бы тех, кто обчистил АбИГИ. Они не лгут себе, не пытаются выглядеть лучше, чем они есть.
